Хотя чего тут понимать-то? Она осталась одна.

Совсем одна.

Или не совсем?

Рядом тихо присела девчонка, насквозь мокрая после пробежки под дождем.

— У тебя есть запасная одежда? — встрепенулась Нина. — Простынешь ведь!

— Есть. Я вечно что-нибудь на себя опрокидываю, так что на кухне чистое платье лежит.

— Тогда немедленно переоденься!

— Не хочу. Дождь теплый. — Девчонка завозилась, отжимая волосы и подол, потом неожиданно сообщила: — Меня Розалия зовут. Можно Заська. А вас?

Нина вспомнила предупреждение Ракуна о том, что надо быть осторожнее с настоящими именами, но представляться чужим тоже не хотелось. Поэтому с языка само собой сорвалось:

— Можешь звать меня Выхухоль.

Дождь слегка поутих, но совсем переставать и не думал, настырно барабанил в окна.

— Если они не вернутся, папка меня выпорет, — вздохнула Заська, опуская на стол горшочек, из которого вкусно пахло мясом. После долгих уговоров девчонка все-таки соизволила переодеться, но на вид новое платье было точной копией старого, даже застиранные пятна виднелись на тех же местах.

— Тебя-то за что? — удивилась Нина, осторожно пробуя еду, немного островатую, но вкусную.

— Он найдет за что. Марленку-то лупить уже поздно, она вон какая вымахала! Красивая! И как зыркнет — все ей в ноги кидаются. Мамка, говорят, тоже такая была, пока не померла. Хотя клиссы, наверное, все такие.

— А действительно, что вы в трактире-то торчите, раз клиссы? — заинтересовалась Нина.

Заська уселась за стол и задумчиво, по-взрослому, подперла голову рукой:

— Да это все с бабки нашей началось. Она сейчас тоже померла уже. Но когда молодая была, ходил к ней один магос, прям часто наведывался. И, конечно, понесла она от него и мамку нашу родила. Но магос сказал, что ребенка признавать не станет и в Исток не заберет. А потом, уже когда мамка померла, пришел какой-то мужик. Говорит — магос тот тоже помер, других детей у него не осталось, поэтому вроде как мы с Марленкой теперь законные наследники. Папка ему на это сказал, что терпеть не может всех этих магов, и девки (мы, значит) должны сидеть дома и жратву готовить, а не по Истоку в похабных платьях разгуливать. А то, мол, если мы туда уедем, то точно не вернемся. Никто не возвращается. Тот мужик ответил, что можно договориться, и он тогда во всех бумагах укажет, что не нашел никаких наследников. Я еще совсем мелкая была, а Марленке лет десять минуло, и она все-все слышала. Даже камень видела, синенький такой. А потом у папки вдруг деньги появились, и он трактир отгрохал. Видать, мужик тот подсобил.

— И больше к вам никто не приходил?

— Неа. Марленка все ждала, пока восемнадцать исполнится. Думала, может, все-таки приедет кто за ней… А не приедет — так накопит денег и сама в Исток махнет. Пока ждала — мост рухнул, и ездить тут перестали. Говорят, чинить не будут, и так два новых чуть дальше есть, и дорога там лучше. В общем, теперь денег точно не скопить. Вот она и придумала кого-нибудь ограбить. С Палеком даже гулять начала, он бы иначе на такое не пошел. Одно дело — купца какого прижать в лесу, а другое — на магоса позариться. Но она ж рисковая и умная. Зелье нашла, маски эти дурацкие сделала на всякий случай… А вы все равно ее узнали.

— Да не узнала я, даже не разглядела, — созналась Нина.

— А как же тогда? — Заська удивленно захлопала огромными голубыми глазищами.

— Да проще простого. Смотри. — Нина развернула уже изрядно помятую схему перед девчонкой. Та заинтересованно пододвинулась ближе. — Пастух рассказал, что утром по дороге почти никто не проходил, кроме Марлены, которая возвращалась от своего парня. Но откуда она могла идти, если с одной стороны нет ничего, кроме рухнувшего моста, а с другой — лес? Южнее, наверное, есть какие-то села, но если бы она шла оттуда, то обогнала бы нас, а мы никого не видели. Значит, получается, она шла из лесу. В чаще могут, конечно, обитать какие-нибудь лесорубы или егеря, но мне почему-то сразу пришли в голову грабители. И напали на нас потом тоже грабители, явно же сработавшаяся банда, а не случайные ребята. Сейчас, когда мост рухнул и дорога пустует, им, наверное, тяжеловато приходится, грабить-то некого.

Заська слушала, раскрыв рот. Зато сама Нина, рассуждая вслух, видела в собственной теории все больше нестыковок и белых пятен. Те же разбойники, например. С чего она вообще взяла, что в лесу у дороги обязательно должны быть разбойники? Книжек обчиталась?

С другой стороны, где ж им еще быть?

— Дальше про зелье: подлить его могли только в пиво, больше мы со вчерашнего дня ничего не ели. Значит, это либо ты сделала, либо милит. На тебя сложно подумать, но когда всплыло, что Марлена — твоя сестра, все встало на свои места. Даже то, почему именно она бегала будить отца. Сначала разбудила, а потом понеслась в лес — предупреждать своих дружков. Я только не поняла, вы ведь о нас узнали еще до того, как мы пришли. На подходе к деревне заметили, что ли?

— Да нет, милит сказал!

— Как это? — опешила Нина. По всем выкладкам получалось, что страж порядка действительно оказался в трактире случайно.

Или нет?

— Он же вас ждал, — пояснила Заська. — Не вас обоих, но магоса точно. Описал его еще очень точно. Марленка как услышала, так к Палеку и побежала.

Нина задумчиво посмотрела на собственную схему. Значит, где-то затесалась ошибка, и встреча в трактире произошла совсем не случайно. А Ракун все-таки был прав, и его паранойя — совсем не паранойя.

Неужели милит и правда замешан в похищении Алины? И что теперь делать?

Безумный круговорот мыслей прервала Заська, вернувшаяся к своим рассуждениям:

— Мне кажется, Марленка не приедет назад. Здесь такое место, что если вырвался, то возвращаться никак нельзя, обратно затянет. — Девчонка вздохнула. — А он вам кто? Ну, магос этот.

— Да практически никто. Случайный знакомый.

— А сами вы не магисса? — Заська с надеждой присмотрелась к Нине, словно надеялась, что сейчас та вытащит из кармана еще один камень.

— Нет, — разочаровала ее женщина.

— Тогда он тоже не вернется, — вынесла вердикт девчонка. — Ради обычных людей они никогда не возвращаются.

Нина без особого аппетита мешала ложкой в горшочке и смотрела на маленькую трактирщицу. Сколько еще по всем мирам разбросано этих неучтенных наследников, знающих о своем происхождении, как эта девочка, или понятия о нем не имеющих, как когда-то они с Галкой?

Одних со временем заберут в сказку, а других навсегда оставят прозябать в родном мире, и кто знает, кому из них при этом больше повезет.

Но кто-то из оставленных смирится с судьбой, а кто-то решит бороться за свое право до конца, как Марлена. Она сильная девочка и добьется желаемого.