– Позже, если представится возможность, еще непременно побеседуем, – отозвался мой супруг.

– Да, конечно, – с готовностью кивнула Каталина. Она уставилась на Ральфа, давая понять, что следующая фраза предназначена только ему одному. – Будем с нетерпением ждать!

Мой благоверный воспользовался возможностью сбежать и, откланявшись, повел меня в сторону залы.

«Раньше нужно было думать, да головой!» – я так и не осмелилась произнести мысли вслух, иначе выдала бы себя тем самым.

Когда мы не спешно вошли в просторное помещение, на мне сосредоточилось не меньше сотни глаз, которые оценивали – достойна ли я носить титул герцогини Альбертсон. Со всех сторон залы до меня доносились шепотки и смешки представительниц прекрасной половины, обменивающихся между собой обо мне мнениями.

Несколько пар кружилось в вальсе по белому мрамору. Проведя слегка туфелькой по полу, проверила – скользкий ли он. Я была довольна своим открытием и пришла к выводу, что кто-то приложил немало сил, чтобы хорошенько натереть его.

Ральф дождался, пока одна мелодия сменится другой, а затем отстранился от меня, чтобы взять за руку и закружить в танце. Вальсировал он превосходно. Наверное, опыт и прирожденное чувство ритма позволяли ему наслаждаться танцем, в то время как мне приходилось держать в голове кучу всевозможных вещей одновременно: па, которое будет следующим, не забывать про улыбку, держать спину ровно…

– Расслабься, – тихонько проговорил благоверный, видимо, заметивший мое состояние. Снова довериться ему? Не станет ли это очередной ошибкой? Несмотря на все свои мысленные предостережения, я последовала его совету. Все было просто прекрасно до той поры, пока не почувствовала на себе знакомый пронзительный взгляд. Я тут же снова напряглась и попыталась проверить свои предположения, отыскав глазами известного артефактора, стоявшего неподалеку от небольшого возвышения в другом конце зала. В этот момент Ральф крепко прижал меня к себе. Намного ближе, чем того позволяло приличие.

– Что ты делаешь? – возмутилась его поведением, чувствуя, как мои щеки заливает румянец.

– Я не позволю тебе думать о нем, когда ты в моих объятиях, – голубые глаза сильно потемнели. Неужели он ревнует?

– Не говори глупостей! – фыркнула в ответ, однако больше не стала делать попыток посмотреть на Дамиана, не желая повторения случившегося, а так хотелось снова утонуть в зелени его глаз.

Поведение моего супруга явно не укрылось от глаз светских кумушек, неустанно следивших за нами и выискивающих тему для разговора. И Ральф им дал ее…

Казалось, этот танец не закончится никогда. Когда музыка смолкла, моему счастью не было предела, поскольку губы сводило от улыбки, а ноги дрожали от усталости. Ральф решил продолжить представление и наклонился, чтобы поцеловать мне руку, не сводя при этом с меня бездонных глаз, словно и вправду любил меня до беспамятства. Возможно, со стороны так и показалось, но я знала правду, и от этого мне было не по себе.

Раздался звук множества труб, и все светское общество, пожелавшее присутствовать на этом вечере, стало спешно собираться в бальной зале.

Как только народ закончил подтягиваться, на возвышении появился лорд Веллингтон, одетый в серую мантию. Голоса тут же смолкли, и в помещении стало неестественно тихо. Невзирая на тот факт, что Ральф мог занять пост, которого был недостоин, меня переполняли эмоции, поскольку не каждому доводилось лицезреть этот торжественный момент – оглашение имени нового Главы Палаты артефакторов.

– Всем добрый вечер! Думаю, ни для кого не секрет, в честь чего, наверное, правильнее было сказать «кого», мы здесь сегодня собрались, – его звучный голос разносился по всему помещению. – Не стану оттягивать и дальше этот волнительный момент, а просто назову имя артефактора, достойного занять эту должность. – Я посмотрела на Ральфа и заметила, как он весь в одночасье подобрался: расправил плечи, выпятил слегка вперед грудь. Он явно готовился встать рядом с лордом Веллингтоном на возвышении под бурные аплодисменты присутстующих. – Итак, решением Совета артефакторов, на пост Главы Палаты артефакторов назначается… – он выдержал паузу, набрал в легкие побольше воздуха, чтобы громко произнести имя.

– Да не томите уже! – внезапно раздался позади мужской голос.

– Как скажете, молодой человек, – рассмеялся лорд Веллингтон, вызвав своим высказыванием ответную реакцию в зале. – Итак, новым Главой Палаты артефакторов назначается очень талантливый и молодой специалист – мистер Дамиан Элвингтон.

Это имя повергло всех присутствующих в шоковое состояние. Бурные аплодисменты после оглашения нового Главы так и не раздались. В зале воцарилась тишина, которая была нарушена лишь стуком каблуков по мраморному полу, разносившегося эхом по просторному помещению. Первым делом я глянула на побледневшего Ральфа, явно не ожидавшего такого поворота событий. Я с трудом удержала смешок, едва не сорвавшийся с моих губ. Когда все же с благоверного спало первое оцепенение, он сильно покраснел, руки сжались в кулаки, а на переносице появились резкие вертикальные складки, глаза же превратились в узкие щелки. Казалось, Ральф вот-вот взорвется от гнева, и разразиться скандал, однако, к моему удивлению, он сдержался. Лишь процедил сквозь зубы: «Выскочка!» Не знаю, сколько ему понадобилось сил, чтобы не рвануть с места и остаться в этой зале.

Тем временем Дамиан взошел на возвышение и встал рядом с лордом Веллингтоном. Он также превосходно держался, хотя, как мне показалось, его взгляд был сейчас намного резче, чем обычно. Сперва артефактор пожал руку бывшему Главе и только потом заговорил:

– Добрый вечер! – раздался приятный бархатистый голос. – Для меня, наверное, как и для большинства присутствующих, эта новость стала весьма неожиданной. Я не готовил даже речи. Могу только пообещать: я сделаю все, от меня зависящее, чтобы оправдать оказанное мне доверие, – по завершении его слов из разных концов зала стали доноситься единичные хлопки. Очень хотелось последовать их примеру, но в данный момент я боялась реакции Ральфа, поскольку он был непредсказуем.

Едва Дамиан сошел с возвышения, как отовсюду послышались возмущенные возгласы, которые весьма кстати заглушила громкая музыка. Я пребывала в растерянности и не знала, что мне делать, поскольку Ральф продолжал стоять, не шевелясь, на одном месте.

– Милый мой, как же так?! – закричала подошедшая к нам вдовствующая герцогиня. – Да еще и этот! Ведь Ричард тогда позаботился обо всем? Правда? Неужели он смог кому-то обо всем рассказать? – в этот момент я напрягла слух, пытаясь понять, о ком говорит леди Кэтрин.

– Не мог! И Палата – не самое лучшее место для таких разговоров, – ощетинился мой муженек, как зверь.

– Что будешь делать? Так и оставишь это дело безнаказанным? – продолжила овдовевшая герцогиня, невзирая на недовольство своего сына.

– Пока не знаю, но то, что не закрою глаза и не сдамся – это точно, – мое тело пробрал легкий озноб от его слов и тона, которым они были сказаны. Его гнев не предвещал для Дамиана ничего хорошего. Их разговор прервал тот, кто вызвал у них такую бурю эмоций.