Видите ли, в тибетской традиции мы не учим полноте внимания как практике медленных движений, например, присутственному чаепитию: рука медленно поднимается, касается чашки, вы подносите её ко рту, ощущаете вкус, затем медленно делаете глоток и ставите чашку на место.

Вернувшись в Азию, я рассказал об этом одному из своих учителей Адеу Ринпоче и попросил совета. Адеу Ринпоче был одним из величайших учителей тибетского буддизма, который ещё недавно ходил по этой земле. Попав в водоворот политических и культурных волнений, охвативших Тибет во второй половине XX века, Ринпоче был заключён китайцами в тюрьму, где просидел почти двадцать лет. Поразительно, что годы, проведённые взаперти, он описывал как один из наилучших ретритов, в которых ему когда-либо довелось сиживать. Работу, которую его обязали выполнять, была непомерно тяжёлой, но, как Ринпоче сам говорил, ему выпала честь встретить великих учителей, которые, как и он, оказались в гуще политических беспорядков. В тишине тюремных бараков он многому у них научился.

Мне было двадцать лет, когда я впервые встретил Адеу Ринпоче во время своей первой поездки в Тибет, вскоре после того, как его выпустили на свободу. Он был очень высоким мужчиной представительной, если не сказать царственной, наружности, которая не померкла после стольких лет, проведённых за мытьём тюремных туалетов и другой чёрной работой. Я всё время был рядом с ним в тот приезд и как раз тогда начал замечать, что его сила не зависела ни от его голоса, ни от стати или других физических особенностей. Он излучал какое-то особенное эмоциональное тепло и открытость, которые вселяли во всех, кто его окружал, глубокое чувство безмятежности и безопасности. Безусловно, он был великолепным человеком, в совершенстве освоившим практически все аспекты буддийского учения. Но кроме того он был одним из тех редких людей, кто мог сделать так, что ты сам начинал чувствовать собственное великолепие.

Этот дар великолепия, которым он так щедро делился со всеми, кто к нему приходил, отчасти исходил из его готовности отвечать на вопросы (и, конечно, всего багажа знаний о буддийских учениях и его сверхъестественной проницательности, позволявшей ему давать ответы, соответствующие характеру абсолютно каждого ученика). Он никогда не считал чей-то вопрос глупым или неуместным. Никогда не советовал человеку самому поискать ответ в той или иной книге.

Итак, через несколько лет после возвращения из своего лекционного тура я спросил Ринпоче о практиках полноты внимания, о которых я услышал на Западе. Он дал мне такое объяснение: то, что во многих современных культурах называется практиками полноты внимания, является средством, очень полезным в качестве первых шагов. Столько людей – продолжал он, – привыкло к быстрому темпу жизни, к тому, что в очень короткое время необходимо сделать все дела. Эта привычка приводит к разрыву между тем, что мы делаем, и тем, почему мы это делаем, – пропасти между нашими действиями и мотивацией.

«Всё время помни, – сказал он мне, – что основная цель любой практики – пробудить сердце».

Когда я попросил Ринпоче пояснить подробнее, он сказал, что конечная цель практики полноты внимания – избавить всех живых существ от их программ, для того чтобы они ощутили открытость, мудрость и теплоту, являющиеся сущностью нашего бытия и сущностью бодхичитты. А для этого нам самим необходимо обрести эту свободу. Первые шаги, может, и полезны, но большинство людей, которых я учу, уже не дети.

Пришло время научиться ходить, как взрослые.

На относительном уровне осознанности наш ум разрывается между несколькими направлениями, как воздушный шар, увлекаемый в разные стороны потоками воздуха. Поэтому, практикуя полноту внимания, важно помнить, что сначала необходимо приложить небольшое мягкое усилие и направить своё внимание и бдительность на какую-то определённую сферу деятельности. Мы не можем просто быть внимательными; необходимо быть внимательными в отношении чего-то. Нужно сфокусироваться.

За сорок лет наставничества Будда определил четыре области сосредоточения, благодаря которым мы становимся более осознанными и бдительными, знакомимся с естественной искрой своего существа и позволяем этой искре постепенно превратиться в бодхичитту – полностью пробуждённое сердце.

Эти области сосредоточения стали со временем известны как Четыре применения полноты внимания и по-разному толковались многими учителями.

Первые три понять несложно. Полнота внимания в отношении тела означает осознавание того, что мы живём в теле со всеми его возможностями и слабостями. Полнота внимания в отношении чувств – это, в сущности, практика удержания осознанности переживания эмоций, необязательно подразумевающая их оценку. Полнота внимания в отношении мышления – похожая практика, позволяющая нам замечать возникновение собственных мыслей и отслеживать их.

Четвёртое применение часто переводят как «полнота внимания в отношении Дхармы», и его смысл не так просто объяснить. Дхарма – санскритское понятие со множеством значений, включая «закон», «правило», «обязательство»; или более абстрактные: «истина», «природа вещей»; или же просто «вещи, как они есть». В плане практики полноты внимания – по крайней мере, как меня этому учили, – Дхарма как объект внимания выступает, скорее, в значении «вещи, как они есть», нежели в смысле «закон» или «обязательство».

Но об этом мы поговорим позже.

Отправившись в путешествие по своим мостам, вам будет проще сначала сосредоточить внимание, бдительность, доброту и теплоту на той составляющей вашего опыта, которая непосредственно связана с восприятием «я».

Если вы читаете эту книгу, то, по всей вероятности, вы существо, воплощённое в теле. Поразительно, сколько людей в рутине повседневных дел забывает об этом маленьком факте. Так легко затеряться в мыслях и чувствах и не обратить внимание на это невероятное устройство из костей, мышц, внутренних органов, жидкостей и всего остального, что служит физической опорой для наших мыслей, чувств и действий.

Практику полноты внимания в отношении тела, или осознавания тела, нужно начать с простого выражения признательности за то, что мы имеем тело – основополагающую основу всего переживаемого. Практика чем-то напоминает пожатие рук при знакомстве: «Ум, это тело. Тело, это ум. Приятно познакомиться».

Начните с простого – заметьте, что у вас есть ноги: «Это нога. А тут пальцы». Мы можем просто обратить внимание на сердце, которое бьётся; на лёгкие, которые расширяются и сжимаются; на кровь, бегущую по сосудам. Мы способны заметить такие физические ощущения, как холод или тепло, боль в коленях, спине или плечах. Смысл практики осознавания тела в том, чтобы просто дать себе возможность самым непринуждённым образом обратить внимание на материальный аспект нашего существа, избегая при этом его оценки или отождествления с ним.

Элементарная констатация существования этих составляющих нашего опыта способна вызвать расслабленное, «заземлённое» состояние, ощущение того, что мы живём, хотя зачастую этого не осознаём.