к их компании, так что вокруг становилось все громче и веселее. В какой-то момент появились и Макс с Колькой и тоже влились в общий шум и гвалт. Лерка знала много игр, и во все хотелось поиграть. Она не успевала и подумать о том, что будет, когда день подойдет к концу. И даже если бы она вдруг подумала об этом, то всё равно не смогла бы оторваться от того, что происходит сейчас, потому что только это и было для неё настоящей жизнью. И она жила так, пока солнце не стало клониться к закату, а их компания не начала заметно редеть.

– Ну, и куда же ты теперь? Или это тоже секрет? – Макс приблизился почти неслышно, и Лерка вздрогнула от неожиданности: она не была уверена, что он ещё здесь.

– Да нет тут никакого секрета, – девочка немного растерялась, но постаралась придать себе как можно более невозмутимый вид. – Мне пора возвращаться домой. К Тоне и к тёте Полине. Вот и всё.

– Хорошо, – Макс одобрительно кивнул, словно он решил взять шефство над Леркой и по непонятной причине должен был знать, всё ли с ней благополучно и не натворит ли она чего, если вдруг останется одна. – Тогда давай я тебя к ним провожу.

– Ладно. Давай, – Лерка растерялась ещё больше и не нашлась, что возразить.

– Только идём быстрее! Пока мама не позвала меня. А то её потом уже не уговоришь.

Некоторое время они пробирались задними дворами и огородами. И только когда, сделав большой крюк и обогнув улицу с обратной стороны, вышли на дорогу, Макс обернулся к Лерке, послушно следовавшей за ним, и снова спросил:

– Ну, и куда же теперь? Направо или налево?

– Не знаю, – Лерка развела руками, беспомощно озираясь вокруг: она совсем запуталась и потеряла всякий ориентир, но боялась признаться в этом даже самой себе.

– Где живет твоя тётя вместе с тобой и твоей сестрой? – Макс терпеливо ждал, видя, что Лерка сбита с толку, и давая ей время вспомнить, каким образом она попала сюда.

– Этой дорогой мы к ним точно не придем, – Лерка лихорадочно перебирала в памяти всё, что говорила ей Светлана, и о чём она ни в коем случае не должна была забывать.

Макс всё ещё ждал, но было видно, что Леркино поведение кажется ему очень странным и подозрительным, таким, словно она скрывает что-то важное от него.

– Знаешь, что… Давай-ка вернёмся домой и расскажем всё маме. Так будет лучше.

Лерка напрягла все свои силы, стараясь припомнить каждую деталь расплывчатой сцены, больше похожей на сон, чем на явь, и, не слушая Макса, уставилась куда-то мимо него.

– Она обязательно придумает, как тебе помочь. Вот увидишь…

Макс уже повернул обратно. Но не успел он сделать и пару шагов, как Лерку осенило, и она выпалила всё, что вспомнила, таким испуганным голосом, что между ними тут же повисла напряженная тишина.

– У меня был камень. И я не должна была его потерять. Но… всё равно потеряла!

– Что за камень? И почему это так важно? – Макс застыл на месте, тоже до крайности взволнованный, хотя и не в силах толком разобрать, о чём идет речь.

– Маленький такой… И очень гладкий… Я не могу без него вернуться домой.

У Лерки дрожали губы, она готова была разреветься, и Макс постарался, как мог, утешить её:

– Раз ты его потеряла, значит его можно найти.

– А если нет?

Макс взял Леркину руку и крепко сжал её:

– Подумай как следует, где нам нужно искать! Может быть, в нашем дворе? Там было столько маленьких и гладких камней. Один из них, наверняка, твой.

– Нет, – Лерка решительно замотала головой. – Я потеряла его намного раньше. Ещё до того, как мы пришли сюда.

– Ну, тогда, может быть, в поле, пока мы играли в футбол? Или где-нибудь по дороге?

Макс представил себе, где они только не успели побывать сегодня, и вслед за Леркой грустно повесил нос. Найти крохотный камешек, случайно выпавший и затерявшийся среди сотни таких же, как он, было безнадёжной затеей, даже если бы они искали три дня подряд. Он хотел уже признаться в этом вслух, но вдруг Лерка встрепенулась, и в глазах её заплясала маленькая искорка огня.

– Там, возле беседки… Помнишь? Колька ещё пнул его ногой… – Лерка запиналась от волнения, захлебываясь в собственных словах. – Он улетел в траву. Я точно помню это место!

Макс тоже напрягся, но ничего припомнить не смог. Вполне возможно, что Колька пнул какой-то камень ногой. Разве он обращал внимание на такую мелочь? Да и кто может поручиться, что это именно тот камень, который они ищут?

– Ты уверена? Я хотел сказать, что… – нахмурив лоб, Макс немного помедлил, чувствуя, как Лерка выжидательно смотрит на него, а потом добавил совсем другим тоном: – Ну, и что же мы стоим? Побежали! А то скоро уже начнёт темнеть.

В сумерках они примчались к беседке и, с трудом переводя дух, стали рыться в густой траве. Вокруг не было слышно ни одного звука, словно мир затих, готовясь ко сну. И пыхтение ползающей на коленях Лерки казалось от этого ещё бесцеремоннее. Оно нарушало общую гармонию и выбивалось из стройного и безмятежного благолепия, окружавшего их.

– Странная ты все-таки, – Макс тяжело выдохнул: Леркино усердие и одержимость заражали и его, и он с таким рвением обшаривал каждый кустик и клочок земли, словно речь шла о жизни и смерти или, по крайней мере, о чьей-то возможной судьбе.

– Почему? – деловито поинтересовалась Лерка, ни на секунду не отрываясь от своего занятия и не поднимая на Макса глаз.

– Сам не знаю. Странная и все тут…

Лерка хмыкнула, а Макс, подумав, добавил:

– Я хотел сказать необычная… Не такая, как мы…

– Ну, и что? Как будто все должны быть именно такими!

В носу противно защекотало, и девочка громко чихнула, упустив из вида, как что-то маленькое и гладкое коснулось коленки, а потом покатилось дальше под случайно оттолкнувшей его ногой.

– Знаешь, а ведь завтра все будут спрашивать, где ты и почему не приходишь больше играть… Странно!

Макс снова запнулся, будто опасаясь говорить о чём-то очень занимавшем его.

– Угу-у-у, – Лерка промычала в ответ нечто неопределенное и ещё раз чихнула, давая ему время справиться со своим замешательством и не перебивая ход его и без того довольно сбивчивых и путаных мыслей.

– Я видел, как ты качалась на качелях. Мне было очень завидно, потому что… потому что… у тебя было такое счастливое лицо!