гражданский аэропорт, они присвоили ему имя Валерия Катулла. Таким образом, римскому поэту, веронскому уроженцу, основоположнику европейской любовной лирики (и тоже, заметим, настоящему рок-н-ролльщику) пришлось дожидаться этой чести больше двух тысяч лет.

Ялуторовск

Из бортового журнала

Ялуторовский острог и одноименная слобода основаны в 1659 году на левом высоком берегу реки Тобол на месте бывшего татарского городища Явлу-тур. В 1782 году острог был преобразован в уездный город Ялуторовск Тобольского наместничества.

Ялуторовск… Явлу-тур… Но куда же делась «в»? Словообразование знает немало примеров, когда с течением времени буква «в» пропадает.

«В» пропала в слове «обваранок», образованного от «обварить». Следом «баранок» превратилось в привычную «баранку» под влиянием «плюшки», «ватрушки», «булки».

«Обвет» (однокоренное с завет, совет, привет) преобразовалось в «обет».

«Облако» на самом деле произошло от слова «обволакивать», но со временем потеряло третью букву алфавита.

Ежегодно в Ялуторовск съезжаются жители со всей России, потому что именно здесь Масленица проходит легендарно и с большим размахом. За тюменским городом уже закрепился статус «блинной столицы России», но ялуторовчане не перестают удивлять своей фантазией и креативностью.

Именно в Ялуторовске теперь самая большая сковорода в России; диаметр сковороды — 302 сантиметра. В год своего 360-летнего юбилея Ялуторовск вошел в Книгу рекордов России, побив предыдущий рекорд города Тамбова.

10 марта 2019 года прошла первая в мире «Битва блинопеков». Специально для этого была изготовлена вторая трехметровая мегасковорода. Итоги битвы такие: испекли пять трехметровых блинов, на приготовление которых ушло 6000 яиц, 500 литров молока, 400 килограммов муки, получено три эксклюзивных рецепта блинов, определены три победителя битвы, более десяти тысяч гостей сибирской Масленицы попробовали ялуторовские блины.

* * *

Ужин в омском ресторане с боевым названием «Перцы» был всем хорош, а более всего китайскими блюдами. Отчетливо, хоть и не в лоб показывающими, что освоение Сибири идет не только с европейской части России, но с прямо противоположной стороны. Но мне не суждено было узнать об этом побольше, потому что нас уже ждал чудесный городок с чудесным названием Ялуторовск — единственный топоним на нашем пути, о котором я не знал заранее, что породило нешуточную проблему: где ставить ударение в этом слове?

Русское словесное ударение для понимания тяжело; скрывать нечего. Академик Зализняк посвящал ему захватывающие публичные лекции, которые с того и начинал: правила расстановки ударения в русских словах очень сложны, нелинейны, и для того, чтобы в них разобраться, нужно «откатываться» далеко вглубь веков и прослеживать, как смешиваются и накладываются друг на друга разные словообразовательные модели. Почему в словах «золото», «болото» и «долото», отличающихся одной буквой, ударения стоят на разных слогах? Как могло переползти на первый слог ударение в чудовищном слове «выкристаллизовавшийся»?!

При этом, объяснял Зализняк, сама идея свободного словесного ударения вовсе не является универсальной и общечеловеческой. Француз, разумеется, слышит, что на последнем слоге отдельного, не служебного слова тон повышается, но вопрос «на каком слоге стоит ударение?» поверг бы его в замешательство: во французском языке такая грамматическая категория отдельно просто не выделяется! Но мы не французы, и вопрос о том, где ставить ударение в слове Ялуторовск, не давал мне покоя всю дорогу, напомнив заодно забавный диалог с подругой-филологиней, на сей раз не итальянской, а петербургской. Мы заспорили однажды о том, как надо произносить — «Обвóдный канал» или «Обводнóй».

— Мне казалось, это от слова «обводить», — говорил я.

— Правильно, — отвечала она, — поэтому «Обвóдный». — А потом, видимо, чтобы добить, добавила: — Хотя это не самый сложный случай. Я долго не понимала, почему вы, москвичи, говорите «Петрóвка».

— Да как же еще можно произнести?!

— «Пéтровка».

— Что?!

— Ну как же: Дмúтровка и Пéтровка!

О, Петербург!..

Признаюсь откровенно: мне до сих пор очень хочется произнести Ялутровск, как Самотлор (Тюменской области). Но этот 40-тысячный городок в той же Тюменской области — Ялуторовск. Википедия, наш новейший всемирный информаторий, уверяет, что это название происходит от стоявшего с XIV века на старой казанской дороге татарского городища Явлу-тур. Пусть так!

Впрочем, кроме трудного названия, всем остальным город хорош чрезвычайно. Просто, можно сказать, образцовый небольшой городок, каким он должен быть. Подъезжая к центральной площади, я обратил внимание на бережно восстановленное угловое здание, несущее все приметы дерзновенного конструктивизма 1920-х, а за ним — целую улицу городских усадеб, на вид — первой половины XIX века. «Неужели сохранились?!» — поразился я. Реальность оказалась еще удивительнее: эти домики построил с нуля по чертежам XIX века местный девелопер, большой ревнитель старины. И, как я с удовольствием признаю, человек, наделенный вкусом и здравым смыслом.

Впрочем, должен признаться, что был подготовлен к такому повороту. Еще в 2010 году, спасаясь с трехлетней дочкой от страшной о ту пору московской жары и разгулявшихся лесных пожаров на петербургской даче у подруги (нет, не той, которая с «Пéтровкой»), я обратил внимание на стоящий на противоположном берегу речушки дом — натуральную «образцовую деревенскую усадьбу» из николаевского альбома «образцовых гражданских строений». Но увидеть такое строгое соблюдение стилистического канона XIX века на берегу Тобола было все-таки более удивительно, чем под Петербургом.

После этого я уже не с таким удивлением, но с не меньшим удовольствием полюбовался на белоснежный корабль, великолепный Сретенский собор, и обошел местный краеведческий музей, известный как Ялуторовский острог. Излишне говорить, что словно отороченная гигантскими остро заточенными карандашами средневековая деревянная крепость целиком восстановлена с нуля. Но она хорошо вписалась в пейзаж и удачно балансирует между исторической реконструкцией и туристическим аттракционом. Двор крепости заставлен скульптурами, внутренние помещения полны историческими экспонатами и современными активностями (Владимир Пахомов благословил меня на употребление этого явно американского оборотца). Особенно нам всем понравились деревянные куколки, которые от слаженного стука кулаками и ладонями по столу начинали кружиться в бешеном хороводе. Настоящий drum session la russe (Шишков, прости…). Но истинная хозяйка крепости — продавщица сувениров и оберегов, которая, явно используя стихийное НЛП, погружала покупателей в настоящий транс. Из транса мы выходили с яркими куколками и амулетиками в руках: сеанс безобидной домашней магии.

Магией, можно сказать, занимается и местный скульптор Владимир Шарапов, в дом-мастерскую к которому мы напросились. Скульптор с петербургской выучкой, он тридцать лет назад вернулся в родной город и живет с ним в гармонии, выезжая на выставки и иногородние монументальные работы, но всегда возвращаясь в город, в 2009 году сделавший его своим почетным гражданином. «Скульптуры В. Н. Шарапова формируют историческую среду Ялуторовска», — уверяет местная