Он почувствовал мощный поток, хлынувший из него. Переполненный энергией, пьяный от ощущения собственной силы, аркхай застонал, приникая губами к солоноватой и влажной коже землянки.

– Прости, – пробормотал, чуть отдышавшись.

И откатился в сторону, освобождая ее от своего веса.

Девушка не отвечала.

Обеспокоенный, он заглянул ей в лицо, а потом грязно выругался сквозь зубы.

Она была без сознания.

Он даже не заметил тот миг, когда она обмякла под ним!

Землянка оказалась слишком хрупкой, чтобы выдержать его страсть. Не приспособленной к мощному напору аркхая.

В горле моментально пересохло от накатившего чувства вины.

Она и так помогла. Он должен был удовлетвориться этим. А он просто сорвался, как мальчишка, которого в первый раз оставили с женщиной. Взял слишком много. Больше, чем она могла дать.

Он забыл, что она не клон. Точнее, не хотел помнить об этом. Бездумно воспользовался ее телом, пил взахлеб эмоции и жизненную силу девчонки. Поглощал изысканный коктейль, не чувствуя вкуса, стремясь лишь насытить свое нутро.

И вот результат.

Он сделал то, за что всегда ненавидел отца.

Эта мысль наполнила его отвращением к самому себе.

Сингх заставил себя оторваться от девушки.

Лучшее, что он сейчас может сделать для нее, это найти еду и питье. И обеспечить полный покой.

Подхватив землянку на руки, он уложил ее в кресло. Быстро натянул на себя одежду и занялся обыском капсулы.

Его добычей стали пара термоодеял, в которые он тут же закутал девушку, несколько брикетов с белковым концентратом и бутылки с витаминизированной водой.

Последнее оказалось как нельзя кстати.

Вскрыв защитную мембрану, Сингх поднес горлышко к губам девушки. Аккуратно надавил ей на щеки, вынуждая открыть рот, и прохладный поток хлынул ей в горло.

Она рефлекторно глотнула. Потом закашлялась, резко поднимаясь и открывая глаза.

– Тише! – он погладил ее по спине. – Не торопись.

Но девушка оттолкнула воду, вжалась в кресло и уставилась на него расширенными глазами. В них плескалась безумная смесь: узнавание, страх, растерянность, отголоски пережитого наслаждения, вызывающие стыд и боль, и что-то еще, отдающее пряной горечью.

– Все хорошо, – он попытался ее успокоить. – Ты в безопасности.

На ее лице мелькнуло удивление. А потом черты исказились от боли.

Марину скрутило от боли внизу живота. В глазах потемнело.

Обхватив себя руками, она согнулась и застонала. И тут же почувствовала, как Сингх подхватывает ее на руки и прижимает к себе.

Ее окутал его странный запах. Знакомый и в то же время чужой. Терпкий, назойливый, не дающий забыться. А ей бы так хотелось сейчас лишиться сознания!

– Посмотри на меня! – две большие ладони осторожно сжали ее лицо. – Слышишь? Смотри на меня. Что случилось?

Но она не хотела смотреть.

Боль была не столь сильной, сколько мучительной, ноющей. Она поднималась к горлу горькой слюной. От нее мутилось сознание, а по телу один за другим прокатывались приступы слабости.

– Ребенок! – простонала девушка, уже понимая, что происходит. – Я теряю его!

Паника накрыла ее удушливой, жаркой волной. Задыхаясь от боли и страха, Марина вцепилась в заскорузлый от крови комбинезон Сингха, не зная, что хочет сделать: прижаться к нему сильнее или оттолкнуть.

Сейчас, в эту минуту, ей не хотелось оставаться одной.

Где-то на краю затуманенного болью сознания мелькнула преступная мысль: так будет лучше. Зачем ей этот ребенок? Чтобы напоминать о мужчине, который предал ее?

Антон растоптал ее чувства, использовал, уничтожил все хорошее, что она с любовью взращивала между ними. Их будущее, мечты. Он никогда ее не любил. И этот ребенок не радость, а наказание. Каждый день она будет видеть в его глазах напоминание о том, что случилось. Так не лучше ли дать всему идти своим чередом?

– Тише, – над самым ухом прозвучал голос Сингха. Глухо, как сквозь ватный заслон, и все больше отдаляясь с каждой секундой. – Смотри на меня, смотри на меня. Слышишь? Я помогу.

Но она уже не слышала. Только смотрела бездумно, как шевелятся его губы. Но голос – этот чуть хриплый, настойчивый шепот – продолжал звучать у нее в голове.

А еще его взгляд.

Эти черные точки зрачков, что пронзают насквозь. И сияние, что растекается вокруг них серебристой ртутью. Завораживающее, обволакивающее, мягкое, как только что выпавший снег, и жутковатое, как бездонная пропасть.

Поддаваясь тихому голосу, она заглянула в эти глаза.

Шепнула:

– Красиво!..

И почувствовала, что теряет опору.

Мир внезапно перевернулся. Марина рухнула вниз с головокружительной высоты. Мечтая, чтобы спасительная темнота накрыла ее одеялом, отрезая все лишнее.

– Нет! Не смей! Смотри меня!

Сингх. Этот инопланетный ублюдок. Это он виноват в том, что она страдает сейчас!

Она слабо застонала, чувствуя, как боль растекается по телу, захватывая все новые участки. Ей хотелось закрыть глаза, но этот голос не отпускал, заставлял подчиниться. Она ненавидела его, мечтала, чтобы он замолчал. Но не могла противиться его воле.

– Давай, девочка, ты сильная, – бормотал аркхай, растирая ее ледяные ладони. – Смотри на меня! Не смей уходить!

Он стоял перед ней на коленях, бледный, растрепанный, в испачканной кровью одежде. Открытые участки его кожи мягко светились, и Марине казалось, что сияние с его пальцев перетекает в нее.

Этот мужчина похитил ее. Всего пару дней назад убил ее мужа. Он преступник. А она только что отдалась ему прямо на полу спасательной капсулы и теперь ждет, что он ей поможет?

Похоже, она сходит с ума. Или это беременность сделала ее сумасшедшей?

Она рассмеялась. Хрипло, отрывисто. Давая выход нервному напряжению.

Сингх на секунду застыл. Его глаза сузились, взгляд превратился в острую бритву.

– Как ты себя чувствуешь?

Она хотела едко ответить, но слова замерли на губах. Удивленная, она с замирающим сердцем уставилась на него.

Боль медленно отступала. Неохотно отдавая завоеванные участки, но отступала. А от мужских ладоней, что лежали сейчас поверх ее собственных, расходилось тепло. И к этому теплу хотелось льнуть самым позорным образом!

Марина не могла понять, что случилось, но интуиция подсказывала: это все Сингх. Он что-то с ней сделал, чтобы забрать ее боль.