Живану. Нам приказ от Суворова держать этот мост до подхода дивизии. По моим самым скромным прикидкам, она маршем уже завтра вечером сюда из Бухареста должна будет подойти.

– Слушаемся, господин полковник! – вскинули ладони к каскам ротные командиры. – Разрешите идти к своим людям?

– Идите, господа, – козырнул им Егоров. – А ты чего мнешься, Осокин? Задержись, если есть что сказать, – придержал он своего главного разведчика.

– Алексей Петрович, мы там пленных немного отловили, – понизив голос, сказал поручик. – Темно ведь было, самые прыткие, словно бы тараканы, разбежались, но с дюжину их мы их все-таки сумели спеленать. У меня же есть ребятки из тех, кто хорошо по-турецки толмачит, тот же Федька Лужин да и брату́шки сербы. Так вот, в той дюжине пленных они османского командира углядели, субаши, сотником он оказался. Разговор с ним мои правильный завели, умеют же, ну а тот турок с гонором был и молчать не стал. Грозился всем зеленым шайтанам бо́шки порубить, а кожу моим толмачам на барабаны натянуть, как только сюда сераскир со всем своим главным войском подойдет. Австрийцев, говорит, он уже наголову разбил, а теперь вот и за русских в полную силу возьмется. Нет, дескать, того, кто его славное войско остановит. Но и прочее, прочее еще нес, все в этом же духе, про то, сколько их много, какие они храбрые и какие у них пушки сильные, а сабли с ятаганами острые. Это-то ладно, мы такое не раз уже слышали, но он все талдычил про какой-то там мир с цесарцами. Дескать, их новый император Леопольд, который после смерти старого, Иосифа, в Вене воцарился, перемирие уже с турками заключил и даже к союзу с ними склоняется. Так что, дескать, совсем скоро даже старые наши союзники по нам же вместе с османами и ударят.

– Хм, очень интересно, – хмыкнул Алексей. – Турку верить на слово, конечно же, нельзя, но учитывать нужно. Эх, политика, продажная девка! А что остальные пленные говорят, вы их спрашивали?

– Да что их там спрашивать, господин полковник?! – махнул рукой Осокин. – Простые все всадники, их только лишь добыча интересует, еда и как бы свою голову не потерять. Спрашивали, конечно, мы их на скорую руку, так блеют они там что-то, словно бараны. А-а-а, так себе, ничего интересного!

– Все ясно, – кивнул Алексей. – Спасибо Тимофей, вам за языка. Субаши крепко связать и приставить к нему караул, чтобы егеря глаз с него не спускали! Вот своих ребяток давай-ка и выставишь. Как только Александр Васильевич сюда подойдет, он и сам этого турка подробно поспрашивает. И егерям своим передай, чтобы они то, что от этого турка слышали, никому бы не рассказывали. Не хватало нам еще дурные слухи здесь распространять. Может, это вовсе клевета или такие измышления, чтобы нас в сумятицу ввести.

– Да, конечно, введут они, как же, – ухмыльнулся поручик. – Русские турок, Алексей Петрович, завсегда бивали и сейчас тоже разобьем, хоть с союзниками, а хоть даже и в одиночку.

До полудня никакого движения с южной стороны не наблюдалось, мелькали в степи какие-то всадники, но близко к русским укреплениям они не приближались. И вот наконец в поднятой пелене пыли показался с юга большой конный отряд.

– Полк, к бою! – скомандовал Егоров. – Без команды никому не стрелять! Премьер-майор Гусев, ведите отсчет до цели!

– До цели тысяча двести шагов! Тысяча сто! – вглядываясь в окуляр подзорной трубы, крикнул главный квартирмейстер.

Тысяча стрелков, канониров и пионеров замерли на своих позициях в боевой готовности. Вот еще пара сотен шагов ходу – и можно будет давать команду бить дальнобойным штуцерам. Два десятка отборных стрелков, вжимая приклады своих длинноствольных винтовок в плечи, ловили в прицелы дальнюю цель. Возле фальконетов стояли уже наготове и полковые канониры. Им, как и обычным штуцерникам, до открытия огня было еще шагов четыреста хода кавалерии. Но что такое четыре сотни шагов до летящего во весь опор коня?

Алексей, глядя в свою подзорную трубу, поднял вверх руку: бараньи шапки на голове, многие кавалеристы с пиками. Он даже различил бороду у скачущего впереди всех всадника.

– Отбой! Не стрелять! – заорал он что есть силы. – Наши это! Казаки! Не стрелять!

– Не стрелять, не стрелять, наши! – понеслась команда от плутонга к плутонгу по всем русским укреплениям, и егеря убирали пальцы со спусковых крючков. К мосту подкатывали первые сотни Второго донского полка.

– Турки большими силами наступают! – пояснил Егорову полковник Леонов. – Была бы у нас опора на пехоту, так можно было бы с ними и на сабельках потягаться. А так что, окружат, задавят всей массой да вырубят под корень вместе с драгунами. Они вон, тоже за нами скачут, – кивнул себе за спину командир казачьего полка. – Кони у нас вымотанные дальними переходами, у турок-то они посвежее, не гнали ведь их так скоро, как мы, – словно бы оправдывался перед командиром егерей здоровый осанистый казак. – Нужен нам хоть денек передышки.

– Будет вам денек, Богдан Семенович, – заверил полковника Алексей. – Мы их придержим сейчас перед мостом. Вы, главное, дозоры вдоль реки пустите, чтобы они в другом месте через нее бы не переправились да в тыл нам не зашли.

– Сделаем, Алексей, – пообещал Леонов. – Основные наши силы на том берегу, за мостом будут стоять, ежели совсем жарко станет, то мы с драгунами подмогнем вам. Да, небось, и Александр Васильевич вот-вот уже и сам совсем скоро сюда со всей дивизией подойдет.

На спине у отступающего последним драгунского полка «висело» несколько сотен османской конницы, а вдали еще клубилась пелена пыли. Как видно, там подходило несколько алаев.

– Рано, рано пока бить! – крикнул Гусев, вглядываясь в окуляр трубы. – Как бы и наших ненароком не зацепили.

До арьергарда драгун было всего каких-то три сотни шагов. Первые их ряды уже подскакали к освобожденному проходу между дорожными редутами, а с задних нет-нет хлопали пистольные и ружейные выстрелы в сторону настигающих турок.

– Курт! Сможете аккуратно снять передних?! – крикнул командиру отборных стрелков Алексей.

– Да, мы готовы! – отозвался тот, пристроив свой штуцер на мешке с песком.

– Командуй тогда сам своими людьми!

– Внимание, всем бить сверху, наверняка, по свой личный прицел, – не мешкая, скомандовал тот. – Огонь!

«Бам! Бам! Бам!» – захлопали вразнобой выстрелы, и пули, выпущенные из винтовальных стволов, сбили передних турецких всадников. В ста шагах от прохода у турок возникла небольшая сумятица, давшая возможность арьергарду драгун оторваться от преследователей.

– Внимание всем, за-алпо-ом, огонь! – крикнул Егоров и сам выжал спусковой крючок штуцера.

Не успел еще отгреметь залп сотен ружейных стволов, как ударили