Немного поворчав, Гон почувствовал облегчение. Не похоже, что это просто побочный эффект перехода между мирами. Любопытно, у кого еще на теле обнаружится подобное клеймо?

– Ничего нет? Странно. Может, она не у всех появляется? Только у тех, про кого говорят: разрази тебя гром?

– Я не хотел, чтобы людям рубили головы.

Тэыль и глазом не моргнула, хотя Гон смотрел на нее с серьезным видом, слегка приподняв брови. Это выглядело так наигранно. Тэыль знала, что он не мог на нее сердиться, и с игривой дерзостью подставила ему шею со словами:

– Попробуй отрубить мою.

Девушка озорно рассмеялась. Белая шелковистая шея Тэыль дразнила и манила Гона. Не упуская момента, он быстро наклонился и поцеловал ее. Мягкие губы и горячее дыхание коснулись тонкой кожи, к которой никто другой не мог прикоснуться. Тэыль стряхнула наваждение и попыталась остановить Гона.

– Что ты делаешь?..

Но Гон закрыл ей рот нежным поцелуем. Слишком долго он был очень терпелив.

– Я же говорил, что за фамильярность люди обычно лишаются головы.

– Серьезно? Это же бред…

Не дав Тэыль договорить, Гон вновь прильнул к ее губам и нежно прижался всем телом. От напряжения она крепко стиснула Гона за руку. Прервавшись на мгновение, Гон заглянул Тэыль в глаза. Как сладок был этот момент. Не в силах больше сдерживаться, он вновь приник к ее алым губам.

Часы показывали уже за полдень, поэтому Джиён решила сходить куда-нибудь перекусить. Выбор пал на небольшой ресторанчик, где подают кулькусу[7], – место, известное своей многовековой историей и фирменными рецептами, передаваемыми из поколения в поколение. Интерьер ресторана отличался скромностью и простотой. Многие высокопоставленные чиновники часто посещали это место. Когда Джиён вошла, внутри царила тишина.

Хозяйка заведения поприветствовала гостью:

– Добро пожаловать. Проходите, пожалуйста. Присаживайтесь.

Она собиралась проводить Джиён за свободный столик, но девушка остановила ее:

– Можно мне в отдельную комнату?

Джиён была внучкой основателя крупной фармацевтической компании и невесткой в богатой семье. Она не любила есть рядом с незнакомыми людьми, а так как была на поздних сроках беременности и уже готовилась к родам, то переживала из-за этого еще больше.

– Отдельная комната занята. Сейчас там премьер-министр, – неловко ответила хозяйка.

Джиён огляделась, словно озадаченная ее ответом. Перед закрытой дверью не было телохранителей, что показалось ей странным. В любом случае если там действительно была Сорён, то волноваться не о чем, с ней они давно знакомы.

– Сорён? Какие люди – и без охраны. Я буду суп с периллой.

Сделав заказ и больше не сказав ни слова, Джиён направилась в комнату. Открыв раздвижную дверь, она увидела Сорён, в одиночестве обедавшую лапшой.

– Давно не виделись. Слышала, ты тут одна. Я могу присоединиться?

– Как хочешь, – равнодушно ответила Сорён, взглянув на Джиён.

Несмотря на то что их знакомство началось еще во время учебы в университете, отношения между ними были напряженными. Джиён не любила Сорён: ишь ты, дочь хозяйки какой-то захудалой рыбной лавки заполучила пост премьер-министра целой страны. И неприязнь ее была взаимной. Сорён ненавидела в Джиён все – от происхождения до поведения и манеры речи. Все в жизни доставалось ей без всяких усилий, ведь она родилась с серебряной ложкой во рту.

– Слышала, что ты болела.

– Да. Впервые за день ем. Давай не будем разговаривать, а то остынет. И да, я разрешила сесть не тебе, а ребенку.

Джиён не придала значения холодному и высокомерному ответу Сорён.

Она нежно погладила свой округлившийся живот и гордо похвасталась:

– Наверное, будет мальчик. Я так много ем. Пол еще не проверяла.

– Это девочка, – незаметно усмехнулась Сорён.

– Что?

– Уже сделала заказ?

– Скоро принесут. Слышала, мой муж будет сопровождать тебя в поездке на Ближний Восток.

– Надо же, какой председатель Юн семьянин. Рассказывает тебе о работе? Только время зря тратит.

На лбу Джиён появилась глубокая морщина. Пытаясь сдержать гнев, она решила контратаковать Сорён.

– Разве это не ты напрасно тратишь свое время? Жалко, что четыре года трудов скоро канут в Лету. Но ничего не поделать. Кажется, не видать тебе титула императрицы.

– О чем ты говоришь?

– А ты не слышала? Неужели и правда с температурой валялась? Его Величество объявил будущую императрицу.

– Дай свой телефон.

Сорён схватила сотовый Джиён, лежавший на столе. Чтобы разблокировать его, она, потянувшись через стол, взяла девушку за руку и приложила ее палец к сканеру отпечатка. Джиён, у которой в мгновение ока нагло отобрали телефон, озадаченно смотрела на Сорён.

– Ты даже телефон с собой не взяла?

Проигнорировав слова Джиён, Сорён зашла в интернет, чтобы прочитать новостные статьи. Все заголовки кричали об одном: «Его Величество Император представил миру свою избранницу!», «Его Величество и премьер-министр Ку: конец затянувшемуся роману».

Губы Сорён чудовищно скривились, когда она открыла одну из статей и прочла содержание. Публикацию сопровождали фотографии Гона, который нес на руках раненую Тэыль. Перекосившееся лицо Сорён доставляло Джиён подлинное удовольствие.

– Пойти бы тебе на второй срок. А то и правда станешь просто дочкой хозяйки рыбной лавки.

Допив воду, Сорён громко стукнула пустым стаканом по столу и встала с места.

Внезапно переменившись в лице, она улыбнулась и напоследок сказала Джиён:

– Удачи с ребенком. Обязательно роди его в империи.

С многозначительным видом Сорён ушла, а Джиён неотрывно смотрела ей вслед.

– О чем это она?

Благословение из уст Сорён было больше похоже на проклятие.

* * *

Хопиль следовал за Гоном по коридору дворца.

Получив сообщение по рации, он приблизился к императору доложить обстановку:

– Ваше Величество, Ли Сандо жалуется на боль.

– На боль?

– Да. Говорит, что, когда начинается дождь, он словно в огне горит.

С прошлой ночи весь день лил дождь. По описанию боли Гон понял, что и сам испытывает те же ощущения. Некоторое время он стоял неподвижно, погруженный в свои размышления. Гон изначально подозревал, что это последствия перемещения между мирами, но отсутствие симптомов у Тэыль заставило его сомневаться. Теперь же его теория подтвердилась.