— Ну посудите сами, — заговорил младший Флинт. — Что такого важного может быть в этой лодке?

— Не знаю.

— Я тоже.

Но и младший Флинт не знал.

Все трое порадовались свежему ночному бризу, игравшему с тучами, рассеянными по небу. Солёный утёс за спиной у братьев ещё сохранял дневное тепло, и чудесно пахло морем.

— Нужно составить план действий. И немедленно, — заключил наконец младший Флинт.

— Хорошо сказано — план, — согласился средний Флинт.

— А где мы найдём такой план да ещё в такое время? — растерялся старший Флинт.

— Заставь замолчать своего брата! — прорычал младший Флинт. — Или я сброшу его в море.

— Но я и твой брат! — рассердился старший.

— Предупреждаю: одной ногой ты уже там…

— Но…

— Сейчас полетишь.

Старший Флинт изобразил на лице страдальческое выражение и замолчал.

— Из всего, что мы слышали сегодня вечером… — подвёл итог младший Флинт.

— …мы ничего не поняли, — закончил за него старший Флинт.

— Вот сейчас действительно отправишься туда!

— Ладно, ладно! Молчу. Ну и характер, однако…

Младший Флинт глубоко вздохнул и продолжал:

— Во всём, что мы слышали сегодня вечером, некоторые вещи, по-моему, важнее других.

— Много важнее, — эхом отозвался средний Флинт, не имея, однако, ни малейшего представления, о чём идёт речь.

— Первое, что я понял: завтра приезжает в город шеф наших шефов. Или же шеф этих двух типов, что разъезжают на «Астон Мартин».

— Интересно, какая же у него будет машина? — задумался средний Флинт, пытаясь представить себе, что может быть роскошнее той машины, на которой их покатали.

— Второе… — продолжал младший Флинт. — Господа, за которыми мы следим, не намерены показывать ему некоторые вещи. Ключи, что лежат в деревянной шкатулке, и лодку, что находится здесь под утёсом. Спрашивается: почему не хотят?

— Да, почему?

Вопрос надолго завис в свежем морском воздухе.

— Почему? — продолжал младший Флинт, словно оракул. — Мы не можем узнать, почему они не хотят, чтобы он видел эти вещи… Верно?

Братья кивнули в знак согласия.

— Но мы можем сделать так, чтобы он всё-таки увидел их. Верно?

Головы братьев качнулись в разные стороны, очевидно, они пытались понять, к чему клонит самая умная голова из трёх.

— Короче, вот что я думаю, — продолжал младший Флинт, — нам неважно, почему эти вещи должны оставаться в секрете. Поэтому мы постараемся помешать им спрятать их.

— А как? — спросил средний Флинт, неожиданно заинтересовавшись.

— Вот мой план. Ты, — обратился он к среднему Флинту, смотревшему на него потухшим взглядом, — спустишься на берег, украдёшь лодку и отвезёшь её в город…

— Я? Но почему я? — горячо возразил толстяк, словно проснувшись.

— …а там мы уж постараемся, чтобы шеф наших шефов увидел её…

— Да, да, но почему я?

Младший Флинт взорвался:

— Так вот, болван, нам нужно поделить задачу, понял или нет? И кто-то должен украсть лодку. Кто из нас троих умеет грести?

— Я! Вас обоих переплюну!

— Вот именно.

— Но… — до среднего Флинта наконец дошло. — Ну, конечно. Надо же!

— Значит, спускаешься вниз, берёшь лодку и ждёшь нас на берегу в городе, — заключил младший Флинт.

— А мы что будем делать? — спросил старший Флинт.

— Мы разделимся. Ты войдёшь в домик садовника и заберёшь там ключ из шкатулки.

— Какой?

— Неважно. Любой подойдёт. Если нам повезёт, они заметят это только, когда будет уже поздно.

— Ну ладно.

Довольно сильная волна разбилась об утёс.

— А ты? — в один голос спросили старшие братья младшего.

— А я… заберусь на одно из этих высоких деревьев в саду. И сам займусь самой сложной частью всего плана.

Несмотря на усталость, Джулии не удавалось уснуть. Наверное, она и в самом деле слишком устала. Чувствовала сквозь подушку, как ритмично и неустанно стучит сердце, и, сколько ни вертелась в кровати, звук этот преследовал, её, мешая уснуть.

Она хорошо знала это ощущение.

Она выросла с ним.

И виноват в этом Джейсон.

Их с братом связывала глубокая внутренняя связь, которая сохранялась всегда, какое бы расстояние ни разделяло их. И если что-то случалось с кем-то из них, другой непременно чувствовал это. Интуитивно.

Вот и сейчас с ней происходило то же самое.

Она чувствовала, как её охватывает страх, но не собственный. Страх Джейсона.

Где бы он ни находился, с ним определённо сейчас что-то происходило.

Джулия лежала с открытыми глазами в темноте и думала. Она привыкла, что у её брата-близнеца взрывной характер. И знала также, что если только возникает где-нибудь хоть малейшая возможность впутаться в какую-нибудь беду, он поймает её на лету.

Но сердце продолжало колотиться, и гнетущее ощущение подавленности становилось не просто плохим предчувствием. Ей слышалась просьба помочь.

«Джейсон в опасности», — со всей отчётливостью поняла Джулия.

И только она могла знать это.

Не зажигая света, она поднялась с постели и взяла записную книжку Мориса Моро.

Ветви ясеня стучали в стену дома.

Ветер.

Поднимался ветер.

Джулия вышла из комнаты в тот самый момент, когда чьи-то неуверенные шаги на крыше приблизились к её окну.

Девочка посмотрела на своё отражение в зеркальной двери башенки.

За долгие дни болезни, проведённые в постели, она осунулась.

Но минувший день несколько оживил её лицо.

Джулия вошла в башенку и плотно закрыла за собой дверь.

Небо за окном было темно-синее и мрачное.

Девочка села за любимый стол Улисса Мура и включила небольшую настольную лампу.

Отодвинула модели судов и положила на свободное место записную книжку Мориса Моро.

Открыла её.

Ощущение тревоги усилилось.

На страницах никого.

— Прошу тебя, Джейсон. Прошу тебя… Не делай глупостей.

Она сосредоточилась, закрыв глаза, мысленно вызывая брата.

— Ответь. Ответь мне, — повторяла она, словно долгую молитву.