Данбар положил руку Саймону на плечо и захромал вперед. Ему пришлось сконцентрировать внимание на ходьбе, так что он не мог одновременно идти и разговаривать. Саймону словно передалось состояние Данбара, и он всю дорогу тактично хранил молчание.

* * *

Хес, по мнению Кевина, был просто гребаным козлом и к тому же болваном, полным болваном, который трахал эту сучару всю ночь и вышел к завтраку точно зомби – с дурацкой улыбочкой на роже. Ясен пень, они оба занимались с ней этой забавой. Кевин тоже трахал ее до одурения, эту нимфоманистую сучку, и тоже заставлял ее похотливо выть, но не ночью же накануне важной операции! И теперь ему пришлось дать Хесу пару таблеток, чтобы этот козлина несчастный мог разлепить веки. По сравнению с доктором Бобом любой городской дилер мог показаться сердобольным викарием в центре реабилитации наркоманов: этот докторишка всегда давал все, что ни попросишь, а вдобавок еще и такое зелье, о котором ты и слышать не слышал, правда, он был готов снабжать их только по возвращении в Штаты, и, по правде сказать, Кевин заглатывал эти таблетки горстями, как мальчуган с тубусом «Смартиз»[31]. Ему нравилось быть под стимуляторами, быть в тонусе, он терпеть не мог расслабухи и страшно злился на Хеса за то, что тот переводил запас его колес, – вот гребаный козел!

– Здоров, Кевин! – бросил Хес, спустившись в вестибюль отеля. Он был уже в полной боевой готовности, с рюкзаком на плечах. – Чувствую себя гораздо лучше. А честно сказать, будто заново родился!

– Да что ты! – Кевин подошел к Хесу и понизил голос: – Может, это оттого, что ты схомячил мои последние две таблетки?

У Кевина оставалось еще восемь, чего ему вполне хватило бы до Нью-Йорка.

– А я думал, эти колеса для нас обоих!

– Они для меня, и я их распространяю, когда и если сочту это необходимым, – отрезал Кевин.

– То есть все время самому себе, – простодушно сделал вывод Хес.

– Ты, мать твою, не обсуждай мои приказы! – прошипел Кевин в самое ухо Хесу. – Может, тебе и позволено драть босса на досуге, но в нашей маленькой армии я – твой командир!

– Да, сэр! – гаркнул Хес.

Кевин был слишком простимулирован колесами, чтобы понять, серьезно или насмешливо изображает Хес покорность, да и в любом случае вестибюль «Кингз-Хед» был неподходящим местом для выволочки.

Оба вышли из отеля и пересекли улицу, направившись к футбольному полю. Джим Сейдж стоял рядом со своим вертолетом и беседовал с женщиной в пальто и шарфе вокруг шеи.

– Привет, ребята! – Джим распахнул дверцу вертолета. – Прошу всех на борт. Я вот объяснял леди, что мне пришлось сделать тут экстренную посадку ради нашей спасательной миссии.

Кевин, ни слова не говоря, полез в кабину.

– Джим, старина, здорово! – воскликнул Хес, сжав в мощных объятиях заботливого пилота. – Все так, мэм, – обратился он к местной жительнице. – Нам нужно спасти жизнь человека!

Его взгляд затуманился, и он неожиданно сильно ткнул себя в грудь.

– Вот где любящая душа! – с придыханием выпалил он.

– Залезай в этот хренов вертолет, пока я не сблевал! – рявкнул Кевин из салона.

* * *

Бедный Генри, подумал Уилсон, никто хуже его не подготовлен к ускоренному курсу самопознания, особенно учитывая, что этот курс ему приходится проходить на закате жизни. Как там говорил Ричард Второй: «Нам подобает лишь повелевать, но не просить»[32]. В одной этой строке – квинтэссенция Данбара, хотя сам он предпочитал «Просто исполняй!» – повелевать без комментариев. На самом деле, можно сказать, что строка в трагедии о Ричарде должна была звучать так: «Нам подобает не повелевать, а комментировать». Генри никогда не утруждал себя растолковыванием новых инициатив с помощью метких описаний своих прискорбных капризов. В действительности, он всегда жил будущим, рвался вперед так быстро, что у него не хватало времени даже вкратце описать задуманное, не говоря уж о том, чтобы облечь это в красивые фразы. Цели всегда были ясны, но способы их достижения оставались туманными.

Уилсон надеялся, что, где бы сейчас Генри ни находился, у него была карта. Если у него есть карта, он сможет сориентироваться, а если у него будет ориентир, он сумеет дойти…

Услышав стук, Уилсон встал и открыл дверь. У него была смутная надежда, что это Флоренс или Крис, но, к его изумлению, это был Марк, которого он впустил в номер.

– Ух ты, какой роскошный вид на Баттермир, – восхитился Марк, приблизившись к эркерному окну. – Наверное, нужно благодарить Эбби за знакомство с очередным очаровательным отелем в провинции! – добавил он с язвительным смешком.

– Ты зачем пришел? – спросил Уилсон.

– Я тут переговорил со своей подругой Минди, – начал Марк.

– Я знаю Минди, – заметил Уилсон, раздраженный тем, что Марк назвал «подругой» женщину, с которой уже лет десять жил в параллельном браке.

– Так вот, она напомнила мне кое о чем, что я ей сказал пару недель назад. Вы лучше, чем кто-то еще, знаете, как в этой семье быстро привыкаешь к упоминаниям крупных сумм, поэтому я забыл об этом сразу, как только рассказал ей.

– И?

– Я как-то зашел в кабинет Эбби – нет, не подумайте, я ничего не вынюхивал, я просто искал картридж для принтера. В общем, я заметил маленький блокнотик у нее на столе, и там на страничке было написано 6,5, нарисована стрелочка и рядом буква Б. И мне только что пришло в голову, это только догадка, что она планирует выплатить доктору Бобу кругленькую сумму.

– Верно, – подтвердил Уилсон. – Нам это известно. Это все делалось в открытую. Он собирается стать членом совета директоров и в дополнение к обычной зарплате члена совета ему дадут бонус «за годы преданной службы» в качестве личного врача Данбара.

– О, – помрачнел Марк, – так вы знали об этом.

– Я в прекрасных отношениях с большинством членов совета, и меня держат в курсе дел. Но было бы очень полезно получить доказательства намеренно совершенных доктором Бобом врачебных ошибок, доказательств его «преданной службы» на благо Эбби и Меган, а не Генри.

– И как же я, скажите мне, смогу получить такие доказательства? – спросил Марк.

– Ты порасспроси свою подругу Минди, – посоветовал Уилсон, провожая ошеломленного Марка до двери. – А я поговорю с Флоренс, пока она не вылетела. У нас есть вертолет для поисков Генри в горах.

– Я могу полететь с ней? – спросил Марк.

– Там только три места. Наш борт будет следовать за полицейским вертолетом на тот случай, если его обнаружат. Флоренс и Крис полетят, и мы не сможем оставить пилота на земле – даже ради тебя!

* * *