— Спорим! — решительно ответила Нина. — Если я права, то ты перестанешь называть меня выхухолью и придумывать другие глупые прозвища.

— Договорились. А я потом что-нибудь пожелаю. Когда выиграю!

— Эй, так нечестно!

— Почему? Никто тебя раньше времени за язык не тянул! Зато у меня есть время, чтобы придумать что-нибудь интересное. Когда придется выполнять, скажешь спасибо своему милиту.

— Ничего он не мой, а… Кстати, а вся организация в целом как называется? Ну не милиция же?

— Почти. Милития. И, может, на сегодня закончим с вопросами? — Просьба прозвучала почти жалобно.

— Ну уж нет! У меня их еще много!

Судя по скорбному виду, который немедленно принял Ракун, он ожидал, что вопросами его завалят прямо сейчас. Нине очень хотелось так и поступить, но зафиксировать крутящиеся в голове мысли казалось гораздо важнее, поэтому вопрос прозвучал только один:

— Есть бумага и ручка?

Магос безропотно вытащил из кармана мятый блокнот с торчащим из-за корешка карандашом.

— Держи. Зачем он тебе?

— Думать буду.

Пряник оказался жестким, поэтому Алина немного погрызла его для вида, но доедать не стала. Аппетит пропал — от волнения, видимо.

Гораздо больше пряника ее обрадовало освобождение от чар и то, что повозка наконец-то тронулась в путь. Последнее казалось немного парадоксальным: вроде бы из стоящей удрать гораздо проще, и чем дальше от места похищения, тем сложнее вернуться обратно. Но все равно двигаться было приятнее, чем торчать на одном месте и бесконечно резаться в карты, убивая время. Хотя игра оказалась увлекательной, затягивающей и подозрительно похожей на MtG.

Паника, захлестывавшая девушку с момента похищения, постепенно сменялась любопытством. Ведь ничего плохого пока не произошло. А может, и дальше не произойдет, судя по тому, как этот мужик, Долан, над ней трясется.

Даже убедившись, что с Алиной ничего не сделали и в повозке она устроилась вполне комфортно, Долан то и дело заглядывал внутрь и спрашивал, все ли нормально. Прямо как будто не с пленницей общался, а с важной шишкой, которую требовалось довезти до пункта назначения в целости и сохранности.

Но цель путешествия по-прежнему оставалась неизвестной.

Открыто расспрашивать своих похитителей Алина не рисковала, но с интересом прислушивалась к разговорам. Однако пока вся полезная информация ограничивалась ворчанием из-за обрушившегося моста.

— Я думал, к ночи уже на месте будем, а тут такое! — вздыхал сидящий на козлах Коба.

— Не, к ночи по-любому только до Викены доехали бы, — отвечал Грызь.

Он и Истер устроились прямо на крыше повозки, отчего та порой скрипела на все лады, заглушая разговор.

— Да брось! — не сдавался Коба. — Тут ехать-то всего ничего. Было, в смысле. Теперь в объезд не пойми сколько тащиться придется. Да еще столько времени потеряли, пока ждали…

— Я хотел убедиться, что нас не преследуют, — оборвал его бурчание Долан. Он ехал верхом, иногда наравне с повозкой, иногда слегка обгоняя ее, поэтому голос звучал то громче, то тише.

— Надо так надо, начальник, кто ж спорит, — легко согласился Коба. — Но лучше б мы ехали потихоньку, а вы нас потом догнали. Глядишь, хоть часик бы выгадали.

— Не стоит торопиться, — веско произнес Гмади.

Он сидел в повозке вместе с Алиной, но при этом вел себя настолько тихо и неприметно, что забыть о его присутствии было легче легкого. Девушка в который уже раз удивилась, как этот довольно крупный мужчина умеет сливаться с обстановкой. Магия какая-то, не иначе!

В общей беседе Гмади не участвовал и вообще особой разговорчивостью не отличался. Поэтому стоило ему подать голос, как все почтительно замолчали, ожидая продолжения фразы или объяснений. Ни того, ни другого не последовало.

— Почему это? — не удержался от вопроса Коба. — Может, предложишь вообще никуда не ехать? Давайте здесь жить останемся! Прямо на взгорье дом построим, овец пасти будем, огородик разведем…

— Да не кипятись ты, — миролюбиво оборвал Истер. — Гмади, ты договаривай. Почему не стоит-то?

— Интуиция, — столь многозначительно ответил темнокожий похититель, что сразу стало понятно — больше от него ничего добиться не получится.

Обсуждать сказанное никто не стал, но через некоторое время Алине показалось, что повозка чуть замедлила ход. Впрочем, возможно, дело было в том, что дорога пошла в гору. Уклон оказался не очень сильный, но забытый на полу браслет бодро заскользил вниз, девушка едва успела подхватить его и вернуть на руку.

Если Гмади и обратил на это внимание, то никак не прокомментировал увиденное.

Зато на крыше началась возня, и Истер сипло возвестил в пространство:

— Не нравятся мне эти тучи! Чернющие, как моя совесть! Как бы дождем не накрыло.

— Этого только не хватало! — буркнул Коба. — Мокнуть я не нанимался! Начальник, а чего-нибудь от дождя у вас нет в запасе?

— Могу предложить зонтик, — хмыкнул Долан. — Ладно, я поскачу вперед, гляну, что там дальше по дороге. Может, укрытие какое найдется.

— Да какое в этой дыре может найтись укрытие, булыжники одни, — буркнул Коба.

Алина немедленно прильнула к одной из щелей в стене, разглядывая пейзаж. Лес остался позади, сейчас повозка катилась по узкой дороге между двумя крутыми каменистыми склонами.

Вдоль дороги бежал небольшой, но довольно бурный ручей. Лошади заинтересованно тянулись к нему мордами, но Коба упрямо возвращал их на прежний курс и гнал вперед все быстрее.

С каждой минутой становилось темнее и холоднее, в воздухе ощутимо пахло грозой, поэтому далекие раскаты грома никого не удивили. Зато предупреждающий окрик Грызя заставил всех вздрогнуть:

— Там за нами скачет кто-то!

— Может, не за нами, — с надеждой протянул Коба, подстегивая лошадей.

В задней стенке повозки широких щелей не было, поэтому разглядеть Алина могла не так уж много: одинокий всадник нахлестывал коня, то выпадая из поля зрения, то вновь появляясь в просвете между досками.

— И начальник, как назло, свалил, — вздохнул Истер.

Незнакомец приближался довольно быстро. Вскоре Алина с легким разочарованием поняла, что это точно не магос: совсем другая фигура, гораздо шире в плечах. И, похоже, повозка всадника не интересовала, торопился он исключительно по собственным делам.

Коба дернул поводом, направляя лошадей правее, чтобы дать место для обгона. Один из склонов оказался так близко, что Алина могла бы дотронуться до него рукой, не будь между ними деревянной стенки и неодобрительно взирающего на все Гмади. Даже сидя он умудрялся смотреть на скачущую по повозке девушку так, что казалось, будто он глядит сверху вниз.