– Как наши дела? – спокойно спросила она с первыми шагами на мостик, застегивая лямки немного мешковатого комбинезона, надетого поверх термобелья, чьи рукава она засучила по локти для удобства.

– С добрым утром. Вроде все отлично.

Ханна первым делом стала проверять состояние груза через панель справа, сразу при входе на мостик. Пользоваться выдвижным стулом она не решилась, подтянув плоский сенсорный экран до уровня глаз.

– Так-с, – немного деловитым тоном произносила она вслух, – грузовой отсек в порядке, а все наши последние находки как были мертвы, таковыми и остались! Никаких изменений с момента отлета замечено не было. Можем приступать ко второму. Это он?

– Да, корабль старенький, но вроде бы целый.

Ханна встала рядом с Алденом, рассматривая изображение потерянного звездолета на том экране, что между иллюминаторами.

– Целый, да только жизнью побитый. – Предвкушая возможные проблемы, Ханна выдохнула и, похлопав по большому плечу Алдена, пролезла на второе место пилота. Чуть ли не упав туда, окруженная сеткой иллюминаторов сверху и панелью приборов впереди, она первым делом включила проверку всех частот. – Можно тебя попросить, пока я связью занимаюсь, разогреть…

– Уже грею, могу ли я оставить вас с утра голодными! – заботливо произнес Алден, улыбнувшись развернувшейся к нему Ханне, которая ответила ему более скромной, но откровенной ухмылкой. – Кстати, о голодных – где там Кросс шляется! Кро-о-о-о-осс!

Алден крикнул во все горло вглубь их звездолета, так, что эхо пронеслось по всем отсекам, прямо до криокамер. Они располагались вдоль стен, для эвакуации в случае критического состояния корабля или какой-либо иной угрозы. Три штуки слева, три справа: если смотреть прямо сквозь коридор, то видно будет лишь того, кто вылез из любой из них.

– Пни его там от души, а то, как всегда, ждем дольше всех. Он там опять свой ритуал проводит! – сказала Ханна, взглянув на изображение с камеры наблюдения криоотсека, где в крайней левой Кросс Коэн работал за планшетом, чуть ли не упираясь в него носом.

Алден шел к нему наигранно громкими шагами, пригибая голову у каждого шлюза.

– Что вы там разорались! – недовольно, но без злобы прокричал Кросс, обратив внимание на только что пришедшего Алдена. – У меня тут проверка моих когнитивных…

– Когда в последний раз ты проваливал тест? – спросил Алден, доставая одежду из шкафчика рядом с дверью для Кросса.

– Пока еще ни разу, друг мой, пока еще ни разу, – крайне утвердительно и гордясь, произнес Кросс, – и не провалю, потому что держу себя в тонусе, а то вот вы смеетесь…

– Мы не смеемся.

– … а последствий после криозаморозки столько, что страшно сосчитать!

Кросс ткнул планшетом в грудь Алдена, тот его сразу же взял со взглядом человека, уже не раз слушавшего это вступление. Кросс стал вылезать из криокамеры, продолжая отстаивать свою позицию так, словно ведет урок с особо заинтересованными учениками:

– Безусловно, можно опереться на тот факт, как редко сейчас встречаются побочные эффекты в виде амнезии, расстройства личности или недомогания, – увидев желание Алдена возразить, он поправил себя, продолжив после с долей артистизма: – Зафиксированные побочные эффекты! Но разве в руках человека не находится его жизнь и не в его ответственности собственная безопасность? Вот именно. Друзья, блин, нет чтобы поддержать!

Одевшись в процессе своей речи, Кросс наконец выпрямился перед смотревшим сверху вниз даже заботливым взглядом Алденом.

– Как часто у тебя была амнезия или что-либо из указанного?

– Ни разу. И прежде чем ты начнешь, я скажу, что, наверное, не просто так, да.

