Четыре дня спустя, в половине седьмого вечера, Лисса опять сидела, уставившись в экран ноутбука.

– Прежде всего хочу вам посоветовать: удалите свои аккаунты из социальных сетей, – сказала Анита.

Она говорила быстро и одновременно ела палочками. Пациентка наблюдала за ее руками как завороженная.

– Что?! – воскликнула Лисса. – Удалиться из соцсетей? Но при чем здесь мое ПТСР?

– Действительно, какое отношение к вашему душевному здоровью имеют эти провокаторы тревожности, главная задача которых – отвлекать, подавлять и нервировать?

Лисса нахмурилась.

По другую сторону экрана послышался кашель.

– Ах ты моя бедненькая, – вздохнула Анита, но на этот раз она обращалась не к Лиссе.

Снова раздался надрывный кашель.

– Извините, – поспешно произнесла психотерапевт. – Дочка приболела, пришлось сегодня оставить ее дома.

– Сочувствую, – ответила Лисса.

– Я здоровая, – возразил простуженный детский голосок.

За этими словами последовал еще один приступ кашля.

– Неправда, – заявила Анита и пояснила: – Просто дочка хочет, чтобы мы вместе еще раз посмотрели «Холодное сердце». Я этот мультик уже наизусть выучила!

– Если и дальше так пойдет, то скоро вы будете советовать пациентам слепить снеговика, – пошутила Лисса.

Две женщины мимоходом улыбнулись друг другу.

– Дату суда уже назначили? – спросила Анита.

– Нет. До заседания еще далеко.

– Не факт, – возразила собеседница. – Подобные дела обычно разбирают быстро, особенно если обвиняемые – несовершеннолетние.

Лисса вздохнула.

– Вот почему вы должны быть готовы, – озвучила очевидное Анита. – Если окажетесь не в состоянии дать внятные показания, дело могут пересмотреть. Виновных выпустят на свободу. Справедливость так и не восторжествует.

У девушки упало сердце.

– Это ясно. Но вот только почему ради торжества справедливости я должна отказаться от социальных сетей?

– Вы много времени в них проводите?

Лисса глянула на телефон. Ким Анг выложила фотографию в головном уборе, смахивающем на вазу с фруктами.

– Ну, «много» – понятие относительное.

– Отказ от социальных сетей в значительной мере поспособствует вашему выздоровлению, – сказала Анита, втянув в рот лапшу.

Снова раздался кашель.

– Каким образом?

– Соцсети плохо на вас влияют. Они на всех плохо влияют: зависть, ощущение собственной неполноценности… А в тяжелый момент жизни вы особенно уязвимы.

Лисса глядела на Аниту. Хотя на щеке у той красовалось огромное пятно от соуса карри, выражение лица оставалось предельно серьезным.

– Но я же здесь одна. Без контакта с внешним миром мне будет совсем одиноко.

– Отлично, – кивнула психотерапевт. – Исследуете свои внутренние ресурсы. Перестанете отвлекаться на подглядывание за другими. Погружаясь в чужие жизни, вы бежите от того, что должны осознать и принять.

Пациентка закусила губу.

– Позвольте себе просто чувствовать, – посоветовала Анита. – Не отгораживайтесь от эмоций, не старайтесь отвлечься каждые пять секунд. Бесконечные сообщения, «тиндеры», ожидание, лайкнут ваше фото или нет, – все это высасывает силы, а у вас их и так немного. Надо подготовиться к выступлению в суде, а у нас осталось всего четыре сеанса. Примите то, что… Ой!

– Что случилось? – спросила Лисса, но громкие, натужные звуки рвоты говорили сами за себя.

– Только не на папки! – закричала Анита и вскочила со стула.

Девушка ждала долго, но психотерапевт так и не вернулась. Лисса знала, что ей назначено всего шесть сеансов, и ни одним больше. Два уже прошли, а к делу они с Анитой так и не приступили. Лиссу очень встревожила новость о скором суде. Она-то думала, что до заседания еще как минимум несколько месяцев. Лисса погуглила: действительно, мэр Лондона изъявил намерение бороться с преступностью среди несовершеннолетних, ускорив судебные разбирательства для подобных случаев.

Бедняжка вздохнула. Да уж, новость – хуже не придумаешь.

И все-таки она прислушалась к совету Аниты: решила взять тайм-аут в «Фейсбуке» и «Инстаграме», предварительно выложив веселые посты, чтобы друзья за нее не тревожились. А еще Алисса Уэсткотт теперь не участвовала ни в каких переписках. Она думала, что будет чувствовать себя одинокой и несчастной. Но когда все общение свелось к редким сообщениям в «WhatsApp» от ближайших друзей, Лисса вдруг почувствовала себя на удивление свободной.

Сама того не замечая, она начала больше разговаривать с местными – просто потому, что у нее не было других вариантов. Болтала и с Дейрдре в пекарне, и с миссис Мюррей в местном магазинчике. А еще Лисса познакомилась с другой англичанкой по имени Нина, хозяйкой передвижного книжного магазинчика. К радости Лиссы, та приготовила для нее подборку «книжной скорой помощи»: произведений, которые ее порадуют и поднимут настроение. Так и вышло. Над «Неуютной фермой» Стеллы Гиббонс Лисса смеялась в голос. Произведений Вудхауса про Дживса и Вустера она раньше не читала, но оказалось, что они очень забавные и воспринимаются легко. Как ни странно, еще Нина заставила Лиссу взять «Самое ужасное путешествие» Эпсли Черри-Гаррарда: историю о том, как Роберт Скотт пытался покорить Южный полюс. Но даже эта невеселая книга, вопреки ожиданиям, помогла Лиссе приободриться. Она-то ведь не застряла в полярных широтах без еды при температуре минус сорок градусов, у нее не унесло палатку, да и снежная буря тоже не надвигается, а значит, все не так уж плохо.

Нестандартный совет Аниты принес свои плоды.

Каждый день Лисса обменивалась с Кормаком информацией о пациентах. В основном переписка была короткой и деловой, но порой скатывалась на неформальный тон и получалась забавной. Правда, Лиссу раздражало то, что Макферсон уже заранее знал все ее новости. Например, как машина медсестры увязла на дороге возле дамбы. Оказалось, все были в курсе, что после сильного дождя там ездить нельзя, вот только никто не удосужился предупредить об этом Лиссу. Чтобы вытянуть ее авто из грязи, понадобилось привлечь на помощь половину работников Леннокса.

А еще Кормак сообщил, что миссис Маркс переключилась на рахат-лукум: думала, от него точно вреда не будет.

Печатая ответ, Лисса не могла скрыть, в какой ужас ее привела эта новость.

А потом – следующее письмо.