— Детка, доверься мне. Все будет хорошо.

— Что тебе известно? — насторожилась я.

— Что ты имеешь ввиду? — удивленно поднял бровиСергей.

— Ты… ты так спокоен, а между тем люди, убедившиеДанилу взять на себя это убийство…

— Да ты с ума сошла, — воскликнул он, но тут жесмягчил сказанное улыбкой:

— Детка, единственное мое желание оградить тебя отвсего этого. Я люблю тебя. И никому не дам в обиду.

Если этот Владимир Павлович не угомонится, я просто оторвуему голову. Давай не будем пугать друг друга нелепыми фантазиями.

Пока у нас нет проблем, кроме одной: этот стул ужаснонеудобный, может стоит подняться в спальную?

Утром меня разбудил Сергей, поцеловал в щеку, одновременнопытаясь завязать галстук. Я открыла глаза, с трудом приподняв голову с подушки.

— Который час? — спросила с удивлением.

— Половина девятого, — ответил Сережа. — Спи,дорогая, а мне надо бежать.

— Хочешь приготовлю тебе кофе?

— Не стоит, я все равно не успею его выпить. В девятьмне надо быть в офисе. Я позвоню.

Я продолжала пребывать в полудреме, Сережа оделся, поцеловалменя на прощание, вышел, затем хлопнула входная дверь. Я услышала, как он завелмашину, как она тронулась с места, потом звук стал тише, пока вовсе не исчез, ая, вздохнув, решила, что вставать так рано не имеет смысла, повернулась надругой бок и вроде бы заснула, но через несколько минут вскочила и, чертыхаясь,бросилась к телефону. Мама моя, я забыла, что дом на сигнализации, сейчасприедут в бронежилетах, в касках и с автоматами наперевес. Их службе от меняодно беспокойство, приходилось признать это.

Так и не попав ногой в тапок, я наконец-то нашла трубку итут взгляд мой упал на часы. 9.10. Сколько же времени прошло с момента, какСережа со мной простился? Полчаса, не меньше. И за это время охрана неприехала?

Я выглянула на улицу, ничего похожего на милицейскую машину,перевела взгляд на трубку в своей руке. Набрала номер. Дом был с сигнализацииснят. Чудеса, я точно помнила, как звонила на пульт, мне совершенно нехотелось, чтобы шпики Владимира Павловича разжились материалом, наблюдая замоей личной жизнью.

В некотором недоумении я спустилась в кухню, решив выпитькофе и прояснить мысли. На столе лежала записка, я улыбнулась, подумав, что ееоставил Сережа, чтобы утро мое началось счастливо, но тут же улыбка сползла смоей физиономии. Буквы были печатные, а текст гласил: «Доброе утро, шлюха. Пораплатить долги».

Маловероятно, чтобы Сережа написал такое после сегодняшнейночи. Я скомкала записку и потянулась к телефону. Еще один звонок вовневедомственную охрану занял немного времени, а результат беседы заставилусомниться в трезвости моего рассудка. Выходило, что дом сняли с сигнализации в8.00 и сделала это я сама. По крайней мере, моя фамилия значится в журнале. Ябросилась в холл, на столике возле телефона лежал мой кошелек, в первомотделении листок бумаги с написанным на нем кодом. Я беспомощно огляделась, апотом заплакала. В доме были только я и Сергей… Вдруг он действительно… Что жты замолчала? Давай, договаривай. Что, если он появился в моей жизни неслучайно, что, если он на стороне моих врагов? Но какой смысл в этой записке?

Смысл есть. Запугать меня, лишить способности рассуждатьздраво. А я иду на поводу у этих мерзавцев. Я готова поверить, что единственныйблизкий мне человек это мой враг. Лучший способ остаться в одиночестве, а один,как известно, в поле не воин.

Я отправилась в ванную и со всей тщательностью заняласьсвоим туалетом. К одиннадцати часам я, глядя на себя в зеркало, признала, чтоочень довольна своим внешним видом, но отнюдь не душевным состоянием, если бытьточной, я близка к истерике.

Мне хотелось, чтобы мои подозрения в отношении Сергеяразвеялись как дым и не представляла, что для этого сделать. В конце концов, яему позвонила.

— Извини, очень занят сейчас, — ответил онмягко. — У меня люди.

— Приезжай немедленно, — заорала я, вдруг потерявконтроль над собой и бросила трубку, упала на диван и вроде бы отключилась, покрайней мере, окружающее выпало из моего внимания на некоторое время, кдействительности меня вернул настойчивый звонок в дверь. Я с трудом поднялась ипошла открывать, уже жалея, что позвонила Сергею, он решит, что я истеричка ибудет прав.

На пороге стояла Жанна и взирала на меня с недоумением.

— Никак не пойму, то ли ты с перепоя, то ли всю ночьнапролет трахалась. Тебе вроде не с кем, чего ж глаза то безумные?

— Проходи, — сказала я. — Почему непозвонила?

— Ехала мимо. А не позвонила, потому что не подумала,что мне к подруге, точно к министру на прием записываться надо.

— Извини, ты немного не во время… — В этот момент вокно я увидела машину Сергея и мысленно выругалась, выставлять Жанну былопоздно, в лицо они друг друга знают, а рассказывать ей байки после того, как япросила навести о Сереже справки… — Хочешь кофе? — вздохнула я и пошлаоткрывать дверь, на этот раз Сергею.

— Что случилось? — спросил он, буквальноворвавшись в холл и шаря по мне взглядом в поисках зримых увечий. Я вздохнула исказала:

— Идем в кухню. Там все и объясню.

Жанна возилась с кофе, при нашем появлении, сложив на грудируки, сказала с усмешкой:

— Так, так, так…

— Знакомьтесь. Это Жанна. Моя подруга. А это Сергей.

— Да мы знакомы, — продолжала усмехаться Жанка,Сережа нахмурился и выразительно посмотрел на часы.

— Ты позвала меня, чтобы познакомить с подругой? —В голосе явное недовольство.

— Нет, — ответила я и протянула записку. —Вот что я нашла сегодня утром на кухне после твоего отъезда.

Сергей, хмуря лоб, пробежал две строчки глазами и вернулмне.

— Ты нашла это сегодня утром?

— Да. Ты заходил в кухню?

— Конечно нет. Я же опаздывал.

— Можно узнать, в чем дело? — вмешалась Жанна.

— Можно, этой ночью Сережа был у меня, а утром я нашлазаписку. — Брови Жанны поползли вверх.

— Он что, чокнутый?