Катя, как он и ожидал, немного растерялась, но при этом прониклась красотой момента, поэтому поймала его за рукав куртки и с улыбкой предложила:

– Может быть, хотя бы кофе выпьешь? Это не займет много времени, а я как раз собиралась завтракать.

Войтех улыбнулся в ответ. Теперь он был не грубым нарушителем ее личного пространства, а человеком, который ради нее откладывает какие-то очень важные дела. Весь негатив от его визита был погашен, и они оба заранее договорились о том, что не отберут друг у друга много времени.

Катя прошла в кухню-гостиную, на ходу повесив влажное полотенце на спинку стула. Также между делом она нажала кнопку на громоздкой кофемашине и, пока та прогревалась и промывалась, нашла цветам вазу.

Войтех задержался в прихожей, снимая куртку и ботинки. Немного подумав, он снял и перчатки. Если он собирается намеренно «ловить» видение, то стоит дать себе больше шансов.

Убирая перчатки в карман, Войтех испытал довольно странное, непривычное чувство. Он носил их постоянно не так давно, всего-то не больше недели. Они по-прежнему причиняли дискомфорт, но он начал к ним привыкать. И сейчас, сняв их в чужом доме, чувствовал себя непривычно беззащитным. Оставалось надеяться, что он не станет ловить видения от каждого предмета, которого коснется.

Когда он дошел до гостиной, Катя уже устроила цветы в вазе, поставила ее в центр обеденного стола и достала две чашки.

– Тебе с молоком или со сливками? – поинтересовалась она, не оборачиваясь к нему.

Войтеху не хотелось никакого кофе. Он уже успел выпить два больших капучино этим утром, которое у него началось гораздо раньше, чем у Кати, и понимал, что третья порция точно станет лишней. При всей своей любви к этому напитку, он не мог пить его как воду.

Однако Кате обо всем этом знать не стоило, поэтому он попросил себе латте. Он надеялся, что порция эспрессо затеряется в большом количестве вспененного молока.

Катя нажала на машине соответствующие кнопки и снова отвернулась, доставая из шкафчика квадратный хлеб в нарезке и загружая два кусочка в тостер.

– Ты есть хочешь?

– Нет, я уже позавтракал, спасибо, – заверил ее Войтех, специально не садясь за стол, чтобы никто из них не забывал, что он заскочил всего на минутку и очень спешит.

Катя удовлетворенно кивнула и наконец повернулась к нему, чтобы вручить чашку с готовым напитком. Только сейчас она заметила обработанный порез и шишку у него на лбу.

– Господи, что с тобой случилось?

– Да так, под машину попал, – отмахнулся Войтех.

Он взял у нее из рук чашку, постаравшись соприкоснуться пальцами. Это было рискованно, поскольку он одновременно касался и ее руки, и чашки, но он понадеялся, что у чашки нет никакой информации, которой ей приспичило бы с ним поделиться.

Войтех оказался прав, но вместе с тем и прикосновение к пальцам Кати не имело никакого эффекта. Кроме того, что она улыбнулась, по-своему расценив этот жест, и заметила, что он без перчаток.

– А как же твои экстрасенсорные видения? – насмешливо поинтересовалась она, кивая на его руки. – Не боишься увидеть что-нибудь?

– Боюсь, – Войтех пожал плечами. – Но иногда приходится рисковать, чтобы не терять контакт с миром. У тебя все в порядке? – он поторопился сменить тему. – У меня такое чувство, что что-то случилось.

Катя скорчила рожицу и закатила глаза.

– А ты, видимо, действительно экстрасенс. Да, у меня была какая-то очень странная ночь, – она вздохнула, избегая встречаться с ним взглядом. – Впрочем, у меня в последнее время такие ночи постоянно.

– А что именно странного? Не бойся, расскажи мне. В конце концов, странное – часть моей жизни.

Она осторожно покосилась на него, заметно хмурясь. Войтех видел, что ей не хочется об этом говорить. Как и большинство людей, столкнувшихся со сверхъестественным, она старалась игнорировать проблему, замалчивать, продолжая надеяться, что все это плод ее воображения и оно как-то само исчезнет. Но потом выражение ее лица изменилось: она приняла важное для себя решение. Еще раз вздохнув, она быстро и сбивчиво заговорила:

– Да мне в последнее время часто мерещится всякое, а потом время как будто пропадает. То ли провалы в памяти, то ли я в ступор впадаю, то ли из реальности еще как-то выпадаю. Одно радует: я пока ни разу не приходила в себя неизвестно где и неизвестно с кем, все это только дома со мной происходит. Но я то прихожу в себя у картины, которую не помню, как рисовала, то сегодня вот одной картины не досчиталась. Точно помню, что вчера она была на мольберте. Я работала вечером с другой. Мне стало жарко, и я решила проветрить немного, но потом вдруг проснулась утром уже у себя в постели. Причем я успела переодеться и даже умыться, легла в постель, но ничего этого не помню. И картины нет. Той, которая тебе понравилась в прошлый раз. Что я с ней сделала? В окно выбросила?

Она замолчала, не справившись с эмоциями. Войтех видел, как заблестели ее глаза, и мысленно выругался. Ситуация с картиной, судя по всему, только усугубила общее состояние Кати, добавив ей переживаний. И хотя сам он не участвовал в похищении картины, сейчас чувствовал себя виноватым.

– Я уверен, что всему есть объяснение, – осторожно заверил он. – Не скажу, что оно всегда рациональное. Порой оно бывает настолько невероятным и страшным, что в него сложно поверить. И не хочется верить. Иногда проще решить, что ты сходишь с ума, но это не всегда правильное объяснение.

Теперь она посмотрела на него с любопытством, улыбнувшись сквозь непролитые слезы.

– Ты так говоришь об этом, словно знаешь по себе.

– Катя, я вижу моменты прошлого и грядущего, когда прикасаюсь к людям и предметам, – Войтех выразительно посмотрел на нее. – У меня была масса возможностей решить, что я просто спятил и вижу галлюцинации. Я и сейчас иногда так думаю, – мрачно добавил он, вспоминая случившееся накануне.

– А ты можешь увидеть мое прошлое? – неожиданно спросила Катя, отставляя в сторону чашку с почти нетронутым кофе. Ее тосты тоже давно выскочили из тостера и сейчас грустно остывали, полностью ею забытые. – Прикоснуться ко мне и посмотреть, что произошло вчера?

Это было неожиданной удачей. Теперь у Войтеха появилась прекрасная возможность не скрываясь сделать то, за чем он пришел. Причем сделать это так, как предлагал Нев: спокойно сфокусировавшись и постаравшись «позвать» нужное видение. Только слова Саши сдерживали его.

Однако Катя смотрела на него с такой надеждой, что он не смог ей отказать. В конце концов, раз уж ему достался этот дар, следует им пользоваться.

Он тоже отставил в сторону чашку и приблизился к Кате, серьезно глядя ей в глаза.

– Я только хочу предупредить: это работает не совсем так. Не я выбираю видения, а они меня. Все, что я могу, – это попытаться увидеть, но что именно мне явится, я не знаю.