– Братан, – уронил Алден свою большую руку на худые плечи Кросса, закрепив сие действие дружеской улыбкой, – никто тебя ни за что не критикует, нам ли не знать твою паранойю.

– Мнительность!

– Проблема в том, что весь этот твой процесс можно и нужно делать уже после пробуждения, например за завтраком.

– Мы пытаемся сказать, что наша работа требует пунктуальности, а тебя вечно ждать приходится. Никто не запрещает, просто тогда просыпайся раньше! – прокричала Ханна по громкоговорителю.

– Хорошо, я буду оптимизировать свое время, друзья! – наигранно, чуть ли не стоном, выронил Кросс, после чего пошел к мостику.

– Мы это уже слышали, – подтрунивая, проворчал Алден, идя позади. Кросс на это недовольно дернул головой, закатив глаза, и продолжил шагать.

В такие моменты они напоминали семью, которой на самом деле успели стать за несколько лет работы в космосе на частную компанию, чья основная сфера влияния – изучение тех или иных объектов с забором анализов или простой разведкой. Таких называли «Пилигримы» – аккурат в честь тех, кто давным-давно освоил первые перелеты в космическом пространстве. Причем тогда еще даже не было двигателей и топлива, позволивших почти приблизиться к скорости света. Таких групп, как эта, было много, некоторые исчислялись большим персоналом, некоторые даже меньшим – таких смело называли Одиночками, работающими так же по контракту, как и Пилигримы.

Их корабль «Лом» был настроен Ханной на сближение, и пока автопилот плавно по дуге сокращал расстояние до объекта их внимания, каждый занимался своей работой.

– Итак, дамы и господа, – бодро начал Кросс, сев перед терминалом за стенкой мостика и глядя в монитор, – наш второй потеряшка – это грузовой корабль, только без груза, следов срыва креплений или искусственного отрыва путем взрыва или незаметной спилки. Скорее всего, он и не брал ничего лишнего при отлете. Оказывается, таких уже не делают, там даже нет искусственной гравитации – так что, Алден, друг ты мой, давай с магнитными ботинками.

– Кислород-то на нем еще есть? – спросил Алден, подготавливая скафандр для выхода в открытый космос.

– Сложно сказать, но если пробоины и были, то следов от разгерметизации я не вижу. Нужен визуальный контакт, сканирование ничего этакого не выдало. Как, кстати говоря, и признаков тепловой сигнатуры тоже. Либо там и нет никого, а сам он тут оказался из-за аварийной расстыковки или… просто брошен, либо… либо, как всегда, встретим мы лишь призраков.

– Ставлю на то, – начала внимательно Ханна, рассматривая через иллюминатор корабль, – что его скорость замедлилась сначала из-за встречных метеоров или неких аналогов, – вон, весь корпус еле живой, если зрение не подводит. От этого он и с курса сбился, еще и двигатели отрубились, иначе запустились бы аварийные ускорители. Ну а потом притяжение планеты помогло остановиться. Повезло нам, – уже воодушевленно заключила она, всерьез удивляясь причудам судьбы, ведь каковы же были шансы на такой исход.

Такие моменты всегда завораживали: самые разные и ни разу не скоординированные события, поначалу кажущиеся лишь примером хаотичности мира, на самом деле тонко влияли друг на друга, создавая порой совершенно непредсказуемые эффекты и последствия. Но то было лишь поначалу: чаще всего в ее работе, как и в жизни, нельзя расслабляться ни на секунду, ибо не раз случалось на ее веку так, что пока ее взор удивлялся одной цепи событий, совсем рядом, почти перед самым носом, происходила другая, проглядев которую Ханна не раз потом сожалела. Взяв себя быстро в руки, она ввела новую команду кораблю, чтобы автопилот облетел этот давно забытый и потерянный звездолет – буквально подаренный самим космосом, ведь любая перемена в любой момент его пути могла навсегда отдать его бесконечному простору.