– Куда хочешь поехать? – я пыталась изо всех сил держаться непринужденно.

– Плевать, просто отсюда.

Я надавила на педаль газа, у меня оставалось единственная возможность не перешагнуть точку невозврата – закрытые ворота. Я тайно надеялась, что Леон не предупредил персонал, и ворота нам никто не откроет, но железная махина начала свое безразличное движение в сторону.

Как только мы выехали, Леон, казалось, несколько расслабился.

– Ненавижу это чертово место, – он вцепился руками в свои колени. – Паршивое реалити-шоу.

– Ты про камеры?

– Про камеры, про все бесконечные обсуждения, выворачивание меня наизнанку, – он раздраженно посмотрел на меня, но его злоба была направлена не на меня.

– Ты же… не хочешь сейчас сбежать? – я все еще не донца понимала его мотивов.

– Майя, не дури, если бы я хотел сбежать отсюда – то сбежал бы уже давно.

– Тогда я не понимаю…

– Ты вообще ничего не понимаешь, – он злобно хмыкнул. Я поджала с досадой губы и нахмурилась, заметив это, Леон решил добавить. – Если уж начистоту, все нормально – я тоже ни хрена не понимал поначалу.

«Откровенность от Леона – что-то новенькое», – отметила я с надеждой.

– А теперь понимаешь? – мне показалось, что лучшего момента расспросить может не представиться.

– Это не жизнь, – он отвернулся к своему окну, но хотя бы не замолчал. – Какая-то жалкая пародия. Проживаешь день, провал, просыпаешься – незнакомые люди, незнакомые места, проживаешь еще один день, провал. И все по кругу. Чертовы американские горки, только бы орать от ужаса, а некогда – есть только день на жизнь. Припаркуйся здесь.

Я проехала мимо кармана, на который он указал, полностью погрузившись в обдумывание его слов, пришлось сдать назад. Узкая проезжая часть, затерянная в бесконечном сосновом лесу, километры одинаково ровных стволов с зелеными верхушками, метровые снежные сугробы по обочинам и ни одной встречной или обгоняющей машины. Я отключила печку, внутренний страх обдавал жаром. Мы были одни. Я ждала.

– Я не убегаю отсюда, потому что надеюсь, что они сделают так, чтобы я больше никогда не проснулся, – он смотрел стеклянным взглядом на пустое шоссе. А потом повернулся ко мне, в его глазах стояли слезы, что абсолютно выбило почву у меня из-под ног: я ожидала чего угодно, только не плачущего Леона. Я инстинктивно коснулась его руки, желая поддержать и успокоить, но он брезгливо скинул мою ладонь и прошипел. – Не надо!

Я закачала головой, словно очнувшись от секундного помутнения, и засунула руку себе под ногу, чтобы ненароком не потянуться к нему снова.

– Клиника для тебя вроде хосписа в ожидании эвтаназии?

– Я могу только мечтать о таком, – он прикрыл глаза и искренне улыбнулся. До жути странно было говорить на подобные темы, особенно при том, что они мучительно откликались во мне невысказанными прежде переживаниями.

– Если терапия пройдет успешно, то ты, действительно, больше не проснешься, – прошептала я.

– Повезет тебе, да? Останешься навсегда со своим драгоценным Тони наедине, – съязвил он, я не ответила. Да, так было бы идеально, только Леону необязательно было слышать подтверждение. Он продолжил более спокойно. – В любом случае, если наши цели не идут в разрез, то можно посотрудничать.

– Хм…

– Не ожидала?

– Нет, – честно призналась я. – Но я рада.

– Тогда обсудим условия? – он облизал губы, я нетерпеливо кивнула. – Как я понял, твое единственное правило, чтобы я не трахал других? – он жестом заключил последние слова в воображаемые кавычки, цитируя меня, и издал смешок. – Тебе не идут такие грубые слова, Ма-й-я, – он растянул мое имя, словно пробуя его на вкус.

– Мэй, – выдохнула я, Леон непонимающе приподнял бровь. – Близкие обычно зовут меня Мэй.

– Быстро же ты причислила меня в ряды близких, – он недоверчиво нахмурился. – Ладно, Мэй, это твое единственное условие?

– Мне было очень больно… когда я увидела тебя, точнее, Тони. Черт, тебя, но я думала, что Тони…

– Да понял я, – прервал он мои глупые оговорки и по-доброму рассмеялся.

– В общем, когда я увидела тебя с той девушкой, я буквально… – на краткий миг я погрузилась в те страшные воспоминания, – умерла.

Леон пристально смотрел на меня, отчего-то я не боялась показаться ему жалкой, мне важно было донести до него всю глубину моих страданий.

– Не скажу, что если бы я знал, что ты встречаешься с Тони, то не переспал бы с той шлюхой, – я гневно округлила глаза, на что Леон возразил, – Что? Она и правда проститутка, это не эвфемизм.

Я закрыла лицо руками: несносный Леон! Я с трудом могла оценить, что больше взбесило меня – то, что мы обсуждаем его секс с проституткой или его потребительское отношение к женщинам.

– Уже передумала договариваться?

– Просто чувствую, что пожалею, – я сокрушенно убрала ледяные ладони от горячего лица.

– О, можешь не сомневаться! – он оскалился в звериной ухмылке, но тут же добавил. – Но я готов попробовать.

– Ради своей великой суицидальной цели?

– Мне нравится, как ты злишься, – в его глазах мелькнул огонек нескрываемого желания.

– Это ненормально…

– Я и есть ненормальный, не забывай.

Мы возвращались в клинику уже в сумерках. Первый день нового года оказался поразительно непредсказуемым. Месяц назад я даже не могла представить, что снова сближусь с Тони, а день назад я едва ли поверила, что Леон окажется вполне обычным парнем, даже интересным собеседником. Мы проговорили несколько часов подряд, обсуждая разные периоды наших жизней, я рассказала про свою маму, какой помнила ее, и про аварию, про порой сложные отношения с отцом и всегда излечивающую мою душу эксцентричную Марго. Леон признался, что сам постоянно провоцировал всех на драки и даже назвал себя «агрессивным придурком», вызвав мой смех. Лейтмотивом нашей неожиданной беседы по душам был его вопрос: «Зачем тебе это нужно?»

– У тебя классная жизнь – друзья, нормальная работа, живи и радуйся! А ты выбираешь больного чувака… Что ты хочешь доказать, Мэй? Зачем тебе оно?

– Ты уже спрашивал сто раз!

– Конечно! Потому что одного «я люблю его» мало. Ты не думаешь о себе, и это… дико.

– Может, я тоже ненормальная?

– Ты? Нет уж, ты скорее… глупая.

– Ну спасибо! – обиделась я.

– На правду не обижаются, – он нахмурился подобно мне. – Ты выбираешь путь в никуда. Синдром спасателя еще никого не сделал счастливым.

– И как это понимать?

– Тебе неплохо бы начать разбираться в психологии…