Марина проводила Аннету взглядом. Та добралась до разбитого лагеря, подошла к Якуту, охраняющему базу вместе с напарником, и что-то сказала обоим наемникам, жестами обрисовывая проблемы с тяжелым багажом. Якут обернулся к напарнику и что-то произнес, тот кивнул, и раскосый наемник двинулся к палатке, предназначенной для Аннеты и Саиды. Медиум пошла за ним, но едва они поравнялись с одной из палаток наемников, Аннета быстро заглянула туда, убеждаясь, что там пусто, после чего схватила Якута за руку и с силой потянула за собой, исчезая внутри. Никто, кроме Марины, не заметил их уединения, даже напарник Якута, который внимательно наблюдал за подступами к лагерю, но вглубь базы бросал взгляды нечасто. Марина закатила глаза. Аннета не додумалась ни до чего умнее, нежели устроить интрижку во время настолько знаковой экспедиции. Может, она действительно бесполезна? Но в Женеве ее сеансы реально успокаивали… Вечером придется провести с ней жесткий разговор и загнать в рамки, из которых она вышла. Сейчас не до этого.

– Прежде чем вы начнете разбирать свою аппаратуру, – обратилась к профессору Марина, – проверьте пепелище, о котором я вам говорила. У меня возле него были неприятные ощущения. И не только у меня.

Гольдберг с готовностью согласилась, но от Марины не укрылось, как ее глаза растерянно забегали. Это Марине не понравилось, и она решила присутствовать во время эксперимента на пепелище, несмотря на то что оказаться там вновь совершенно не хотелось. Она дождалась, когда команда профессора соберет оборудование, и вместе со всеми направилась в сторону пепелища.

– Марина! – негромко окликнула ее Злата. – На минуту!

Отцовская помощница, косясь на начальника охраны, буравящего ее недовольным взглядом, отвела Марину на несколько шагов в сторону и тихо произнесла:

– Мне не нравится реакция профессора. Считаю, что она боится вызвать ваше недовольство своей работой, как это получилось с вашим гипнотерапевтом. Подозреваю, что профессор попытается фальсифицировать результаты своей работы.

– Что вы хотите этим сказать? – Марина вонзила в спину Гольдберг полный подозрений взор.

– Что она ничего не найдет, но скажет, что обнаружила какое-нибудь, ну… не знаю… то, что вы ожидаете от нее получить! – зашептала Злата. – Предлагаю пригласить ее в Москву в качестве гостя и проверить на детекторе лжи! Мы сумеем организовать это ненавязчиво и бесконфликтно!

– У вас есть какие-то конкретные основания не доверять ей? – Мысль о том, что отец проверял Гольдберг, вновь всплыла в памяти. – Вы изучали ее прежнюю деятельность?

– На уровне наведения справок, – Злата неопределенно кивнула. – Информация о ее деятельности туманна. С одной стороны, она признанный специалист в области научного изучения паранормальных явлений. О ее работе имеется много отзывов от людей, которым она якобы помогла. Лично с ними я не встречалась, но в переписке они подтверждали информацию, указанную на сайте Гольдберг. С другой стороны, ничто не мешает ей просто оплатить услуги людей, которые будут все это подтверждать удаленно. Настораживает, что серьезных ученых, занимающихся паранормальными явлениями, совсем немного, и все они, так или иначе, имеют отношение к секретным программам спецслужб. Профессор Гольдберг к таковым не относится. Само по себе это еще ничего не значит, но ваш отец испытывает на ее счет определенные сомнения. Я с ним согласна.

– Я подумаю, – ответила Марина. – Дам ответ к завтрашнему вечеру.

Злата вновь кивнула и направилась к остальным. Марину окружили телохранители, и девушка устремилась за профессором. Слова отцовской помощницы еще больше усилили ее собственные подозрения, но сейчас она ничего менять не будет. Если заколка найдется, то все это станет неважно. Гольдберг с Аннетой получат расчет и исчезнут из ее жизни вместе с глюками и воспоминаниями о них! Если же поиски заколки затянутся, то она займется тщательным выяснением степени эффективности методов профессора! И Аннеты, пожалуй, тоже! Она ведь не единственный гипнотерапевт в Женеве и тем более в Швейцарии!

Впереди показалось пепелище, и Гольдберг с Ибрагимом одновременно остановились. Солдаты, тащившие их оборудование, не сразу это заметили и недоуменно оглянулись.

– Уже пришли? – Один из них смотрел то на ученых, то на Марину. – Куда ставить приборы?

– Профессор? – Марина движением глаз переадресовала вопрос Гольдберг.

– Прямо сюда! – вышла из ступора та. – Ставьте там, где вы стоите! – Ее голос звучал уверенно, но в то же время с заметным испугом: – Здесь определенно имеется какая-то аномалия! У меня очень неприятные ощущения… – Она обернулась к Сармату: – Здесь безопасно? Это точно?

– Абсолютно, – подтвердил начальник охраны. – Это место вызвало у нас подозрения, поэтому неоднократно и тщательно проверялось. Тут ничего нет. Может, вам удастся что-нибудь найти?

– Увидим… – было видно, как профессор невольно поежилась.

Уверенности в ее голосе изрядно поубавилось, она окинула взглядом команду Марины, словно искала кого-то, но ничего не сказала и поспешила к своему ассистенту. Ибрагим склонился над одним из двух приборов и щелкал какими-то переключателями, с тревогой косясь на пепелище. Увидев пришедшую на помощь Гольдберг, он что-то тихо прошептал, и Марина напрягла слух.

– …как будто смотрит на меня, – донеслось до нее, – и хочет убить! Никогда такого не было!

– Возможно, в этом месте находится область интерференции полей паранормальной структуры! – еще тише ответила профессор. – У меня схожие ощущения… местное излучение оказывает воздействие на психику, это не вызывает сомнений. Если это то, что повлияло на психику мисс Мирошниченко, то мы должны быть осторожны…

Шепот Гольдберг стал совсем тихим, и Марина не смогла разобрать окончания фразы. Она решительно направилась к ученым, но непроизвольно замедлила шаг. Тяжелый незримый взгляд пронзил ее насквозь, и внутри снова зашевелилась нервозность. Пустота, неосязаемо уплотнившаяся над пепелищем, была к ней безразлична, и это безразличие особенно подчеркивало презрительность такого отношения. Если из ниоткуда прямо сейчас выскочит монстр и начнет резать Марину на куски, этому взгляду будет наплевать. С трудом сдерживая раздражение, девушка приблизилась к ученым, торопливо настраивающим аппаратуру.

– Марина, мы готовы начать эксперимент! – Гольдберг встретила ее указующим жестом. – Оставайтесь там! На всякий случай, в целях соблюдения техники безопасности! – Она окинула задумчивым взглядом солдат-носильщиков и спросила: – Кто-нибудь чувствует какие-либо неприятные ощущения вокруг?

– Я чувствую, – признался один из них, косясь на сослуживца в поисках поддержки.

– Опишите свои ощущения! – потребовала профессор. – Подробно!

– Ну… – тот замялся. – Как будто на меня кто-то смотрит… – он ткнул рукой в пепелище: – оттуда! Кто-то очень большой и агрессивный. Такое чувство, словно я комар по сравнению с ним! Оно враждебно, но не нападает, потому что я лечу мимо, а ему лень приближаться… Это нормально?