Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Павел Максимович не стал спорить:
– Увы, национальное чванство свойственно не только великим державам. Финляндцы – молодой народ в стадии самоосознания и легко скатываются от законной гордости за свои успехи к высокомерию и шовинизму. Это в свою очередь раздражает русских. Как быть? Искать разумный баланс интересов. Вот вы, Алексей Николаевич, давеча рассказывали, как патриоты собрались ехать в Германию учиться военному делу. Раньше они, кстати вспомнить, призывали эмигрировать в Австралию, создавать там «Новую Финляндию». А теперь хотят обновить ее прямо здесь. И тут из тумана проступают… – кто? Немцы.
Офицеры встрепенулись. Новиков говорил вроде бы общеизвестные вещи, но выстраивал их в логическую цепь.
– Вы помните, что во время австро-прусской войны тысяча восемьсот шестьдесят шестого года с подачи Бисмарка был создан венгерский батальон? Он должен был внести знамя восстания в Венгрию. Успехи пруссаков оказались столь сокрушительными, что мадьяры им не понадобились. Но опыт такой был! Бисмарк как говорил? «В случае крайней необходимости разрешается брататься и с дьяволом, и с его бабушкой». Иначе говоря, на войне все средства хороши.
– Павел Максимович, но зачем такие сложности? – высказал недоумение Лыков. – Мы знаем, что скрытые кадры армии обучают в полицейских резервах и еще много где – в пожарных и стрелковых обществах, например. А тут чужая страна…
– Мне это говорит о том, что кадры будущей армии готовят военные люди. И они убедились, что в добровольном пожарном обществе хорошего унтер-офицера не вырастишь. Рядового пехотинца – может быть, и то он получится неполноценным. Общая военная подготовка не такая простая вещь, как может показаться. А младшие командиры, которые, собственно, и управляют боем, – это костяк. Их нужно учить всерьез. Вот для этого Совет старейшин и посылает рекрутов к тевтонам.
– И тевтоны их примут и научат?
– Непременно, – отчеканил генерал. – Это соответствует их декомпозиционполитик.
Офицеры и сыщик потребовали разъяснить – слово им было незнакомо. Новиков сказал, что таково название германской политики по расчленению России. Немцы надеются раздербанить ее на составные части, отделив мятежные окраины – Польшу, Финляндию, Украину, прибалтийские губернии и Кавказ. И тут потуги суомцев на независимость будут им весьма на руку. Сделать Россию маленькой, а Балтийское море немецким – девизы декомпозиционполитик, они даже не скрываются.
На этих словах дверь без стука распахнулась, и влетел Марченко.
– Алексей Николаевич, – выпалил он, не здороваясь, – я нашел, что обещал.
– Вот как? Весьма рад! И где лежит сокровище?
– В Северном акционерном банке, Унионская улица, сорок два.
Лыков вскочил:
– Много там?
– Двести пятьдесят тысяч. Они, других таких сумм в рублях здесь нет. Записаны на имя Ирьё Стениуса, возможно, вымышленное. Поторопитесь!
Сыщик простился с военными и умчался в полицейское управление. Там сидел Кетола и писал очередной рапорт.
– Чего расселся, чухна болотная? Айда краденые деньги конфисковывать!
– Ты, что ли, их нашел, лапоть драный? Где?
Алексей Николаевич сообщил. Главный сыщик не поверил:
– Северный? Он самый консервативный. Откуда такие сведения?
– От военной контрразведки.
– А что ваша контрразведка забыла в моем деле? – обиделся комиссар. – Только ее нам тут не хватало.
– Это ты потому злишься, что сам деньги не нашел, а военные нашли, – поддел финляндца русский. – Ну, едем.
– Куда?! – Юнас даже покраснел от досады. – Это тебе не Россия, здесь нельзя прийти в банк с полицейским билетом и потребовать открыть все сейфы.
– В России тоже нельзя, нужно распоряжение судебного следователя, – утешил Алексей Николаевич приятеля.
– А у нас – городского адвоката-фискала.
– Ну так иди и получи его. А я подожду тебя здесь.
– Долго ждать придется, – буркнул комиссар. – Успеешь поспать, процедура небыстрая. У меня в задней комнате диван стоит, ляг и отдохни. Я, когда много работы, там ночую.
– Может, мне пойти с тобой к полицмейстеру? Для солидности.
– Справлюсь без тебя, не маленький. Но мне придется сказать ему, что сведения предоставлены военной контрразведкой. Он спросит, как она это выяснила.
– Ты не знаешь, и я не знаю, – пожал плечами командированный. – Нам важно, что сведения точные. И мы можем поймать убийцу на эти деньги, как рыбу на живца. Только надо действовать быстро. Убедиться, что в ячейке на имя Ирьё Стениуса помещены средства, украденные из Русского для внешней торговли банка. И поставить возле них засаду.
– А как ты докажешь, что это ваши деньги?
– Твой Стениус, скорее всего, не существует, имя вымышленное. Банковские служащие предоставили ячейку Бобылю. Покажи им фотокарточку бандита и убедишься.
– Да, так и сделаем, – согласился генеральный комиссар и ушел получать судебный ордер. А статский советник прикорнул на диване.
Получение нужной бумаги затянулось на три с лишним часа. Бюрократия всесильна! Наконец, когда до закрытия банка оставалось всего ничего, Кетола вошел в кабинет и сразу взялся за эриксон. Набрал директора, представился и попросил задержать персонал до своего приезда.
Унионскую улицу было видно из окон полицейского управления. Дом сорок два находился на углу с Садовой, возле парка Кайсаниеми. Сыщики поехали в экипаже полицмейстера, чтобы отвезти на нем конфискованные деньги. Но вышла промашка.
Когда Кетола по-русски, чтобы понял его коллега, объяснил директору причину визита, тот развел руками:
– Господин Стениус забрал ценности из ячейки и закрыл договор ее аренды.
– Когда?
– Сегодня утром.
– И сейчас ячейка пуста? Покажите!
Втроем они пошли в хранилище. Директор предъявил договор, отпер ячейку. Там не было ни пенни.
Алексей Николаевич вынул фото Антти Туоминена, полученное им в полицейской картотеке:
– Это он?
– Да. Лицо характерное… сильное… А сумма большая. Я лично встречаюсь с такими клиентами. Он показался мне обычным коммивояжером…
– Клиент объяснил происхождение денег?
Банкир рассердился:
– Попробовал бы я задать такой вопрос! Любой из них в подобном случае хлопнет дверью и уйдет в другое финансовое учреждение.
Сыщики покинули банк несолоно хлебавши. Комиссар попытался найти Ирьё Стениуса в адресном столе, но безуспешно. Бандит словно почувствовал опасность, забрал деньги в самый последний момент и снова лег на дно. Юнас остался без моторной лодки.
Лыков поехал в Петербург на доклад к Белецкому. Тот встретил подчиненного хмуро.
– Что случилось, кто тебя разозлил? – спросил сыщик.
– Джунковский, похоже, выздоравливает.
– Ты желаешь ему смерти? Это не по-христиански.
Белецкий шутки не принял и стал серьезно объяснять статскому советнику:
– Я приставил к нему наблюдение, и новости сначала шли хорошие. Лечение в Наухейме не задалось, больной потерял больше пуда весу, на правой руке началась закупорка вен. Дошло до того, что Джунковский не мог передвигаться без посторонней помощи, представляешь? Но он поменял врача, для чего переехал в Висбаден. А там взял и вылечился, гадина!
– Степан Петрович, смирись. Еще неизвестно, кто занял
