– Спасибо, – с трудом выдавила Джоан, удивленная и тронутая его заботой.

– А где Каллум? – поинтересовался Малколм.

Глаза Джоан изумленно округлились.

– Я знаю, что он не может оставаться в покое долго, поэтому попросила Бриенну присмотреть за ним.

– Как пожелаешь. Хотя я бы не возражал против его присутствия.

От нахлынувших разом эмоций у Джоан перехватило дыхание. Ей не удалось как следует подумать над этим неожиданным поворотом, потому что отец Джон начал церемонию. Джоан всячески старалась сосредоточиться, но ничего не получалось, и голос отца Джона доносился до нее словно сквозь вату.

– Ты будешь любить его, утешать, почитать и слушаться его, быть рядом в здравии и болезни, отказываться от всех других и оставаться с ним, пока вы оба живы?

«Слушаться?» Это слово было словно удар мечом, и сразу возродило все ее страхи, с которыми она пыталась справиться.

Священник кашлянул. Дважды.

– Леди Джоан?

Все собравшиеся ждали. Ждали, чтобы она дала клятву, произнесла слова, которые свяжут ее с Малколмом навсегда. «Слова, это всего лишь слова».

Но их смысл вполне ясен. Если она произнесет их сейчас, будучи в здравом уме и твердой памяти, то ей придется выполнить клятву. Джоан нервно облизнула губы и опустила глаза, уставившись на пол часовни. Если она побежит, то через несколько мгновений окажется на свободе.

Словно прочитав ее мысли, Малколм положил ей на плечо руку и заглянул в лицо.

– Джоан?

– Прошу простить меня, Малколм, но я не…

Он крепко взял ее за руку и негромко заговорил:

– Перед лицом Господа и собравшихся здесь свидетелей я, Малколм, беру тебя, Джоан, в жены, и обещаю любить и почитать тебя, уважать и защищать, быть рядом в здравии и болезни, пока смерть не разлучит нас. Это моя торжественная клятва.

Он кивнул, подсказывая, что теперь ее очередь. Джоан почувствовала, что ее сердце чуть-чуть успокоилось. Он выполнил свое обещание относиться к ней как к равной и дал возможность произнести такую же клятву.

– Перед лицом Господа и собравшихся здесь свидетелей я, Джоан, беру тебя, Малколм, в мужья, и обещаю любить и почитать тебя, уважать и защищать, быть рядом в здравии и болезни, пока смерть не разлучит нас. Это моя торжественная клятва.

Джеймс передал священнику кольцо. Тот благословил его и положил на ладонь Малколма. Улыбнувшись, Малколм надел массивное золотое кольцо на безымянный палец левой руки Джоан, от которого жилка идет прямо к сердцу. Кольцо оказалось холодным и тяжелым, но одновременно оно дарило какое-то странное, почти благодатное чувство.

– Она не произнесла правильных слов! – возмутилась Агнес. – Вы уверены, что они по-настоящему женаты?

– Да, теперь они муж и жена, – объявил лэрд Маккенна. – Им осталось только получить благословление священника.

Отец Джон мгновение помедлил, и Джоан показалось, что он выразит протест. Тем не менее, слегка поежившись под властным взглядом лэрда, священнослужитель прочитал традиционные молитвы, которые молодожены выслушали, преклонив колени у алтаря.

А потом церемония окончилась. Джоан встала, опираясь на руку Малколма. Она все еще не могла поверить, что опять стала женой.

– Разве ты не поцелуешь ее, Малколм? – громко поинтересовался лэрд Маккенна?

Вопрос вызвал смешки. Это не было обычной частью церемонии, но Джоан знала, что многие считают поцелуй своего рода печатью на контракте, а другие – способом отогнать злых духов. Для нее же это был мужской способ утвердить свое главенство над новобрачной.

– Джоан?

Все присутствующие смотрели на нее. Джоан отчаянно покраснела и задрожала, вспоминая силу его рук, колючую щетину на подбородке, нежность губ… Неожиданно она поняла, что вовсе не против испытать все это снова. Но на глазах у всех?

Она кивнула, готовясь принять поцелуй с открытыми глазами и сжатыми губами. Малколм обнял ее за талию и прижал к груди. Когда он склонился к ней, ее сердце снова забилось чаще.

Как только их губы соприкоснулись, глаза Джоан сами по себе закрылись. Она сначала напряженно замерла, но потом ее губы смягчились, тело тоже, и она прильнула к мужчине, робко наслаждаясь его лаской. Малколм накрыл ее губы своими, и она порывисто прижалась к мужу.

Люди Маккенна одобрительно зашумели, и Малколм с явной неохотой прервал поцелуй. Какое-то время Джоан не могла отдышаться и усмирить сильно бьющееся сердце. Малколм ласково улыбнулся, провел подушечкой пальца по ее щеке и подмигнул.

Великий Боже! Этот жест показался ей таким же интимным, как поцелуй. Смутившись, Джоан уставилась на букет и принялась нервно теребить нежные лепестки.

Держась за руки, молодожены вышли из часовни, где их ожидали Макферсоны. Лэрд и его дочери стояли на ступеньках, а солдаты – неподалеку у лошадей, ожидая команды отправляться.

Каллум тоже был с ними – он крепко держал Бриенну за руку. Увидев маму, он вырвался и бросился к ней во всю прыть своих маленьких ножек. Джоан подхватила его, поцеловала и нехотя передала Гертруде, поскольку в этот момент к ним подошли сестры Макферсон с поздравлениями.

– Нам еще предстоит проехать много миль, прежде чем мы окажемся дома. Ты готова к отъезду, Джоан? – спросил Малколм и устремил внимательный взгляд в небо. Дождь прекратился, но на горизонте чернели не предвещавшие ничего хорошего грозовые тучи.

– Мы с Гертрудой все уложили ночью. – Почувствовав укол стыда, Джоан опустила глаза. – У меня очень мало вещей.

– Хорошо. Значит, будем путешествовать налегке. – Малколм продолжал с тревогой смотреть вверх. – Ветер становится все сильнее, на небе не видно просвета. Оденься потеплее. Скорее всего, мы весь день проведем стараясь обогнать бурю.

Не прошло и часа, как Джоан и Гертруда уселись на лошадей и смешались с остальными членами клана Маккенна. Как правило, невесты переезжают в дом мужа с повозками, груженными всевозможным добром. Поскольку у Джоан ничего подобного не было, было решено, что все поедут верхом, в том числе и женщины и дети.

Бриенна, казалось, была в восторге от перспективы путешествия, хотя на ее милом лице еще были заметны следы слез, которые она пролила, прощаясь с семьей. Зато глаза Джоан были совершенно сухими. Лэрд Армстронг попрощался с ней сухо и поспешно и сразу удалился в большой зал, где лэрда ожидал завтрак, который явно интересовал его больше, чем отъезд дочери.

Лязгнули цепи, и тяжелая железная опускная решетка поднялась. Клан во главе с лэрдом организованной колонной по двое проехал под ней. Малколм ехал рядом с Джоан, Каллум сидел перед ним. Мальчик был тих и задумчив. Казалось, он был одинаково потрясен и огромным конем, на котором сидел, и мужчиной, державшим его бережно и крепко.

Им как-то удалось избежать самого сильного дождя, что можно было считать чудом, учитывая, как часто они останавливались, чтобы дать женщинам возможность размять ноги и подчиниться зову природы. На закате клан разбил лагерь в большой защищенной от ветра долине на берегу широкой реки. Несколько человек попытали счастья в рыбалке, и теперь на костре готовилась свежая рыба.