– Что ж, если ты отказываешься, говорить больше не о чем.

– Так уж и не о чем?

– Да, – резко ответила она и снова вздернула подбородок. – А что еще можно сказать? Надеюсь, ты не собираешься засыпать меня пустыми обещаниями всех земных благ, чтобы добиться своего? Может быть, ты пообещаешь мне наполнить мои дни радостью, а ночи блаженством? Ты будешь заботиться о моих удобствах, выполнять все мои желания, даже угадывать те, о которых я не говорю? Ты будешь любить меня всей душой и хранить мне верность до самой смерти?

– Могу. Если ты сделаешь то же самое для меня.

Джоан почувствовала, что краснеет. Откуда взялась эта нелепая девичья чушь? Она никак не могла понять, почему не смогла справиться с желанием высказать ему все это. Смешно, ей-богу!

– Я говорю чепуху. Прости, пожалуйста.

Малколм ласково улыбнулся.

– Все женщины хотят, чтобы за ними ухаживали. Обещаю, после свадьбы у нас на это будет много времени. – Он подался к ней и теперь стоял совсем близко. – Я видел тебя с сыном, Джоан. Если мы поженимся, у нас будут и другие дети.

Его слова проникли прямо в сердце Джоан. Каллум был единственным лучиком света в ее беспросветном существовании. От одной только мысли, что у нее могут быть еще дети, по телу Джоан прокатилась теплая волна.

– А как же безумие моей матери? – тихо спросила она.

– Это было только ее безумие, порожденное жадностью. Я не боюсь ничего подобного ни в тебе, ни в детях, которых ты подаришь миру.

У Джоан сжалось сердце. Он спокойно ответил на все ее возражения, но, тем не менее, тревога, жившая внутри нее, была слишком сильна.

– Я не могу выйти за тебя, – сказала она с уверенностью, которой не чувствовала. Ее охватило смятение.

– Тогда, прежде чем мы расстанемся, я хочу получить от тебя дар, – торжественно проговорил он. – Один поцелуй.

«Нет!» Она даже не успела подумать, а ответ уже был готов сорваться с ее губ. Тем не менее она удержалась.

– Почему ты просишь о том, что можешь взять, если хочешь?

– Потому что поцелуй, в котором участвуют двое, доставляет намного больше удовольствия.

– Предупреждаю, поцелуй со мной едва ли доставить тебе удовольствие.

– Единственный способ проверить это – попробовать.

Его палец медленно скользнул по ее щеке, оставляя за собой теплый след. Это возбудило ее любопытство, хотя она запретила себе замечать трепет в животе.

– Хорошо, один поцелуй, – согласилось Джоан, сознавая, что осталась в долгу перед ним.

Малколм улыбнулся, глядя на нее сияющими глазами – это смущало, сбивало с толку, мешало думать. Логика требовала, чтобы она опасалась этого мужчины, как, впрочем, и любого другого. Но часть ее души, недоступная для логики, была заинтригована и желала продолжения. Джоан расправила плечи и гордо взглянула на мужчину. Ни при каких обстоятельствах она больше не будет выглядеть слабой и испуганной.

– Это поцелуй, Джоан, а не наказание.

– Об этом мне судить, – огрызнулась она.

Его пальцы коснулись ее подбородка и слегка приподняли ее голову. Теперь их глаза встретились. Джоан напряглась, готовясь к сокрушительному мужскому натиску. Малколм стоял очень близко – широкие плечи, развитые мускулы, сильный и уверенный в себе.

Она с трудом сдержала крик, когда он склонился к ней, но его губы были нежными и теплыми. Он словно просил ее присоединиться к нему. Это был не агрессивный грубый поцелуй, к которому она приготовилась, и шок заставил ее отбросить бдительность.

Поцелуй стал глубже. Джоан вдохнула запах его кожи, почувствовала, как слегка царапает ее кожу его борода, ощутила на губах вкус вина, которое он пил раньше. Она позволила себе отдаться поцелую и с удивлением поняла, что ничего неприятного в нем нет.

Малколм положил руку ей на шею – при этом его пальцы запутались в ее волосах – и одновременно раздвинул языком ее губы. Джоан накрыла теплая волна, однако ее тело не переставало дрожать. Интересно, почему так? Но об этом она подумает когда-нибудь потом, когда останется одна.

А пока Джоан закрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям. Смелое прикосновение его языка заставило ее сердце пуститься в дикий галоп. Она даже позволила себе ответить на поцелуй и игриво коснуться языком его языка. Ответом на это прикосновение стал глухой стон. Странно, но ей было это приятно.

И все же Джоан боялась сдаться на милость победителя. Она отстранилась, с трудом вырвавшись из чувственной паутины, которую он плел вокруг нее. Открыв глаза, она убедилась, что мужчина пристально смотрит на нее. Ей даже показалось, что он так же удивлен поцелуем, как и она.

– Ты уверена, что не хочешь стать моей женой?

Ее сердце билось гулко и часто. Она почувствовала головокружение и порадовалась, что рядом сильный мужчина, который не даст ей упасть. Она пыталась разобраться в нахлынувших на нее ощущениях, но была совершенно сбита с толку. Удивительно, но сейчас идея брака уже не казалась ей такой отталкивающей, как несколько минут назад. И тут ей в голову пришла другая идея.

– Я подумаю о договорных отношениях.

– Что? Ты хочешь, чтобы мы жили, как муж и жена, в течение одного года и одного дня и только потом, если решим остаться вместе, произнесли брачную клятву перед священником?

– Да. А если мы решим не жениться, то расстанемся, – уточнила Джоан. Ей такое решение показалось вполне разумным компромиссом. Но, судя по выражению лица Малколма, у него было другое мнение на этот счет. Церковь отрицательно относилась к таким брачным договорам, да и многие представители знати их не признавали.

– В клане Маккенна не было ничего подобного уже более ста лет, – сказал Малколм. – Не думаю, что это хорошая идея.

– Но почему ты настаиваешь на традиционном браке? Ведь ты должен радоваться, что у тебя будет возможность избавиться от меня. Я высокомерна, эгоистична, остра на язык, своенравна и часто раздражаю окружающих.

Губы Малколма сложились в невеселую улыбку.

– Никто не совершенен.

Джоан всплеснула руками. Похоже, что бы она ни говорила, он был намерен поступить по-своему.

Малколм нежно погладил ее по голове.

– Брак с Арчибальдом стал для тебя жестоким ударом, но теперь судьба решила предоставить тебе второй шанс. Воспользуйся им.

Искушение оказалось огромным. Сбитая с толку бушующими эмоциями, Джоан больше всего на свете хотела сбежать. Но Малколм обнял ее, прижал к груди, словно уже начал защищать ее от всего мирового зла. Это было пьянящее ощущение для женщины, которая так долго сражалась в одиночку. И несмотря на все свои благие намерения, Джоан искренне наслаждалась чувством защищенности.

Она вспомнила, насколько ограничены ее возможности, и поняла, что свое решение никогда больше не выходить замуж, вероятнее всего, придется пересмотреть. Судя по всему, отец женится на Агнес, которая сделает жизнь Джоан и ее сына невыносимой. Малколм предлагал ей шанс избежать этой участи. Это, конечно, отрадно, но какую цену ей придется заплатить?