И ответом послужило лишь затухающее эхо.

— Ладно, вы приняли решение!

После продолжительной паузы снизу донесся мужской голос:

— Чего ж вы работаете по ночам?

— Мы работаем, когда босс прикажет! Хоть днем, хоть ночью! Нам все равно! Тем более здесь всегда темно!

— Наверно, идут хорошие сверхурочные!

Только один голос. У Бэленджера слегка отлегло от сердца.

— Знаете, мне совершенно неинтересно с вами разговаривать! Я сказал: уходите отсюда! Здесь небезопасно!

— Ага, и случай с лестницей это подтверждает! Уходить отсюда, значит? Не-а, нам здесь нравится! Мы, можно сказать, в темноте как дома!

«Мы?» — повторил про себя Бэленджер.

— Точно-точно, — послышался второй голос. — Нам здесь хорошо.

— А что тут был за крик минуту назад? — снова раздался первый голос. — Как будто кому-то под нос сунули маску Хэллоуина.

Бэленджер попытался всмотреться в темноту. Он улавливал звук шагов по замусоренному полу, но не видел никакого света.

Он обернулся к своим спутникам.

— Кора, звоните 911.

— Он прав, профессор, — сказал Винни, продолжавший поддерживать Конклина.

— Мне неважно, будет или не будет чья-то жизнь испорчена из-за появления полиции, — добавил Бэленджер. — Сейчас я хочу всего лишь быть уверенным в том, что жизни удастся сохранить.

— Вы серьезно думаете?.. — начал было Рик.

— Кора, — повторил Бэленджер, — звоните.

Она уже достала телефон и быстро нажала на кнопки. Мужчины сгрудились вокруг нее.

— Автоответчик, — нахмурившись, сказала женщина. — Проклятый автоответчик.

— Что? — Бэленджер выхватил у нее телефон.

— Эй, — прокричал снизу первый голос, — если вы попытаетесь звонить по 911, вас ожидает забавный сюрприз!

Бэленджер приложил телефон к уху.

«Из-за необычайно большого количества обращений все наши диспетчеры сейчас заняты. Пожалуйста, подождите, через некоторое время первый же освободившийся сотрудник обязательно ответит вам», — сообщил бесстрастный женский голос.

— Вы небось не местные, — с отчетливо улавливаемым ехидством прокричал снизу первый голос, — а то знали бы! Об этом говорили по телевидению! На местной девятке-один-один установили новую телефонную систему! Она не работает ни черта! Никто не может туда дозвониться! И ее починят не раньше понедельника. А может, и позже!

Пошел повтор записи: «Из-за необычайно большого...»

— Теперь и прямая полицейская линия все время занята! — проорал второй голос. — Меньше чем за полчаса туда не пробьешься!

— Прогресс! — добавил еще один голос. — Все новое, хитрое и такое сложное, что у меня мозгов не хватает сообразить, каким макаром оно работает!

Значит, их трое? — подумал Бэленджер.

— Когда действительно работает! — откликнулся второй голос. — Когда в этом старом заведении вели бизнес, люди знали, как сделать так, чтобы все действовало надежно.

— Строили на совесть! — заверил первый голос. — Эй, а почему бы вам не рассказать нам побольше о тех золотых ножах и вилках, о которых вы тут трепались?

Бэленджер вернул телефон Коре.

— Быстро, запаковывайте вещи. — Теперь он тоже говорил шепотом. — Пассатижи. Скотч. Веревку. Молоток. Аптечку. Все это может нам понадобиться. — Он закрыл нож и сунул в карман, не забыв проверить прищепку. — Готово? Тогда пойдемте.

— Куда? — Профессор, опиравшийся на Винни и Рика, вздрогнул от боли.

— В единственном направлении, которое нам осталось. Вниз. Чего нам ни в коем случае нельзя делать, так это оставаться на месте. Пассивность опасна. Пассивность означает верное поражение.

Теперь впереди шел Бэленджер. Он вернулся в коридор и остановился у пожарного выхода, открыл дверь и осветил фонарем шедшую вниз узкую лестницу со стенами и потолком, украшенными занавесками из паутины. Когда все остальные подтянулись к нему, он расстегнул застежку-"молнию" на ветровке, сунул руку под мышку и достал пистолет.

— О, Христос, у него оружие! — сказала Кора.

Рик уставился на него чуть ли не с ненавистью.

— Кто вы такой?

— Ваш ангел-хранитель, — ответил Бэленджер. — А теперь прекратите разговоры. Идите как можно тише. Постарайтесь сделать так, чтобы они не могли догадаться, где мы находимся. Свет пока что будет только у меня.

— Эй! — проорал снизу первый голос. — Я же просил вас рассказать побольше о золотых ножах и вилках.

Бэленджер шел вниз по узкой лестнице. Он проверял каждую ступеньку, опасаясь, что и эта лестница может обвалиться. За ним следовала Кора, а замыкали шествие Винни и Рик, тащившие на себе профессора. Им, конечно же, не удавалось идти бесшумно. Плечами они терлись о стены. Эхо на лестничной клетке отчетливо усиливало звуки тяжелого дыхания троих мужчин.

Перед Бэленджером возникла закрытая дверь на площадке — очевидно, это был выход на пятый этаж. Поджидал ли их кто-нибудь за ней? Или выйдет и пойдет следом, когда они продолжат спуск? Чувствуя, что у него кружится голова, как будто он чересчур быстро спустился с огромной высоты, он выключил ручной фонарь и убрал его в висевший на поясе чехол. Затем снял шлем, поднял его перед собой на вытянутой руке на уровне головы. Направив свет фонаря на дверь, он прижался спиной к стене, сунул пистолет за пояс и свободной рукой чуть-чуть приоткрыл дверь. Затем он снова достал оружие и рукояткой пистолета толкнул дверь, чтобы она распахнулась на всю ширину. Если бы за дверью кто-нибудь прятался, он, увидев свет, решил бы, что кто-то сдуру вышел с пожарной лестницы, и попытался бы стукнуть по голове, которой под шлемом на самом деле не было.

Ничего не произошло.

Ладони Бэленджера сделались скользкими от пота. В желудке словно застрял огненно-горячий ком. Выглянув за дверь, он увидел пустынный холл. Ничего здесь не казалось неправильным или неуместным. Наклонив голову от накатившей на краткое мгновение слабости, он снова надел каску и направился дальше вниз по лестнице. Следующий марш показался ему еще темнее и теснее, и воздуха здесь, казалось, было заметно меньше.

Позади то и дело стонал профессор: несмотря на старательную поддержку Винни и Рика, ему было слишком тяжело передвигаться на одной ноге.

«Слишком громко, — подумал Бэленджер. — От него слишком много шума».

А потом он услышал другие звуки: шаги одного или нескольких людей, поднимавшихся по лестнице им навстречу.

— Тс-с-с-с, — прошипел он, обернувшись к остальным, и, остановившись, прислушался. Да, кто-то шел им навстречу, но он не видел света, а это значило, что тот или те, кто производил звуки, все еще находились далеко внизу. И это также значило, что на данный момент они не видели света его собственного фонаря.