— Я уже говорила, но повторюсь: мы с Жаном дружили, — продолжила Несс. — Когда я осиротела и попала в приют, Жан сразу же взял меня под своё крыло. Защищал от других мальчишек, а иногда девчонок, пока я сама не научилась давать отпор. В праздники мы делились друг с другом сладостями…

В её голосе послышалась улыбка.

— Едой, когда кого-то наказывали и оставляли без ужина, секретами, а потом и…

Несс резко замолчала и тяжело вздохнула.

— Раньше мы всегда мечтали, что один из нас поступит в отряд поддержки, а второй — в боевой. Мы станем напарниками и будем всегда вместе. Ну, ты же знаешь, что Мечи часто берут себе в напарники кого-то из поддержки, а если ещё их силы дополняют друг друга, то они становятся практически непобедимыми. Вот и мы мечтали стать непобедимыми. Жан всегда грезил Боевым факультетом, а я даже не сомневалась, что он туда поступит, потому что Жан всегда рвался в бой, всегда был первым и впереди всех. Я же была позади и очень сильно удивилась, когда его определили не на Боевой, а на Поддержку. Жан был так расстроен, что я пообещала ему поступить на Боевой. А теперь, когда поступила… — её голос надломился. — Он сказал, что мне здесь не место.

Она замолчала, и в этой тягучей тишине я не знала, что ей ответить. «Мне жаль?» — это прозвучит глупо, потому что мы почти незнакомы и Несс вряд ли поверит в искренность моих слов, а я не хотела быть с ней неискренней. Но к счастью. До того, как тишина стала неловкой, Несс резко повернулась ко мне, подложила ладонь под щеку и поинтересовалась:

— Теперь ты. Что тебе приснилось?

Я почувствовала, как уголки губ дрогнули в улыбке.

— Как моя мама сгорает в огне.

Несс на миг затаила дыхание, а я вздохнула и стиснула в кулак кулон.

— Мои родители тоже погибли, и с тех пор я каждую ночь видела один и тот же сон. Я бегу по тёмным улицам, а потом нахожу её и папу, а как только хочу их коснуться — они сгорают.

Не знаю почему, но стоило проговорить этот сон вслух, как на душе стало чуточку легче, хотя раньше, я кроме бабушки и Лив никому не доверяла этой тайны.

— Сочувствую, Лав, — вдруг произнесла Несс.

И пусть в темноте я не смогла разглядеть выражение ее лица, но то, как она произнесла: «Сочувствую», — не показалось мне обычной фразой, которой нас с Лив часто «кормили» после гибели родителей. Было в её голосе что-то действительно доброе и понимающее, хоть мы и только-только познакомились.

— И я тоже, — улыбнулась я в темноте. — Сочувствую.

— Что ж, давай спать, — Несс утащила подушку пониже и, взбив её руками, с тихим шелестом на неё опустилась. — А то скоро первый день занятий. Мне вот интересно, нас познакомят с новым деканом? Может, им окажется какой-нибудь молодой красавчик? Ух! Было бы здорово! Как думаешь, Лав?

Меня так и подмывало ответить: «И не надейся», — но вспомнила звезду среди всех деканов профессора Люмуса с факультета Целительсва и произнесла совсем другое:

— Уверена, они выберут самого лучшего. Может, даже Эдгара Дариставского… — вспомнила я безумное предположение Ника, на что Несс сокрушённо простонала:

— Шутишь? Этого аристакратишку семейки Флэмвель? Лучше сразу меня отчислите…

— Почему? — искренне удивилась я, потому что Флэмвель хоть и был бессовестно богат, но никогда не был замечен в плохом отношении к людям ниже его сословия.

— Да потому что у него есть огромный недостаток для декана, который мне бы понравился.

Она приподнялась, чтобы меня видеть, и серьёзным голосом добавила:

— Флэмвель годится мне в отцы.

