Фэйрфакс обвел взглядом стену деревьев, задаваясь вопросом, откуда именно сорвался отец Лэйси, потом принялся осторожно взбираться по косогору, что начинался прямо за башней. Местами он бугрился, точно лоб великана, нависая над склоном внизу. Земля была в точности такой, как описывал Хэнкок: размягченная после зимних дождей. Фэйрфакс слышал шум бегущей воды, но не мог определить, откуда тот доносится. Прежде чем сделать очередной шаг, он каждый раз прощупывал тростью почву перед собой. Во влажной земле росли гигантские экзотические папоротники. Гроздья причудливых грибов, частью фиолетовых, частью мертвенно-белых, облепляли древесные стволы, а на месте отпавших ветвей зеленел изумрудный мох. В нескольких местах, как заметил Фэйрфакс, случились оползни, вроде того, который перекрыл дорогу из деревни. Судя по отсутствию растительности, они явно были недавними. Остро пахло свежей прохладной землей. Так бывает, когда идешь по только что вспаханному полю или стоишь перед свежевырытой могилой.

Не горя особым желанием идти дальше, Фэйрфакс ковырнул тростью землю, и его взгляд привлекло что-то светлое, просвечивавшее сквозь слой почвы. Он наклонился, собираясь посмотреть, что это такое, рукой выкопал находку, поднял ее, чтобы счистить грязь, и вскрикнул от ужаса — его большой палец торчал из глазницы человеческого черепа. В безотчетном приступе отвращения Фэйрфакс отшвырнул его прочь и некоторое время стоял, силясь унять дрожь. И лишь когда он, собравшись с духом, заставил себя снова взглянуть на страшную находку, в глаза ему бросились другие останки: кости рук и ног, ребра и еще черепа. Впоследствии он так и не смог точно вспомнить, сколько именно их было — наверное, три или четыре, — но достаточно, чтобы понять: он стоит на месте какого-то захоронения. Фэйрфакс развернулся и в панике бросился прочь, спотыкаясь, падая, заставляя себя подниматься с вязкой земли, желая только одного: как можно скорее оказаться подальше отсюда.

К десяти утра, менее чем четыре часа спустя после того, как он отправился в путь, Фэйрфакс благополучно добрался до деревни. Никогда еще он не был так рад видеть унылую грязную улицу и женщин, как ни в чем не бывало прядущих у себя перед домом. Спуск с холма дал ему возможность взять себя в руки, и никто из тех, кто видел его в то утро шагающим через мост с тростью в руке, даже не догадался бы, какая буря творилась в его душе. Он твердил себе, что для Англии лежащие в земле человеческие кости — не такая уж редкость, что скелеты способны сохраняться сотнями лет, что их находят и в полях во время весенней пахоты, и в садах, и во время рытья канав, чаще одиночные или семейные могилы, реже братские, где, судя по всему, люди хоронили своих современников в хаосе, творившемся непосредственно после Апокалипсиса. Но ему самому никогда еще не доводилось натыкаться на останки; это сочетание — черепа, башни, глухое место, связанное с гибелью Лэйси, — породило зловещее предчувствие, от которого он никак не мог отделаться. Он готов был поклясться, что до конца своих дней будет помнить ощущение от прикосновения большого пальца к острому краю пустой глазницы.

Подойдя к дому священника, он увидел привязанную к изгороди лошадь. Судя по всему, кто-то приехал с визитом — обладатель великолепной серой кобылы. Фэйрфакс был совершенно не расположен ни с кем общаться и хотел было свернуть в сторону и подождать в церкви, пока гости, кем бы они ни были, не уедут. Но любопытство вкупе с решимостью поддерживать видимость спокойствия перевесили: он направился прямо к воротам и вошел в дом.

В гостиной, облаченная в черную амазонку для верховой езды, сидела Сара Дарстон. Рядом с ней на полу лежала кожаная седельная сумка. Женщина поднялась ему навстречу.

— Леди Дарстон!

Вот уж кого он точно не ожидал увидеть тут.

— Мистер Фэйрфакс. — Она протянула ему руку. — Надеюсь, вы не слишком огорчены тем, что я явилась без приглашения. Агнес не знала, когда вы вернетесь.

— Надеюсь, я не слишком долго заставил вас ждать?

— Час или около того. Это не важно.

— Целый час! Могу я, по крайней мере, предложить вам что-нибудь освежающее?

— Агнес мне уже предлагала, спасибо. — Сара поставила свою сумку на стол. — Прошу прощения, но я не чаи распивать сюда приехала, а время поджимает. — Она открыла сумку и протянула ему лист бумаги. — Дженни привезла это из города вчера вечером, но показала мне только сегодня утром. Взгляните вот сюда, в самый низ.

Это был печатный листок, набранный на дешевой бумаге мелким шрифтом, расплывающимся и неровным, где помещали только рекламу — скота, сельскохозяйственного инструмента, саженцев и тому подобного, — и объявления: труппа бродячих артистов приглашала на «Мистерии страсти» в здании Хлебной биржи, на общественной земле собирались устроить ярмарку, а на час дня была назначена публичная казнь некоего Джека Порлока, «расхитителя гробниц».

— Его повешение имеет какое-то отношение к гибели Лэйси?

— Я не про повешение. — Она нетерпеливо подалась вперед и ткнула пальцем в пару неровных строчек, судя по всему вставленных в последний момент. — Я про вот это.

— Такие листовки раздают в Эксфорде по вторникам, во второй половине дня. Это неопровержимо доказывает, что вы были правы: тот старик на похоронах отца Лэйси действительно был Шедуэллом! Он не просто жив, он где-то тут, в наших краях!

Фэйрфакс перечитал заметку:

— Поразительно, что у него хватило дерзости дать объявление о публичной лекции. К чему идти на такой риск, даже если он маскирует свое увлечение под обличительную деятельность?

— Для него это риск, а для нас — возможность.

Леди Дарстон снова нырнула в свою сумку, аккуратно вытащила оттуда предмет, завернутый в шаль, развернула его и поставила на стол. Это оказался цилиндр из коллекции ее мужа, самый замысловатый из всех — длиной фут, толщиной с мужскую руку, сужающийся с обоих концов, с плотно свитой стеклянной трубкой в форме пружины внутри.

Фэйрфакс с беспокойством посмотрел на нее:

— Вам не кажется, что не очень разумно носить его при себе?

— Я намерена показать его Шедуэллу и спросить, что он думает.

— А вдруг вас остановят? Капитан Хэнкок сказал, шерифы в Эксфорде очень суровые.

— Это весьма маловероятно. За всю жизнь меня пока что ни разу не останавливали. И потом, лучшей возможности выяснить, что это такое, не будет. Мы без труда сможем поспеть в город к двум. — (Он отметил про себя это «мы». Выражение его лица не укрылось от нее.) — Что-то не так?

— Я наведался к Чертову Креслу.

— И что дальше?