А вот это уже более, чем странно, чтобы на зоне кто-то выбрасывал хлеб, пусть даже корки, пусть даже кем-то объеденные, хоть даже с плесенью!

– Все вышеизложенное позволяет сделать вывод, что лагерь не является карантинным и что там находятся заключённые… простите, беглые зэки…

– Для чего находятся? Для чего держать в лагере чуть не сотню беглых зеков и откармливать их, как рождественских каплунов? И зачем разделять бараки на блоки? Чего молчишь?..

– Не могу знать!

Задумался Лаврентий Павлович, крепко задумался. Черт бы с ним, с этим лагерем, в их огромном ведомстве чего только не бывает – целые бригады, целые зоны подряжают местные власти под строительство гражданских объектов, чтобы выполнить план и рапортовать… а деньги делят с гулаговскими начальниками. Зэки они в каждой бочке затычка… Но здесь иное дело, потому что ниточка потянулась не от местного секретаря Обкома – от самого «Хозяина»! И ни черта же не понять! Какой-то шальной майор, который без записи и с самим товарищем Сталиным по парку под ручку гулял, потом отпуск за свой счет, поездка в Сибирь, встречи с заключенными, выгребание матресурсов со складов и этот, у черта на рогах карантинный лагерь с полосой препятствий и корками хлеба в отходах! И сами зэка все как один – все с опытом фронтовым, драчуны и головорезы. И как все это воедино связать?

– Майора нашли?

– Никак нет. Ищем. На службу по окончании отпуска он не вышел.

– Ищите, человек не иголка, а Страна Советов – не стог сена!..

– Так точно, найдём!

Хотя не факт. Непрост «Хозяин», умеет цепочки рвать, водится это за ним. Ежова поставил, чтобы старых партийцев пострелять, потом Ежова осудил и всю его команду руками Ягоды ликвидировал как опасных свидетелей, а Ягоду с подельниками уже товарищ Берия убирал. И кто теперь в истине, которая два раза перепахана и прополота, разберётся…

Надо бы тот лагерь как следует перетряхнуть – на нем всё сошлось. Но как к этому «Хозяин» отнесётся? Нет, тут надо подстраховаться.

– Что дальше делать думаешь?

– Поставим наблюдение…

– А не боишься, что они заметят твоих людей?

– Мы пошлём опытных работников.

– А там что, мальчики собрались? Там фронтовики, разведчики, которые не лаптем щи… Если они обнаружат слежку и снимутся с места, мы их что, по лесам ловить станем, поодиночке?

Встал товарищ Берия, зашагал нервно по кабинету.

– Где ты людей найдёшь?

– Может, армейских привлечь?

– Не надо армейских – это наше дело, внутреннее, лишние любопытные носы нам ни к чему! Среди своих искать надо. Ну, не все же в войну задницы в тылу грели, кто-то и воевал. Запросите отделы кадров, пусть дела полистают, посмотрят, кто в разведке служил, кто боевой опыт имеет, награды. Собирай людей с окраин, чтобы подальше от Москвы, чтобы в тмутаракани служили, где только одни медведи. Три дня сроку!.. Соберёшь команду, работу проведёшь, подписки о неразглашении возьмёшь, чтобы понимали: если сболтнут лишнего – погоны долой и на нары лет на десять… Ясно?

– Так точно!

– Наблюдение ставь, но не высовывайся – нам шум ни к чему. Пусть посмотрят, пощупают. Чтобы аккуратно всё, чтобы комар носу…

– Есть!

* * *

Опушка леса. Деревья. Кочка. На кочке травка. По травке лягушка прыгает… Природа, мать наша…

Только вдруг кочка зашевелилась и назад отползла. Отползла и замерла между кустиков. И опять тишь да благодать. А внутри кочки человечек сидит, с биноклем, блокнотом и карандашом. Смотрит. Пишет что-то…

«14:05. Группа, числом пятнадцать единиц, второй барак – стрельбище. Оружие получили на месте. Стрельба на ходу с приближением к мишени. По пятьдесят выстрелов каждый…»

И с другой стороны кочки есть, и гнёзда птичьи в листве деревьев. А в гнёздах не птенцы, а мужики в маскхалатах, сетках и веточках. Сидят, в бинокли глядят. Бинокли хорошие, цейсовские, трофейные. Внизу наблюдатель залёг, который «птенца» страхует, чтобы успел он спуститься при тревоге и в схрон занырнуть. Сверху оно лучше видно, сверху лагерь как на ладони… И опять же блокнотик с карандашиком.

«Третий барак. Тринадцать единиц. Полоса препятствий…»

Бегают зэки, ползают, в лужи животами плюхаются, в окопчики ныряют, через брёвна прыгают, ножи с ходу метают. Всё как на фронте, только без фрицев.

Еще наблюдатель. С третьей стороны.

«Человек в ватнике, но судя по повадкам и обращению, – командир. Рост, комплекция, приметы…» И еще трое, судя по всем приметам, не рядовые…

Копится, копится информация, сливаясь из частностей в целое.

Шесть «единиц» стенка на стенку бьют-колотят друг дружку по мордам и корпусу, на землю роняют, руки выкручивают, в узлы заплетают, ремнями и верёвками вяжут…

Три «единицы» оружие волокут на всю группу… Откуда?.. Вон из того отдельного, сложенного из толстых брёвен, домика. Выходит, оружейка там…

Переползают «кочки», «перелетают» из гнезда в гнездо «птенчики», идёт масштабное, на шесть пар глаз, круглосуточное наблюдение. Посидел на дереве десять часов до темноты, затёк весь и закоченел – лезь вниз, заползай в вырытый в земле схрон, закуси тушёнкой, хлебни из фляжки – и на боковую, на матрац из лап еловых, чтобы ручки-ножки расправить и глазки воспалённые прикрыть. А на твоё место стылое, в гнездо, другой боец по верёвке карабкается, да аккуратно, чтобы коры не повредить и ветки лишней не обломать. Такая служба…

«Пять единиц…»

«Одиннадцать единиц…»

Но никогда больше пятнадцати вместе. Никогда!..

* * *

– Разрешите доложить?..

Слушает Лаврентий Павлович, мрачнеет с каждым словом. Многое стало понятно, почти всё, только цель не понятна и как ситуацию в свою сторону обернуть. Судя по подготовке каждодневной – по ножам, лопаткам, стрельбе, рукопашке, – готовит «Хозяин» боевую группу, которая из бывших фронтовых разведчиков и диверсантов состоит. Но зачем?.. Отбиваться от кого-то или, напротив, натравливать на неугодных? Но ведь под «Хозяином» все силовые ведомства ходят, плюс армия с Военно-морским флотом… Или не верит он им? А коли не верит, то в первую очередь ему, товарищу Берии, не верит, который весь силовой аппарат курирует – МГБ, МВД, КСК. Который всех под себя подгрёб, вплоть до деревенских участковых.

Его боится?.. Может быть… «Хозяин», конечно, высоко сидит, только руки у него коротки, отчего он чужими руками страной управляет. И боится, что эти руки могут его за горло взять…

Но охрана? Власик? Или им он тоже не верит, его стараниям, потому что давно они с Власиком бодаются, друг дружку дерьмом поливая и ножки подставляя.

А если он главному силовику не доверяет и охране своей, то тогда, верно, надо еще одну службу создать, которая только Его, и никому не подконтрольна. Может, так?