Секунда молчания и мы обе прыснули. Белладонна, было такое чувство, что я уже давно так не смеялась: легко и заливисто. Да и Несс тоже особо не сдерживалась, что я начала переживать, как бы соседей не разбудить. Но за всё время, что мы пребывали в нашей комнате, я ещё ни разу не уловила ни малейшего звука от других учеников. Даже из общего зала, где всегда было шумно, поэтому сделала вывод, что на стены наложена какая-то магия, заглушающая любой шум, и перестала волноваться. Жаль только когтеточка и домик Коти не обладали таким свойством, потому что от нашего громкого смеха, кот недовольно заворчал и с остервенением влез на своё законное место. А когда мы с Несс наконец-то успокоились, утерев слёзы, пожелали друг другу спокойной ночи — наступила тишина. Я удобнее закуталась в одеяло и на удивление быстро уснула. С улыбкой на губах.

Глава 13

Утром нас разбудил всё тот же звон, как и вчера перед ужином. Да так внезапно громыхнул, что мы чуть с кроватей не попадали! А после, в страхе пропустить что-нибудь важное, начали впопыхах собираться и приводить себя в порядок.

От волнения перед первым учебным днём всё из рук валилось. Так ещё возле уборной мы сильно задержались, преимущественно из-за первокурсников, потому что все старшие либо до сих пор спали, либо предусмотрительно встали пораньше и теперь некоторые из них сидели в общей гостиной перед камином, где, кстати, мы нашли и Мэй вместе с Церарой. С ними были ещё две девушки некроманта, в одной из которых я признала подругу Церары, бледные и с задумчивым видом они о чём-то тихо переговаривались. А Мэй хоть и выглядела слегка невыспавшейся, но очень нам обрадовалась. Похоже, ей жуть как не хотелось вновь оказаться за одним столом с некромантами, поэтому она пообещала нас дождаться нас, чтобы пойти на завтрак вместе.

— Выглядишь замученной, — заметила Несс, когда причёсанные, умытые и переодетые в форму факультета — в общем, все красивые — мы покинули башню и держали прямой путь в Зал отдыха с Гибривиусом.

В этот раз я даже не забыла прихватить свою шляпку, без которой вчера чувствовала себя неуютно. А вот Котя снова отказался идти со мной. Посмотрел на миски возле когтеточки, которые на утро блестели чистотой, да повернулся ко мне задом. И спрашивается, зачем он так стремился за мной в Академию? Только ради казенных харчей?

— Я почти всю ночь не могла уснуть, — посетовала усталым голосом Мэй. — Я впервые сплю не дома, не на своём месте, так ещё первый учебный день и…

Она осеклась, когда невысокий черноволосый парень с факультета Алхимии выскочил из прохода Зала отдыха и чуть не сбил нас с ног. Его новенькая форма была перепачкана красными, фиолетовыми, жёлтыми пятнами, будто на него вывалили корзинку ягод. Ругаясь на чём свет стоит, он бросился бегом в противоположную от Большого зала, где все ученики сейчас собирались на завтрак, а у меня заскреблось беспокойное предчувствие. Оно стало сильнее, когда следом за парнем мимо нас промчались столь же недовольные девушки, выкрикивая что-то вроде: «Да чтоб их… Ифрит сожрал!» — да вытряхивали из густых шевелюр сплющенную ежевику, смородину, малину… кто что. А уже возле арки, ведущей в Зал отдыха, я заметила несколько учеников, прижимающихся к стене и из-за нее выглядывающих. Среди них я узнала рыжую шевелюру Джесси — сестры Джоджи.

«Может, Гибривиус опять разбушевался?» — промелькнуло у меня в голове, пока Несс и сонная Мэй шли чуть позади и продолжали «оживленно» беседовать о том, как им было непривычно на новом месте. Однако тут же опровергла свое предположение: «Да ну, вряд ли. Мы бы сразу услышали, как он лупит ветками по полу…»