Он долго — наверное, с четверть часа, — стоял так в сгущающейся тьме и наконец был вынужден прервать свои размышления: Хэнкок нетерпеливо звал его. Выйдя наружу, Фэйрфакс увидел, что тот уже сидит в коляске, сгорбившись, уткнувшись локтями в колени, почти выпустив из рук поводья, и смотрит куда-то в пустоту. Леди Дарстон стояла на пороге столовой, кутаясь в шаль. Он ощутил повисшее между ними напряжение. Судя по всему, они уже распрощались. Ни одной из служанок поблизости видно не было. Фэйрфакс подошел к хозяйке и протянул руку:

— Еще раз благодарю вас, дорогая леди Дарстон, за впечатляющую экскурсию и великолепный ужин. Надеюсь, у нас с вами еще будет шанс попрощаться после службы в воскресенье.

— Возможно, мистер Фэйрфакс, но, должна признаться, я очень устала. — Лицо ее и в самом деле казалось бледным. Она сжала его руку своими ладонями, подалась вперед и вполголоса добавила: — Вы должны сообщить епископу все, что считаете нужным. Я была не права, когда пыталась отговорить вас. Если отца Лэйси убили, то его убийца находится на свободе, и я очень рада, что капитан проводит вас.

— Но это не я, а вы подвергаете себя риску в таком уединенном месте.

— Я вполне способна за себя постоять. Прошу вас об одном: не судите меня слишком строго. — Ее пальцы на мгновение сжали ладонь Фэйрфакса, потом она выпустила его руку и отступила назад. — Доброй ночи, джентльмены. Счастливой дороги.

Коляска покачнулась, когда Фэйрфакс взобрался на сиденье. Хэнкок отпустил тормоз, прищелкнул языком и тряхнул поводьями. Лошадь неохотно тронулась, и они, описывая широкую дугу, двинулись по вымощенному булыжником двору. Фэйрфакс вскинул руку в прощальном жесте, но леди Дарстон уже скрылась внутри.

Хэнкок молчал, а у Фэйрфакса не было желания заводить разговор. Так, в молчании, они доехали до озера и пересекли мост. В сумерках квакали лягушки. Фэйрфакс оглянулся на дом. В окружении деревьев тот казался темным пятном; остроконечные крыши, точно четыре пирамиды, высились на фоне лиловеющего неба. Потом он скрылся за кедрами.

— Черт бы побрал эту дорогу! — вполголоса выругался Хэнкок, который смотрел прямо перед собой, сосредоточенно объезжая рытвины. Но, несмотря на то что он умело правил коляской, полностью избежать их было невозможно. Несколько раз экипаж резко подскочил на ухабах, так, что Фэйрфакс чуть не вылетел из него. — Сколько раз я предлагал ей привести это безобразие в порядок, но она всегда отказывается!

Коляска прогромыхала между столбами ворот и покатила по узенькой дорожке по склону холма.

— Вне всякого сомнения, не стоит рассчитывать, что вы раскроете мне истинную причину вашего сегодняшнего визита к леди Дарстон? — процедил Хэнкок.

— Как, опять? Я же объяснил вам, как оказался в поместье.

— Как оказались — да, но не сказали, что на самом деле кроется за этим. Сюда никто не ходит просто так. Вы отложили возвращение в Эксетер ради того, чтобы с ней повидаться.

— Совсем нет.

— Врите сколько угодно, меня это не волнует. — Он взмахнул хлыстом и подстегнул лошадь. Коляска покатилась быстрее, и Фэйрфаксу пришлось схватиться за шляпу, чтобы та не слетела у него с головы. Он запоздало сообразил, что Хэнкок слегка пьян. — Я восхищался ее светлостью многие годы, — продолжил капитан, — многие, многие годы, еще при жизни ее мужа, по правде говоря. И прекрасно понимаю, на что способны ее чары.

— Уверяю вас, сэр, ничего подобного мне и в голову не приходило. Это вздор.

Впервые за все время Хэнкок оторвался от дороги и взглянул на Фэйрфакса:

— Тогда что вы там делали? Да еще и наедине с ней, если не ошибаюсь. Готов поклясться, что я мельком видел ее в окне, когда подъезжал к дому.

— Я больше не намерен отвечать ни на какие вопросы и был бы очень признателен, если бы вы высадили меня прямо тут. Я предпочитаю пройти остаток пути пешком.

— Нет уж, я человек слова. Я пообещал ей довезти вас до дому, и я это сделаю. Она совершенно безосновательно убеждена, что на этих безобидных пустых дорогах вас подстерегает смертельная опасность. — Он метнул в сторону Фэйрфакса еще один взгляд. — И снова я задаюсь вопросом: с чего бы это?

Они спустились к подножию холма. Ставни в кузнице были закрыты, хотя в окне верхнего этажа горел свет; судя по всему, это было жилище Ганна. Желтая пластмассовая ракушка на вершине флагштока слабо поблескивала в сумерках. Они свернули в сторону деревни.

Хэнкок придержал лошадь и небрежным тоном произнес:

— Впрочем, все это не имеет никакого значения. Прошлое есть прошлое. Можете меня поздравить, Фэйрфакс.

— С чем?

— А вот с чем: когда мы остались одни, я попросил Сару — леди Дарстон — оказать мне честь, став моей женой, и она согласилась.

Фэйрфакс уставился на него. Он был так изумлен, что на мгновение утратил дар речи.

— Ну что ж, раз так, разумеется, я вас поздравляю от всей души.

— Я уже не впервые делаю ей предложение.

— Вот как?

— О, она меня не любит — я нисколько не обольщаюсь. Но ей нужен мужчина, который защитил бы ее и вернул ей утраченное состояние, и я надеюсь, что со временем, возможно, она проникнется чувствами ко мне.

— А она не сказала, почему передумала? — не удержался от вопроса Фэйрфакс.

— Не сказала. Но у меня есть странное, необъяснимое ощущение, что это связано с вами.

— Быть того не может!

— Но это так. Именно поэтому мне так хочется знать, что между вами произошло. Но поскольку вы явно не намерены удовлетворить мое любопытство, полагаю, мне следует поблагодарить свою удачу, а все остальное просто выкинуть из головы.

В деревне не было видно ни души. Все выглядело в точности таким же, как в вечер приезда, который сейчас казался Фэйрфаксу очень далеким, — безлюдная раскисшая дорога, задернутые занавески, одинокие огоньки, оглушительная тишина. Хэнкок подъехал к дому священника, нажал на тормоз, потом сунул руку во внутренний карман и вытащил оттуда тот же сложенный лист бумаги, который доставал за ужином.

— Это прошение о заключении брака, подписанное нами обоими сегодня вечером, — сказал он. — Насколько я понимаю, оно должно быть оглашено в церкви, прежде чем можно будет проводить церемонию.

— Совершенно верно — три воскресенья подряд.

Надо же, каков делец, подумал Фэйрфакс с внезапной горечью: позаботился о том, чтобы заключить и подписать договор, пока другая сторона не передумала!

— Я подумал, может, вы дадите первое объявление с амвона в это воскресенье — перед тем, как уехать?

— Да, почту за честь. Еще раз поздравляю.

— Доброй ночи, преподобный отец.

— Доброй ночи, капитан Хэнкок.

Рукопожатия не последовало. Фэйрфакс вылез из коляски. Хэнкок отпустил тормоз, дернул поводья, бросил «Пшла!» и покатил по дорожке мимо дома священника, оставив Фэйрфакса в одиночестве. Тот стоял на обочине с бумагой в руке и смотрел вслед капитану, пока тот не скрылся из виду.