И гашу, разглядев Арчибальда.

— Ух, Арчи, напугал, — с шумом выдыхаю воздух. — Я уж думала, это какой-то монстр.

Парень молчит, только усмехается.

— Дай руку, Ари

И я без раздумий протягиваю.

Арчи притягивает к себе и одним рывком сдирает с меня браслет слежения, отбрасывая его подальше в туман.

— Ты чего? — я вырываю руку, но парень тут же накидывает на меня магическую ловушку, едва заметную сетку, которая слабо мерцает в полумраке лабиринта и утягивает в пустоту.

Словно невидимая петля, она тащит меня в водоворот красок, мир крутится и вертится.

Меня мутит, закрывают глаза и через мгновение жестко приземляюсь на колени.

Голова кружится, и окружающая действительность не сразу обретает чёткость.

Когда я все-таки могу сфокусировать взгляд, вижу все тот же лес. Только гораздо более густой.

— Здравствуй, дочь!

Передо мной стоит сам отец Арианы — Циниан Уайлвуд.

— Что происходит? — бросаю ему хмуро. Перевожу взгляд на стоящего рядом Арчи.

Ответом меня никто из них не удостаивает.

— Впрочем, — продолжает Циниан, — не уверен, что могу называть тебя дочерью. Арианы больше нет. А твое настоящее имя мне неинтересно.

Не верю своим ушам!

Кажется, это конец!

ОНИ ВСЕ ЗНАЮТ.

И это не сулит мне ничего хорошего.

15

Пытаюсь подняться, но не могу. Ноги словно затекли — я их совсем не чувствую и не могу пошевелить.

Их связали зачарованными путами, конечно же.

Холодно лежать на промозглой лесной земле.

Тело болит от удара о выпирающие корни деревьев.

Корни, которые вспарывают землю и стелятся по ней.

И мне это что-то неимоверно напоминает. Только не могу вспомнить, что именно.

— Зачем ты меня сюда притащил, предатель? — ох, если бы я сейчас могла встать, вырезала Арчи хорошенько.

Мне вдруг открывается неприглядная правда. Я считала его приятелем, собиралась пойти с ним на праздник, верила ему. Зря.

Арчи отворачивается от моего испепеляющего взгляда. Если бы я могла стрелять глазами — выпустила бы в него всю обойму.

— Что, стыдно смотреть мне в глаза? — с вызовом кричу ему.

— Хватит, — резко прерывает меня Циниан. — Ему нечего стыдиться в отличие от тебя, лгунья.

В голове миллион вопросов, но главный — как они догадались? На чем я прокололась?

Ведь при первой встрече, отец Арианы не показал никаких подозрений на мой счёт.

— С чего вы взяли, что я вру, папа? — делаю акцент на последнем слове, практически выдавливая его из себя.

Попытка не пытка, хоть я и понимаю — сейчас вряд ли получится убедить его в том, что я его дочь. Ведь, скорее всего, он знает наверняка.

И почему-то чутье подсказывает, что дело не в том, что я где-то прокололась.

— Глупая, глупая Ариана, или как там тебя. — протягивает Уайлвуд. — Думала, что обвела всех вокруг пальца, затаившись в чужом теле. Но не поняла, что это ты попала в ловушку. И играла в мою игру, сама того не понимая.

— Какую игру?

— О, очень интересную игру, — Циниан гадко усмехается, а взгляд наполняется неприкрытой злобой. — Называется: убей дракона.

— Не понимаю, — искренне говорю я.

Действительно, не могу взять в толк, какая связь между моим появлением и Тейраном.

Ведь он говорит о нем?

Других драконов я не знаю.

— Так тебе и не нужно понимать. — продолжает Циниан. — И делать больше ничего не нужно. Ты все уже сделала. Дракон у твоих ног, сворачивается в бараний рог, чтобы тебе было хорошо.

— Вы что-то путаете, — лепечу я. Что-то я не заметила такого к себе отношения.

— Нет, девочка, я ничего не путаю. Он признал в тебе свою истинную. Впустил это проклятье в себя. И как не пытается это скрыть ото всех, я знаю наверняка. Он все сделает для тебя, ради тебя.

— Сомневаюсь, если честно. Но даже если так, что вам это даст? Он же сам себя не убьёт.

— А ты любопытная. Моя настоящая дочь такой не была. Она всегда была кроткой, послушной девочкой. Скажешь — сделает все по первому приказу. А если не по первому, то по второму наверняка, — Циниан заносит руку, словно хочет отвесить мне пощёчину.

Но я не отвожу взгляд, не отворачиваю голову.

— Я не буду плясать под вашу дудку!

— Я уже сказал, что больше от тебя ничего не требуется, — морщится Уайлвуд. — Кроме, пожалуй, одного. Сдохнуть!

— Ч-что? — задыхаюсь, сердце начинает колотиться бешено.

Ох, не зря я не любила учиться в прошлом мире. И сдавать экзамены.

Всегда знала, что до добра это не доведет!

И зачем я настаивала, чтобы вернуться в Академию?

Сидела бы тихонько у Тейрана дома.

— Ты должна умереть, блуждающее отродье!

Паника затапливает мое и так наполовину скованное тело. Во рту пересыхает.

Страшно, очень. И в голове становится пусто-пусто.

Но я должна думать.

Думай, Ари, думай.

Как спастись?

Должен же быть хоть какой-то шанс!

— Вы же говорили, что умереть должен дракон? — пытаюсь заговорить зубы, пока в голове перебираю варианты.

— Так он и умрет. Без своей истинной. Без тебя. — отвечает мужчина. — Это, пожалуй, единственный способ наверняка его одолеть.

Так, ну теперь становится понятна причина, по которой убить хотят меня.

Теперь мне как никогда становится попятен смысл слов Тейрана про ахиллесову пяту драконов.

Впрочем, вопросы у меня ещё остались.

— А вам то что с того?

— Я буду править Сумрачным Шааем. Так, как и должно быть. Император поймёт, что драконом доверять нельзя.

Циниан мечтательно смотрит вдаль, представляя, судя по всему, свои ожившие мечты.

И я понимаю — вот он момент.

Если у меня есть шанс сбежать — то вот он.

— Либертас, — шепчу я едва слышно, но уверенно. И тут же следующее: — Велосита!

В ту же секунду срываюсь с места, ведь первое заклинание освобождает от пут, а второе придает скорость.

Я должна спастись!

Легкие горят, но я бегу со всех ног.

Колючий холодный воздух дерёт горло.

Вокруг меня — лес.

Такой густой, что света почти нет.

В темноте я едва могу различить мощные корни, что начинаются от стволов деревьев и колосятся по земле.

Витиеватые, закрученные, они вспарывают почву и снова уходят в неё.

Перескакиваю один за другим, молясь, чтобы не споткнуться.

И стоит только об этом подумать, как мыс ботинка цепляется за корень, и я падаю.

Успеваю выставить перед собой ладони, спасая нос. Знатно обдираю кожу.

На глаза наворачиваются слёзы, но поблажки я себе сейчас дать не могу.

Пытаюсь снова вскочить и бежать.

Но не успеваю.

Меня резко переворачиваются на спину, выбивая дух.

— А ты прыткая, хоть Арчи и говорил, что