— Да, заставь ты его замереть! — закричала я. — Ты можешь лишить его магии!

Но Кроу как будто не слышал. Старик самозабвенно продолжал атаковать Скотта. Удар за ударом, все сильнее и сильнее. И в какой-то момент черный мощный луч со всей силы ударил Кроу в грудь и откинул к нам.

— Папа? — склонился над ним Мерлин.

Мы снова могли двигаться. Нет. Парень дрожащими руками гладил его по седым волосам. Джил тщетно пыталась залечить большую зияющую рану, я пыталась приморозить ее. Тщетно.

— Не переживайте, детишки, все хорошо будет, — прощально улыбнулся нам Кроу, закрывая глаза.

Джил прижала руки к лицу, сдерживая крик и слезы.

Размашисто подошедший Скотт одним взмахом поднял нас всех вверх, обвил черными змеями. Мерзость.

— Пора домой, — улыбнулся Скотт.

Я с надеждой посмотрела на Мерлина, но тот ответил мне пустым взглядом, слишком подозрительно пустым. Я могла сопротивляться дальше, могла заморозить змей, могла попытаться убить Скотта. Но не стала этого делать: глупо и безрассудно я решила поверить Мерлину и не поверила в его пустой взгляд.

Но за миг до того, как исчезнуть, мне показалось, что веки Кроу чуть дрогнули. Только бы это было правдой.

* * *

Теперь Лена навещала Блоссом каждый вечер, но жить и ночевать по-прежнему предпочитала дома, с бабушкой и теперь с Сергеем.

Сам Сергей неустанно следил за ней, но явно старался не утомлять лишним вниманием и никаких приставаний и флирта с его стороны не было: только при бабушке, для поддержания «легенды» мог приобнять или украдкой поцеловать в шею.

«Просто он мужчина, и мне просто приятны мужские прикосновения», — убеждала себя Лена, а следом в сотый раз повторяла, что отношение Сергея к ней, сугубо деловое, может быть, с небольшой симпатией, но как к принцессе и законной наследнице.

И Лена изо всех сил пыталась жить и старой, не магической жизнью: прилежно учиться, болтать с Юлькой. Последней, к сожалению, пришлось соврать, что нашла подработку, так что теперь не до гуляний почти.

— Не жалеешь ты себя, Певцова, — осуждающе качала головой Юлька.

— Некогда жалеть, — почти не врала Лена.

Самое удивительное, что ничего удивительного не происходило: никакие монстры не нападали, узурпаторы не появлялись. Лена даже рискнула встретиться со Славой, под невидимым надзором Блоссом, конечно. И встреча прошла абсолютно спокойно. Слава отдал ей книгу. Правда, в итоге это оказалась просто похожая книга с картинками. Но изображен на тех был не Регул и не его отличительные линии. Так сказала Блоссом.

— А Слава не маг? — поинтересовалась Лена.

— Могла б я еще так сразу определять, — честно призналась Блосс.

А после тренировок они все вместе ужинали, болтали — как ни странно не о политических делах других планет — нет, то были самые простые земные разговоры: как прошел день, любимые фильмы и музыка. К некоторому недовольству Сергея, Блоссом даже пригласила двух ученых из своего мира, чтобы те вживили Лене прибор-переводчик, так же как и Рихарду когда-то.

Одновременно Лене начало казаться, что Сергей и Блоссом уменьшили свою подозрительность в отношении друг друга. Певица даже начала то и дело называть его «Серым». Кроме того, вскоре Сергей и Рихард начали дружески поддевать друг друга и даже позволять себе шутки на тему: «а вот моя принцесса-Хранительница», но это не обижало, скорее было слишком мило.

— Рихард — действительно, нормальный, обычный парень, — признался как-то раз Сергей, когда они остались наедине. — Он не связан с нашим миром. Он просто живет с Холоднейшей, а она не посвящает его во все свои планы.

— Или у нее нет никаких планов, — вступилась Лена. Ей слишком нравилось их общение. Не хотелось даже думать о том, что кто-то может предать. И не хотелось думать, что Блоссом обманывает Рихарда.

Сергей называл Блосс «Холоднейшая», но Лена прекрасно видела, как рядом с земным Рихардом инопланетный холод превращается в огонь. Блоссом скрывала их отношения от всего мира: про нее и Рихарда не писали в газетах.

— Ох милая, ты ведь понимаешь, что я могу удалять некоторые воспоминания, особенно у тех, кто лезет ко мне в кровать без разрешения, — призналась как-то раз Блосс. — Мне не жалко про свою личную жизнь рассказывать. Но я уйду, а он останется. Не хочу чувствовать себя виноватой, что испортила ему жизнь. А та испортится, попади он в объектив камеры. Так что для всех он мой безликий водитель-телохранитель. Я об этом забочусь.

Но при Лене и Сергее эта пара зачастую не слишком стеснялась. Лена видела, с каким обожанием они смотрят друг на друга, как Блоссом игриво задевает его бедром, а Ри то и дело держит ее за руку, и, конечно, как целует: приходя домой, после ужина или тренировки, а иногда и вовремя нее: рискованно перехватывает руку с ледяным кольцом, в шутку борется с ней. Сергей в этих случая обычно начинал ворчать, что на Стике совсем не учат принцесс правилам приличия.

— У тебя своя принцесса есть, ее воспитывай! — весело откликался Рихард.

Но еще Лена чувствовала хорошо, старательно запрятанную печаль.

«Я уйду, он останется», — вспоминалось ей.

«Не проще было не начинать эти заранее обреченные отношения? — думала Лена. — Неужели Блоссом не боится влюбиться? Уговаривает себя, что не полюбит, что не любит его? Не проще ли было просто не подпускать Рихарда к себе? Эгоизм? Или нет? Поддалась желанию?».

Себе девушка обещала: таких глупостей не делать.

….

— А не жалеешь, что такую интересную жизнь в полиции оставил? — не удержался и поддел в очередной раз после ужина Сергей Рихарда.

Тот лишь усмехнулся:

— С Блоссом моя жизнь стала интереснее. В один отпуск мы отправились в дикие джунгли — там нас поймали каннибалы. Кстати, она умеет вести переговоры, никого не убивая. В другом отпуске на озере мы случайно поймали маньяка. В третий отпуск нас схватили сектанты…а в Альпах, — Рихард наигранно вздохнул, — мы встретили Йети.

— Надо будет потом Германа навестить, — добавила Блоссом, — благо координатами в свой мир он поделился, и климат у них мой любимый. А, — спохватилась она, поняв, что Лена, мягко говоря, удивлена, — их раса давно исследованиями занимается, тоже любят между мирами путешествовать.

— А почему на контакт не идут? — только и смогла спросить девушка.

— А ты землян видела? — Блоссом кашлянула. — Небезопасно с вами на контакты идти.

— А почему нас тогда еще никто не уничтожил?!

— А надо?! — вновь закашлялась Блоссом. — Тем более для тайного экстрим-туризма тут очень годное место.

Лена украдкой вздохнула: в этот самый момент она отчетливо и ясно поняла: меньше всего на свете ей хотелось, чтобы эта хрупкая, только-только зародившаяся дружба между ними всеми, треснула, обратилась в осколки. И теперь больше всего на свете ей хотелось верить трем людям: Блоссом, Рихарду и Сергею, правда, двое из них не были людьми по-сути.