Все было более чем понятно. Ракун молчит — Тина живет спокойно. Ракун начинает говорить — и этот костлявый маньяк тащит жену в подвал и измывается над ней столько, сколько пожелает. А потом в доступной форме объясняет, почему она тоже никому не может об этом сказать. Наверняка найдутся подходящие аргументы.

И все промолчат или сделают вид, что ничего странного не происходит. Точно так же, как молчит застывший в дверях дворецкий. Стоит как истукан и даже джезва на подносе не дрожит.

Наверное, Ракун тоже должен был сделать вид, что все нормально, что он смирился, проникся и усвоил урок. Возможно, тогда магнат посчитал бы экзекуцию законченной и спокойно отправился бы допивать свой кофе.

— Пошел ты, урод! — почти спокойно сказал Ракун.

Новый удар рассек кожу на спине, заставив выгнуться дугой и захрипеть от боли. За ним последовал еще один. И еще.

Для того, чтобы ругаться, сил и слов уже не осталось, а молчать становилось все сложнее.

И Ракун заорал.

Завыл.

Прямо в безоблачно-синее небо и испуганное лицо Нины.

Лошадь мчалась галопом, и всаднику стоило больших трудов не подгонять ее еще сильнее. В конце концов, животное не виновато, что его хозяин пытается находиться в нескольких местах одновременно и не успевает, катастрофически не успевает.

Предчувствие гадости не отпускало. Слишком долго он проторчал в трактире, и все это время девчонка оставалась одна с бандой отморозков. Да еще и обездвиженная. Не требовалось большой фантазии, чтобы представить, чем это может кончиться.

Нельзя было бросать ее одну в повозке, нельзя!

Но и не проверить, куда дальше двинется вездесущий магос, он не мог. Это сейчас понятно, что такой эгоист, как Эллерт, в жизни не станет спасать племянницу собственноручно. А утром еще теплилась мысль: вдруг не выдержит и бросится в погоню? С него ведь сталось бы и догнать, и вырвать девчонку с боем. По крайней мере, попытаться.

Ладно, теперь-то магос точно повозку не догонит.

Самому бы не опоздать!

Деревья по обочинам дороги, давно уже слившиеся в одну безликую буро-зеленую полосу, вдруг резко расступились, и лошадь вылетела на перекресток. Всадник едва успел дернуть поводья, притормаживая скакуна.

Договаривались, что его подождут на развилке, но вокруг никого не было.

«Сбежали», — мелькнуло в голове.

Пожалуй, он бы не удивился, если бы наемники действительно удрали. Но все же нашел в себе силы не паниковать раньше времени, привстать в стременах и осмотреться.

Как ни странно, пропажа обнаружилась очень быстро. Видимо, перекресток показался бандитам слишком открытым местом, они забрались чуть дальше к старому мосту и загнали повозку практически в самые кусты. Впряженные в нее лошади с любопытством тянулись мордами к чему-то неразличимому издалека.

Всадник направил лошадь к бандитам, старательно отгоняя дурные предчувствия. Но очень скоро на смену предчувствиям пришла уверенность. За повозкой шевелилось и пыхтело. Девчонки видно не было, зато четко маячили голая спина Грызя и, кажется, ноги Кобы. В сапогах, но кому в таком деле мешали сапоги?

— Давай быстрее, — сипло шептал Истер, — люди же ждут!

— Подождут! Сейчас моя очередь, — отмахивался Коба, и сапоги ерзали в придорожной траве.

— Может, вдвоем? — нетерпеливо спрашивал Грызь. — С двух сторон насядем?

— Не, вдвоем вы ее слишком быстро уделаете! Учитесь ценить процесс, а не результат! — не унимался Истер.

— Нет, не надо! — в панике взвизгнула девчонка, и ее слова сработали как спусковой крючок.

— А ну стоять! — гаркнул милит и сам на миг испугался своего голоса.

Шевеление и пыхтение сразу же прекратились, даже лошади отпрянули и сделали вид, что они тут ни при чем.

Верховая тем временем неспешно приблизилась к повозке. Всадник воспользовался возникшей паузой, чтобы хоть немного выровнять дыхание и мысленно подготовиться к тому, что увидит.

Если к такому вообще можно подготовиться.

Ближе всего к дороге сидел Грызь в одних портках, временами вздрагивая от предвкушения. Истер следил за ним краем глаза, хотя основное внимание сосредоточил на девчонке. А к ней тем временем нагнулся Коба, и глаза его горели от азарта, когда он выкладывал перед пленницей карты.

Приказ остановиться бандит проигнорировал, только продолжал воодушевленно бормотать:

— Три лесные девы! Три! Вот как хочешь теперь, так и отбивайся!

Юная клисса, все еще лишенная возможности двигаться, полулежала, опираясь на монументальную фигуру Гмади. Он же держал перед ней веер карт, готовясь вытащить нужную.

На голове у девчонки красовался шейный платок Истера, повязанный как пиратская косынка, а поверх майки была надета жилетка Кобы. Вещи Грызя беспорядочной кучей валялись неподалеку.

— Что здесь происходит? — уже нормальным, хоть и слегка охрипшим от волнения голосом, поинтересовался всадник.

— Начальник, она обыграла меня в жабу! — простонал Грызь.

— Десять раз, — веско добавил Коба. — И остальных еще по одному. Но сейчас я ее уделаю!

— Еще чего! — хмыкнула пленница. — Господин Гмади, сдайте ему трех пикси и черную птицу сверху. Все, я победила! Гони ремень!

— Да чтоб тебя! Точно не жульничаешь? — сощурился главарь банды, расстегивая узорную пряжку.

— Каким образом? Я даже рукой шевельнуть не могу! Просто новичкам везет.

— А чего визжала-то? — Всадник все еще не мог поверить, что все его домыслы оказались лишь плодом больного воображения.

— Да господин Гмади чуть раньше времени птицу не выложил, а я хотела ее на самый конец игры оставить. Кстати, здрасьте. Меня Алина зовут.

— Долан, — машинально представился мужчина и, чтобы хоть как-то сгладить неловкость, предложил: — Хочешь пряник? А то у меня тут завалялся…

Никаких подвалов, пропахших кофе, вокруг, конечно, не было — все тот же лес и та же дорога, на обочине которой магос и лежал — ногами в пыли, головой в траве, да еще и какая-то коряга под лопатку уперлась.

Сон. Просто дурацкий сон.

— Эй, ты живой? — осторожно спросила Нина.

— Нет, мертвый. Не видно, что ли? — огрызнулся Ракун.

— Да кто вас, колдунов, разберет.

— Хватит уже называть меня колдуном. Колдуны — это те остроухие выскочки в Устье. А у нас серьезная магия.

— Ах, простите, достопочтенный магос. Откуда мне, необразованной, знать такие тонкости? Наверное, я должна была догадаться о них самостоятельно по вашей прическе, линиям на ладони и отпечаткам сапог!