— А как можно проверить твою версию? —призадумалась Полина.

— Мне нравится, что ты не причитаешь, а мыслишьконструктивно, — похвалил Никифоров. — Во-первых, нам нужнастатистика. Список пациентов, которые умерли в больнице, скажем, за последниетри месяца. И тех, которые выздоровели и выписались, — тоже. Если чьи-тородственники действительно подняли шум, больные могли что-то слышать.

— Может, стоит узнать об этом у подруги Люды, НаташиСкворцовой? Она показалась мне необыкновенно приятной женщиной…

— Если был скандал, Наташа вряд ли о нем расскажет. Корпоративнаяэтика! А бывшие пациенты клиники запросто проговорятся. Допустим, кто-то изпациентов умер, а родственники умершего угрожали врачам. Что-нибудь в этомроде.

— Но если ты считаешь, что Скворцова ничего нам нерасскажет, то как же добыть такой список? Кроме нее, в больнице у нас нетзнакомых.

— Зато там наверняка проходят практику студентки. Летоже! — огорошил ее Никифоров.

— И что?

— Что-что! Студентки покупаются. Если не деньгами, токомплиментами и конфетами.

— Планируешь отправиться в клинику и заигрывать сбудущими медсестрами? — с деланным равнодушием спросила Полина. Она-тодумала, что Никифоров намерен шевелить мозгами, и только!

— Я не гожусь для столь сложного дела, — вздохнултот. — Не хватает обаяния. Думаю, мой друг Бунимович подойдет. Там и рост,и вес, и подобающая физиономия. Когда Костя видит женщин, у него внутривключается ядерный реактор, и они это чувствуют. Кроме того, он знает массуанекдотов, которые разят слабый пол наповал.

— Про прапорщиков, — подсказала Полина, и Никифоровпробормотал:

— Вон до чего дело дошло!

Явившийся Костя подлил масла в огонь. Он пришел с букетикомцветов для Полины, чем немедленно испортил Никифорову настроение.

— Что это ты.., раздухарился? — ревниво спросилон, прижав Костю к стене в коридоре. — Цветочки таскаешь?

— Я уже понял твою тактику, — ехидно заметилтот. — Ни себе, ни людям. Такая девочка пропадает!

— Ей сейчас не до того, чтобы с тобой кадриться!

Бунимович ухмыльнулся:

— Математика отбила у тебя вкус к жизни. А твойсловарный запас, я вижу, не пополнялся с шестого класса. Кадриться!

Насупленный Никифоров усадил приятеля строго напротив себя ипринялся давать ему инструкции.

— Студенток в клинике необходимо "а" —обнаружить и «бэ» — любыми способами расположить к себе. Непредвиденные обстоятельствав расчет не принимаются, — заключил он.

— Понял, не дебил! — ответствовал Костя. —Отправляюсь завтра прямое утра.

— Мне так неловко, — неожиданно пропищала Полина,сложив руки перед собой. — Из-за меня у вас столько хлопот…

— Рассчитаемся, — неопределенно буркнул Бунимович,чем привел Никифорова в ярость. Хмыкнув, вывалился за дверь и потопал полестнице вниз.

Хозяин квартиры возвратился на кухню, некоторое времяпристально смотрел на сжавшуюся Полину, после чего веско заявил:

— Учти, он бабник.

— А я что? — испугалась та. — Я ничего. Онмне просто цветы подарил.

— Он всегда с этого начинает, когда анекдоты недействуют.

Выражение лица Никифорова и его явное раздражение Полинувесьма воодушевили. Прихватив кошку, она отправилась спать и, улегшись впостель, зарылась лицом в ее шерсть.

— Твой хозяин меня не бросил, — пробормотала онаМирандолине в темечко.

— Мр-р, — согласилась та и врастяжку зевнула.

Бунимович приехал к обеду, оживленный и раскрасневшийся.

— Эти медички такие неуемные! — радостно сообщилон. — Едва не разорвали меня на части. Одна оказалась особеннонастойчивой. Хотела прощупать мою печень.

— И как? Прощупала?

— Сказать по правде, с печени мы только начали.

— Надеюсь, ты не ударил в грязь лицом, —нетерпеливо отозвался Никифоров. — А результаты есть?

— За кого ты меня принимаешь? — важно заявил Костяи достал из кармана сложенные распечатки. — В печеночном отделениипролечилась пропасть народу.

Никифоров схватил листы и, развернув, впился в них глазами.Полина немедленно подошла и встала у него за спиной.

— Смотри! — призвал он, обернувшись черезплечо. — Смертельный исход за последние два с половиной месяца толькоодин. Умерла некая Лариса Запольская, шестидесяти лет от роду. Вот здесь, читай…

— Возможно, все так и есть? — поинтересоваласьПолина. — Все, как ты сказал? Родственники посчитали, что у Ларисы былишансы выжить, а врачи их не использовали? И они убили Максима и Люду. Сначалазапугивали их, а потом убили.

— А с тобой решили покончить заодно с ними?

— Мы потом у них спросим, — пообещалБунимович. — Родственников Ларисы Запольской Полина должна знать в лицо.По всей вероятности, именно они гонялись за ней со шприцами.

— Понимаешь, Костя, насколько я знаком с психологией,тот, кто угрожает, обычно не доводит дело до конца. Если они хотели убить, тозачем демонстрировали силу? Судя по словам Наташи Скворцовой, Люда была здоровонапугана. Кроме того, если Люда знала, кто ей угрожает, она могла бы обратитьсяв милицию. Почему она этого не сделала?

— Мне она вообще ничего не говорила про угрозы, —приуныла Полина.

— Наверное, эти Запольские хотели, чтобы смерть врачейвыглядела как казнь, — догадался Костя.

— Думаю, ты прав, — кивнул Никифоров. — Передсмертью Люде и Максиму наверняка сообщили, за что их убивают.

Полина мгновенно покрылась гусиной кожей.

— Какой-то ужас! — возмутился чувствительныйБунимович. — Фашизм какой-то.

— Костя, я объявляю тебе благодарность! —торжественно заявил Никифоров.

— Да-да, Костя, ты просто супер-пупер! — подхватилаПолина.

— А поцеловать? — немедленно оживился Бунимович.

— Ты со своими медичками не нацеловался? — спросилАндрей, загораживая Полину собственной грудью. — Если тебя распирает,поцелуй Мирандолину.

— Спасибочки! — хмыкнул Костя и немедленно переключилсяна другую тему. — И как же мы теперь будем действовать?

— Адрес Ларисы Запольской здесь есть, — Никифоровткнул пальцем в распечатки. — Я выясню, живет ли кто по этому адресусейчас. Разузнаю о ее родственниках у соседей. Представлюсь каким-нибудь знакомым…Короче, придумаю легенду. Когда выясню, где и когда можно на этих родственниковпосмотреть, подвезу туда Полину. Возможно, она узнает хоть кого-нибудь.