— Да ладно тебе, Коба! Пальцем не трону! — заверил Грызь. Кажется, он в собственной победе не сомневался. — Хочешь, руки за спиной свяжу? Или сам мне свяжешь? Ну, идет?

— Да на кой она тебе без рук-то? Зубами пуговицы на штанах расстегивать будешь?

— Я бы посмотрел на это представление, — воодушевился сиплый.

— Лады, — вздохнул Коба. — Кто выиграет — остается на десять минут с девкой. Но со связанными руками. И не калечить. Ни царапины чтоб!

— Во, это дело! — обрадовался Грызь.

И карты бодро зашлепали друг о друга, отмеряя секунды до конца света.

Алина не знала, сколько продлится игра, но изо всех сил желала, чтобы партия оказалась бесконечной. О том, что произойдет после ее завершения, даже думать не хотелось — сразу передергивало от брезгливости, и на глаза начинали наворачиваться слезы. Девушка закусила губу, пытаясь не всхлипнуть, и в очередной раз пообещала себе быть сильной, не сдаваться и не впадать в истерику. Она выберется. Обязательно выберется!

Правда, гениальный план побега в голову так и не пришел. Вообще ни одна умная мысль не пришла, словно мозги обездвижились вместе с остальным организмом. Ситуация сложилась совершенно безвыходная. Алина попыталась найти в ней хоть один положительный момент и с удивлением обнаружила, что он есть: Нина не в курсе происходящего. Она сидит дома и совсем-совсем не волнуется.

Наверное, это уже неплохо.

Похоже, пиво им попалось еще более крепкое, чем Нине показалось в трактире. Или надо было закусывать. Вроде бы и выпила совсем немного (в отличие от магоса, заглотившего две кружки), а ноги предательски подкашивались, и в голове неприятно шумело.

Наверное, стоило посидеть, дожидаясь, пока излишние градусы выветрятся из организма, но они уже выбрались из Заречья и теперь шагали по дороге обратно к тому месту, где оставили лодку, и присесть можно было разве что прямо на траву. Под ехидные смешки магоса. Который, к слову, и сам временами пьяно пошатывался, но все равно упорно шагал вперед. Кажется, ему просто требовалось куда-то идти.

В этом Нина его понимала: просто сидеть на одном месте, ничего не делая, казалось невыносимым. Но и блуждание туда-сюда выглядело довольно странно, представлялось бессмысленным, а то и вовсе неправильным. Они брели по дороге, стараясь скоротать время до следующего рассвета, а надо было бежать изо всех сил, торопиться, чтобы успеть… Куда? Зачем? Ответа не было.

Нина в очередной раз убедила себя, что спешить им некуда, и даже замедлила шаг, стараясь идти помедленнее. Тем более что магос тоже еле переставлял ноги, а затем и вовсе остановился.

— Слышишь? — шепотом спросил он, нервно оглядываясь.

Нина старательно прислушалась. Легкий ветерок шелестел листвой, чирикали местные птички, за кустами журчала река… Обычные звуки обычного леса.

— Что я должна услышать?

— Не знаю… шаги какие-то посторонние. Такое чувство, что за нами следят.

— Да кому мы нужны? Может, просто заяц пробежал. Или эта ваша марта пролетела. Или вовсе птичка-перепил.

— Может, — рассеянно согласился магос, вытащил из-под рубашки связку подвесок и пробежался по ней пальцами. — Встань поближе ко мне и постарайся не шевелиться.

Нина покорно замерла, с любопытством поглядывая, как мужчина перебирает амулеты, не то выбирая нужный, не то активируя их в непонятной, одному ему известной последовательности. Одни побрякушки тихонько звенели, другие шуршали, третьи в ответ на прикосновения вспыхивали золотистыми искорками.

— Пятеро, — буркнул себе под нос колдун. — И нашли же время! Вот не уроды ли?

Вопрос прозвучал, судя по всему, риторический, поэтому Нина промолчала. Не стала даже спрашивать, кто такие эти пятеро, откуда взялись и чего от них ждать. И так понятно, что ничего хорошего.

Магос, впрочем, казался не испуганным, а парадоксально счастливым. По крайней мере улыбался вполне безмятежно. Но когда он развернулся к Нине, глаза у него были очень недобрые и слегка шальные.

— Так, женщина, слушай и запоминай, два раза повторять некогда. Если со мной что-то случится, деньги в правом сапоге, в каблуке. Пойдешь на север, в Викену, там сядешь на паром до двадцать третьего витка, вернешься домой и забудешь все, что здесь произошло.

— А как же Алинка? — выдавила Нина.

— Как-нибудь. Ее найдут или не найдут без твоего участия. Ставлю на то, что не найдут.

— Почему?

— Потому что прав был милит, дура ты, — выдохнул магос и вдруг тяжело шагнул вперед, едва не завалившись на Нину. Она поспешно подхватила его под руку, снова забыв на секунду, как нервно колдун реагирует на прикосновения, но в этот раз он не стал вырываться и брыкаться. Наоборот, вцепился в плечо спутницы так, что костяшки пальцев побелели. — Этот гад что-то подсыпал в пиво. Ты сама как?

— Нормально. Я же почти не пила, — пробормотала Нина, хотя на самом деле чувствовала себя совсем не нормально. В ушах шумело все сильнее, перед глазами плыло, будто зрение вернулось в привычный режим. Она с трудом различала лицо магоса и едва стояла на ногах. Держалась, кажется, на одном упрямстве.

— Никогда не верь милитам, — слова звучали глухо и странно, как в густом тумане. — Запомни: тебе надо в двадцать третий виток.

Нина нервно сглотнула. Судя по всему, магос считал, что все совсем плохо и что он умрет прямо здесь и сейчас. Наверное, у него были основания так думать.

— Все, он готов! — радостно оповестил всех желающих мужской голос, неожиданно раздавшийся с той стороны, откуда они пришли.

— Подожди, не лезь, пусть вырубится, — одернул его женский.

Нина повернула голову на звук, но разглядеть удалось только несколько расплывающихся фигур в зелено-коричневом, стоящих посреди дороги. Почему-то вспомнилась шайка Робина Гуда. Лесные разбойники? Но откуда они знают, что путников чем-то опоили? Или милит их натравил, не зря же так быстро ушел? Но где тогда он сам? Прячется? Или вовсе ни при чем? Но кто тогда?

— Да ладно тебе! Он и так еле на ногах стоит! Раньше начнем — раньше закончим, — не унимался мужчина. Видимо, именно он был здесь главным.

Пальцы магоса на плече Нины на мгновение сжались сильнее, а затем вдруг расслабились.

— Пригнись, — шепнул он и шагнул вбок.

Нина послушно нырнула вниз. Голова закружилась, земля резко долбанула по коленям и ладоням, и в тот же момент в руках магоса свистнул невесть откуда взявшийся кнут. Плеть взметнулась в воздух, попутно посшибав ветки окрестных деревьев, и, как живая, метнулась к нападавшим.

Те дружно прыснули в стороны, но магическое оружие легко удлинилось на несколько метров и все-таки дотянулось до ближайшего разбойника, хоть и самым кончиком.

Тот вскрикнул, зажимая рукой рассеченное бедро. И продолжал вопить, даже когда кнут исчез так же неожиданно, как и появился. Еще некоторое время раненый простоял на ногах, но затем вдруг повалился на дорогу и сжался в комок, продолжая поскуливать от боли.