— Нужно проверить, — задумчиво произнес Машков.

— Подождите, — вмешался Полухин, — я думаю,наш гость высказал очень здравые мысли. Нас собрали здесь, чтобы мы работали нагосударство, а не пытались проявить свои амбиции.

Машков несколько удивленно посмотрел на Полухина. Обычноэтот человек молчал, предпочитая не вступать в споры. Дронго понял, что обязанподвести черту.

— Я предлагаю начать проверку, — твердо произнесон. — Надо выйти на заказчиков этой рекламной кампании, установить тех,кто платил журналистам за их заказные статьи. Необходимо определить круг поисканужных нам лиц и начать эти поиски. Я убежден, что таким образом вы сможетевыйти на самого журналиста Абрамова и возможных будущих организаторов террористическогоакта. У вас почти нет времени.

Теперь все ждали решения Машкова. Он был председателемобъединенной комиссии.

— Алексей Николаевич, — обратился он к генералуПолухину, — свяжитесь с прокуратурой, и пусть они передадут нам делоАбрамова. Думаю, будет правильно, если мы начнем проверку всех журналистов,которые так «отметились» за последние несколько месяцев. Но надо учесть, чтосреди них определенно есть и порядочные люди, которые совершенно искреннепереживают за своего пропавшего коллегу. Проверку придется проводить быстро, ноочень деликатно. Сегодня в газетах появились фотографии Абрамова. О нихпередали все ведущие информационные агентства мира. Если господин Дронго прав,то у нас совсем мало времени.

Полухин кивнул в знак согласия.

— А что касается вас, — добавил Машков, — ядумаю, члены комиссии не будут возражать, если господин Дронго останется навремя в Москве. Разумеется, ему придется дать подписку о полнойконфиденциальности его сотрудничества с нами. — Он строго посмотрел всторону своего друга и неожиданно улыбнулся.

— Это просто совпадение некоторых фактов, —вмешался генерал Богемский.

— Будем считать, что версия господина Дронго — всеголишь одна из множества, которые мы проверяем, — согласился Машков, —но полностью игнорировать ее мы просто не имеем права. Или вы не согласны сомной генерал Богемский?

— Согласен, — буркнул тот, чувствуя на себевзгляды всех остальных.

Нащекина подмигнула Дронго. Все уже понимали, что это деньего возвращения.

В течение двух выходных дней целая группа аналитиковпроверяла версию Дронго. Вывод был однозначным и категорическим. В обоихслучаях действовали одни и те же люди, получившие конкретные установки. Впервом случае публиковались статьи и рецензии, вызывающие интерес к спектаклю ивосторженно его пропагандирующие. Во втором случае проводилась целенаправленнаякампания по созданию имиджа лучшего журналиста и возможного мученика. Кпонедельнику стало ясно, что статьи Горбункова, Лиховцевой и остальных были заказаныи проплачены. Однако действовать нужно было очень осторожно, чтобы не спугнутьзаказчиков. Именно поэтому на разговор с Горбунковым отправили журналистаГабунию, работавшего не только специальным корреспондентом крупной столичнойгазеты, но и представлявшего интересы Службы внешней разведки в одной из странЗападной Европы. Арчил Габуния и Роберт Горбунков были знакомы много лет, чтодолжно было облегчить задачу первого.

Габуния пригласил старого знакомого в ресторан «Сыр»,расположенный на Садово-Самотечной улице. Ресторан был оригинально оформлен,его посетители находились словно внутри большого куска сыра. Меню тут подавалив медной кастрюльке. Габуния и Горбунков заняли место в углу, чтобы им немешали говорить.

Сначала пошли традиционные вопросы о друзьях, успехах,гонорарах. Габуния был кадровым сотрудником СВР и понимал, что не следуетторопиться, чтобы не насторожить своего собеседника. Он незаметно подвелГорбункова к разговору о его успехах. Как и каждый пишущий человек, Горбунковбыл достаточно тщеславен.

— Я просмотрел твои статьи, — сообщил Габунияпосле первой выпитой бутылки водки, — очень неплохо. Хорошо подаешьматериал. И я обратил внимание, как ты хвалил этого исчезнувшего журналиста.Забыл, как его зовут…

— Павел Абрамов, — усмехнулся Горбунков, —тоже мне журналист! Сделал два толковых репортажа и возомнил себя гением.

— Но ты о нем так пишешь…

— Это заказуха… Обычный заказ. Кому-то надо сделать изнего новую икону, эдакого великомученика за всех журналистов. Мне заплатили,чтобы я подал материал именно так. Они даже навязывают мне темы, которые ядолжен затронуть. Раньше никогда такого не было…

— Значит, у него есть богатые родственники? Или этоканал так его раскручивает?

— Конечно, канал. — Горбунков выпил еще рюмкуводки и недовольно скривил губы. — Любое ничтожество на телевидениистановится очень значимым, как только попадает на экран. Такая игра в «фабрикузвезд». Достаточно несколько раз засветиться на одном из федеральных каналов, иты уже звезда. А про нас, пишущих журналистов, никто даже не вспоминает…

— Верно. — Габуния снова наполнил рюмку своегособеседника. — Значит, ты думаешь, что это канал финансирует твои статьи?

— Только они. У них такие возможности, другим и неснились. Любой фильм могут раскрутить так, чтобы все ринулись в кинотеатр. Апотом выясняется, что картина — настоящее дерьмо, но за это уже никто неотвечает. Так и с этим журналистом. Когда его освободят, то, наверное, дадут«Героя» за мужество, хотя он обычный репортер со средними способностями.

— Все равно ты у нас лучший. И все знают, что тынастоящий журналист со своим неповторимым лицом. Давай выпьем за тебя…

Они снова выпили. Горбунков до дна, Габуния чуть пригубив.

— Так тебе платит канал? — уточнил Габуния.

— Нет, — рассмеялся Горбунков, — они у нас снобы.Не снизойдут до таких журналистов, как я. У нас есть свой «благодетель»,который не дает нам зачахнуть. Хотя гнида страшная, дает копейки, а требует намиллион. Но он никогда не обманывает и хотя бы платит, правда иногда с большимопозданием.

— Кто это?

— Холмский. Наш дорогой Аркадий Яковлевич. Всежурналисты у него в кармане. Он может поднять любого и сделать миллионером, аможет опустить, как в тюряге, и сделать нищим. В общем, он наш «крестный папа»и руководитель нашего «профсоюза» пишущих журналистов. Я имею в виду тех, ктополучает от него гонорары.

«Профсоюз продажных журналистов, — подумалГабуния, — хотя почему я их осуждаю? Я ведь сам получаю заработную плату вдвух местах. У государства и в своей газете. Каждый устраивается, как может.Хотя методы Холмского вызывают омерзение. Я, по крайней мере, работаю на своюстрану, а он на любого, кто даст больше денег».

— Ты даже не представляешь, как мы работаем, —осмелел Горбунков. — Холмский дает направление и подсказывает, в какихизданиях нужно разместить статьи. И ни одного отказа. Любая газета, любойжурнал берут мои статьи после рекомендации Холмского. Иногда я думаю, что прижелании он может сделать героя из обычного человека и развенчать любогополитика, размазав его по земле.