на искреннем заблуждении говорящего или на его неполном знании о том, о чём он говорит. Это — неправда, но человек об этом не знает.»

Вот что бы он без Системы делал? Серый слушал дальше внимательно, но был совершенно спокоен, чтобы ни сказал человек — это будет его искренним заблуждением.

Марат Донатыч продолжал:

— Ну, начёт того, притворяешься ты или нет, я не знаю. Для имитации — слишком достоверно, но ведь там не такому учат в этих ваших спецназах… Я верю своему начальнику охраны — его чутью, а он тебя… хвалил.

Серый молчал. А что тут скажешь? Ведь и дрался он в спортзале на тренировке, задействуя всего три процента своего потенциала. Даже импланты не подключал. А вот с пистолетом лоханулся. Надо было хоть один выстрел не в центр мишени положить. А не все десять в одну точку.

Стрелка часов опять шуршала по циферблату, но Серый был спокоен и собран, кажется, человек сам себе что-то выдумал и свято в это верил. Сейчас он сам всё Серому расскажет, а уж согласиться или опровергнуть его слова — это дело Серого.

— Кляр, восторженная идиотка, решила, что ты с Чертановым был знаком, якобы подсознание тебе на это указало. Даже не дождалась, пока я из отпуска выйду, вчера мне по скайпу все уши прожужжала про прорыв в лечении.

Но насчёт знакомства — я очень сомневаюсь. Из разных вы вселенных с Чертановым, — Серый только диву давался, насколько близко к правде иногда подходил в своих умозаключениях Марат Донатыч. — Два мира — два Шапиро, как говорится.

Серый сделал мысленную пометку: узнать, что означает последняя фраза Марат Донатыча.

— Думается, просто ты, Сергей, вьетнамский флэшбэк словил. Похож Чертанов на кого-то. Друга, брата, свата… Того, кто тебе был сильно дорог. Вот ты и решил его под крыло взять.

Серый был почти в восхищении: какие эти люди забавные всё же! Сам себе историю придумал, сам себе её рассказал и сам же поверил! Ну, Серому это только на руку.

— Ну да ладно, — вдруг стал абсолютно серьёзным Марат Донатыч, — всё это лирика. Сверху тебе Алексея или снизу — сами разбирайтесь. Я тебя услышал. Подумаю. Ступай пока.

Серый уже стоял на пороге, когда Марат Донатыч окликнул его:

— А Алексей-то знает про твои планы-прожекты?

Серый повернулся к Марат Донатычу и молча вскинул бровь.

Марат Донатыч удовлетворённо кивнул:

— Так я и думал…

Через три дня Марат Донатыч приехал в больницу в неурочное время, вызвал Серого и повёз в город. Ехали какими-то странными тёмными улочками, пока не остановились возле неприметного одноэтажного домика.

Они зашли в довольно просторную комнату, в которой стоял большой покерный стол. Скорее всего, какой-то нелегальный игорный дом, догадался Серый. Кроме них с Маратом Донатычем там было трое мужчин примерно лет тридцати. Они молча указали Серому на один из стульев, а на стол поставили покерный набор.

Один из людей, сидящих за столом, окинул Серого равнодушным взглядом и скучным голосом протянул:

— Просто так даже дети в подворотне не играют. На интерес бы.

Второй кивнул:

— Согласен. Есть что поставить?

Оба уставились на Серого.

Тот пожал плечами:

— Деньги есть. На карте.

— Ну… — протянул первый, — деньги — это хорошо. Много ли?

— Пятьдесят пять тысяч, — по мнению Серого — это были неплохие деньги, накопленные им за четыре месяца работы в клинике.

Оба мужчины переглянулись и засмеялись:

— Деньжищи, конечно, огромные. Но давай так. Играем на услугу. Если проиграешь — выполнишь заказ.

Серый подумал немного и спросил:

— Что за заказ?

— Не переживай, — человек недобро оскалился, — по твоей специальности заказ.

Серый не очень понял, но уточнять не стал.

— А если выиграю, — Серый внимательно посмотрел человеку в глаза.

Тот презрительно скривил губы, но ответил:

— Выиграешь — Марат человечка, за которого ты просишь, из больнички выпустит. До турнира. И место вам определит, где жить.

Серый кивнул. Перед каждым из игроков поставили по столбику игральных фишек. Крупье раздал карты.

Довольно скоро до Серого дошло: перед ним шулера. Очень высокого класса, человек бы точно не уследил за их манипуляциями. Но уник — не человек.

Серый резко выбросил руку вперёд и схватил одного из них за тонкие пальцы в тот самый момент, когда в них мелькнула карта из другой колоды.

Тот удивился, но сначала не испугался, а с лёгкой насмешкой посмотрел в глаза Серому, но по мере того, как Серый сжимал кисть его руки, смех из глаз человека испарялся как вода с поверхности Зои в полдень.

Наконец он не выдержал, попытался дёрнуться и в следующую секунду выкрикнул с неподдельным страхом в голосе:

— Отпусти! Ты мне сейчас пальцы сломаешь! Поняли мы, поняли! Всё! Честно играем.

Человек не врал. Серый кивнул и выпустил его руку из захвата.

Дальше действительно играли честно. Долго, почти до самого утра.

Наконец, когда ни перед кем, кроме Серого, фишек не осталось, мужчины переглянулась с Марат Донатычем, и все трое вышли из комнаты, плотно притворив за собой дверь. За столом остались только Серый и крупье.

Если они рассчитывали, что Серый их не услышит, то это они зря.

— Уникум, — спокойно сказал тот, что пытался мухлевать, — меня на раз срисовал. Обычный человек не смог бы.

Марат Донатыч недовольно засопел:

— Может, ты сам прокололся?

Шулер ничего не ответил, только презрительно фыркнул.

В разговор вступил второй игрок:

— Смело можно везти хоть на турнир, хоть — к батьке в казино. Не прогадаешь. Мастера — по стойке видно.

Обратно в клинику они ехали молча. Только высаживая Серого из машины, Марат Донатыч буркнул:

— Неплохо играл. Иди отдыхай, завтра поговорим.

Глава 10

Алекс прошёл от двери до кровати, постоял с полминуты и вернулся обратно, повернул ручку двери и чуть приоткрыл её, просто чтобы ещё раз убедиться, что она не заперта.

Да, его перестали запирать совсем недавно, всего несколько дней, но свободы от этого не прибавилось.

Он не помнил, как тут оказался. Как выяснилось совсем недавно, он много чего не помнил. Из памяти выпал пласт времени длиной почти в год. Это Алекс выяснил совершенно случайно. Просто взял в холле со стола журнал, по виду — совсем не новый, и не сразу поверил, что на нём настоящая дата.

Потом он спросил