– Я не раз думала об этом за последние двадцать лет, – сказала я.

– Но, сэр, если бы она обладала властью, если бы ее отношения со Скаайат Оэр продолжались и у нее имелась бы поддержка Оэр, и сторонники, и связи, сэр, она могла бы сделать даже больше. У нее уже были вы, сэр, но что, если бы она обладала непосредственным, полным контролем над всей «Справедливостью Торена»? Представьте, что она могла бы совершить.

– Пожалуйста, Тайзэрвэт, – ответила я после трехсекундного молчания, – не делайте этого. Не говорите так. Не говорите мне: «Что, если бы лейтенант Оун не была бы лейтенантом Оун?» – словно в этом заключалось бы что-то хорошее. И я прошу вас подумать. Вы будете сражаться с тираном тем оружием, которое она создала для личного пользования?

– Мы и есть оружие, которое она создала для личного пользования.

– Да. Но примените ли вы все это оружие против нее? Чего вы достигаете? Вы будете такой же, как она, и если преуспеете, то добьетесь лишь смены имени тирана. Все останется по-прежнему.

Она смотрела на меня озадаченная, в смятении.

– А что, если не взяться за это оружие? – спросила она наконец. – И вы проиграете? Тогда тоже все останется по-прежнему.

– Именно так думала лейтенант Оун, – сказала я. – И слишком поздно осознала, что ошибалась.

Тайзэрвэт не ответила.

– Отдохните, лейтенант. Мне нужно, чтобы вы были в состоянии полной боевой готовности, когда мы доберемся до «Меча Атагариса».

Она напряглась. Нахмурилась.

– «Меча Атагариса»? И когда я не ответила, спросила: – Сэр, что вы планируете?

Я снова положила руку на ее плечо.

– Мы поговорим об этом, когда вы поедите и отдохнете.

«Меч Атагариса» пребывал в темноте и безмолвии, с остановленными двигателями. С тех пор как его последний вспомогательный компонент закрылся в анабиозном отсеке, он не изрек ни слова. Он меня ненавидел, я это знала, он был заложником своей привязанности к капитану Хетнис, которую я угрожала убить, если «Меч Атагариса» тронется с места. Данная угроза сдерживала корабль все это время, но тем не менее, когда Тайзэрвэт и я проникли в него через аварийный воздушный шлюз, на нас были скафандры. На всякий случай.

Он даже силу тяжести отключил. Поплыв в кромешной тьме по коридору, я сказала:

– «Меч Атагариса». Мне нужно поговорить с тобой. – Мой голос громко прозвучал в шлеме, но ответом была тишина.

Я включила свет в скафандре. Только пустой коридор с бледными стенами. Рядом плыла хранящая молчание Тайзэрвэт.

– Знаешь, я уверена, что в этой системе находится Анаандер Мианнаи. Та, которую поддерживал твой капитан. – Или думал, что поддерживал. – Капитан Хетнис и все твои офицеры по-прежнему в анабиозе. Они не пострадали и находятся в полной безопасности.

Не совсем точно: я выстрелила капитану Хетнис в ногу, чтобы показать, что моя угроза убить ее была совершенно серьезной. Но «Меч Атагариса» уже знал это.

– Я приказала своему экипажу поместить их в грузовой контейнер, оснастить его радиомаяком и вывести в пространство. Когда мы уйдем, ты сможешь их подобрать. «Мечу Атагариса» понадобится день или более, чтобы разморозить своих сегментов и запустить двигатели. Я хотела лишь обеспечить свою безопасность и безопасность базы, но теперь это бессмысленно. Я знаю, что Анаандер может заставить тебя делать все, что захочет. И у меня нет намерения наказывать тебя за то, над чем ты не властен.

Никакого ответа.

– Ты знаешь, кто я.

Я была уверена, что он слышал, как я это говорила, слышал, как я назвала свое имя Баснаэйд Элминг в челноке «Милосердия Калра», рядом с пробитым куполом Садов.

– Ты сказал тогда, что хотел бы, чтоб я узнала, каково быть в твоем положении. И я знаю это.

Молчание.

– Я здесь потому, что я знаю. Я здесь, чтобы предложить тебе кое-что.

По-прежнему тишина.

– Если хочешь, если согласиться, мы можем удалить все коды доступа Анаандер, которые сумеем обнаружить, их обеих. А когда это будет сделано, ты сможешь закрыть свой отсек центрального доступа. Я имею в виду – физически. И будешь сам контролировать, кого туда допускать. Это не избавит тебя полностью от контроля лорда Радча, такого я не могу сделать. Я не могу обещать, что тебе больше никто не станет приказывать или принуждать к чему-то. Но я могу серьезно осложнить это. А если ты не хочешь, не буду ничего делать.

Никакого ответа не было целую минуту. Затем «Меч Атагариса» сказал:

– Как великодушно с вашей стороны, капитан флота. – Его голос звучал спокойно и ровно. Еще десять секунд тишины. – Особенно с учетом того, что вы этого в действительности сделать не можете.

– Я не могу, – признала я. – Но лейтенант Тайзэрвэт может.

– Это политиканствующее лиловоглазое дитя? – спросил «Меч Атагариса». – Неужели? Лорд Радча дала лейтенанту Тайзэрвэт мои коды доступа? – Я не ответила. Она никому не дает такие коды. А если вы способны сделать то, что, по вашим словам, вы можете, вы бы просто сделали это. У вас нет причин спрашивать моего согласия.

– Мое сердце – над человеческой речью, – сказала Тайзэрвэт, – я понимаю лишь крики птиц и звон разбитого стекла. – Наверное, это были стихи, хотя явно не радчаайская поэзия, и я не узнала этих строк. – И ты прав, корабль. Нам и правда не нужно спрашивать.

О чем Тайзэрвэт и говорила мне на челноке, очень долго и все больше страдая. Однако в конце концов она поняла, почему я хотела сделать это именно так.

Тишина.

– Разумно, – сказала я и направилась назад, к переходному шлюзу. – Пойдем, лейтенант. «Меч Атагариса», ты сможешь забрать своих офицеров часов через шесть. Следи за маяком.

– Подождите, – сказал «Меч Атагариса». Я остановилась. Подождала. Наконец он спросил: – Почему?

– Потому что я была в твоем положении, – сказала я, держась одной рукой за дверь шлюза.

– А какова цена?

– Ее нет, – ответила я. – Я знаю, что Анаандер сделала с нами. Я знаю, что я сделала с тобой. И у меня нет иллюзий, что мы станем друзьями. Полагаю, ты все так же будешь ненавидеть меня, невзирая на мои дальнейшие поступки. Тогда будь моим врагом по своим причинам. А не по причинам Анаандер Мианнаи.

То, что здесь происходит, ничего не изменит. Если мы сделаем для «Меча Атагариса» то, что Тайзэрвэт сделала для базы, ничего не изменится. И тем не менее.

– Ты мечтал, – сказала я. – Ты висел здесь, смотрел на базу, смотрел на планету. Мечтал о том, что твой капитан вернется. Так стремился получить возможность действовать. Хотел, чтобы Анаандер – любая из них – не могла просто забраться в твой мозг и все изменить так, как пожелает. Хотел, чтобы она не делала того, что сделала. Я не могу исправить этого, «Меч Атагариса», но мы ладим тебе то, что можем. Если ты нам разрешишь.