— Принеси вина, — приказала она юноше. Тот не сразу выполнил приказ, однако взмах палочкой и ошейник на нем больно сдавил горло. Юноша стал задыхаться, — До сих пор пытаешься сопротивляться? Ах, как наивно. Или мне позвать твою подружку, чтобы ты стал более покладистым, мм?

В стеклянных глазах парня промелькнула искра страха. И он тут же поспешил за бутылкой вина в погреб.

Насладившись зрелищем, Беллатриса прошла в свой рабочий кабинет. Окинув небрежным взглядом кипу министерских писем, госпожа Лестрейндж не спешила их прочесть. Сегодня у нее другие планы, более приятные и личные. И все к этому шло, пока вдруг она не получила черного ворона. Сначала она хотела избавиться от птицы, но все же взяла конверт. Читая письмо, ее каменное лицо медленно преображалось. В конце на ее лице блуждала неимоверное ликование с искрами в черном омуте безумных глаз. Наконец-то! Её цель в её руках! Как она и предполагала, кто-то из старых друзей грязнокровки выдаст её, если предоставить тому тяжелый выбор.

«А вдруг это уловка этой грязнокровки?!», — на миг появились у неё сомнения. Нужно было проверить, лично. Но вечер того дня подтвердил всё. Отряд наблюдения за Лавгудами преподнес желанное тело ненавистного врага прямо на блюдечке. Гермиона Грейнджер, закованная и без сознания лежала у её ног.

— Он усыпил их? — принимала она доклад у одного из агентов, поймавших грязнокровку.

— Да, напоил усыпляющим зельем, перед нашим приходом.

— Прекрасно. Ты, принеси сыворотку правды и ошейник.

— А что делать с другой? Мы так и не установили её личность. При ней не было палочки, что удивительно.

— Пока бросьте в темницу, — всё внимание Беллатрисы было приковано к Грейнджер. Пока Лорда нет, она вдоволь повеселится с ней. Главное ведь, чтобы осталась жива. А про невредимость друзей Поттера Лорд не говорил ни слова. Беллатриса знала, что тот жив. И знала, для чего нужны Лорду живыми близкие мальчишки.

Двое агентов усадили Гермиону в пыточное кресло и надежно заковали руки, ноги и шею. Вскоре пришел другой и через капельницу ввели в гриффиндорку сыворотку правды. И вскоре Гермиона очнулась в аду. Поняв, кто перед ней, она в тот же миг потеряла искру надежды. Её страх отразился в черных глазах Лестрейндж. Случилось то, чего она всегда боялась. Абсолютно беспомощная, беззащитная, перед безумным оскалом главной пожирательницы.

— Проснись, паршивая грязнокровка! Crucio!

— Crucio!

— Crucio!

Душераздирающие вопли девушки доносились до самой темницы, где ютилась Луна. Месяцы проведенные здесь оставили свой след. Вся грязная, исхудавшая, обессиленная, она сидела на соломенном настиле. От ужасов тяготы она сбегала в свой вымышленный мир, как вдруг в ее сознание ворвался крик. Она открыла глаза, потом услышала звуки шагов. Вернулись её тюремщики.

— Эй ты, открой дверь! — приказали двое в черных камзолах парню в ошейнике. И тот послушно выполнил их приказ. Когда он подошел к двери, туда же подбежала Луна и почему-то обращалась к парню.

— Невилл… Невилл очнись, это я… Ты должен бороться, — девушка пыталась достучаться до парня каждый раз, когда тот приходил, но никакого результата.

— Отошла! Ну! — пригрозил один из агентов Лестрейндж. Быстро оставив приволоченное тело, они тут же ушли прочь вместе с Невиллом. Луна опять осталась в сырой темной камере, опять лишь смотрела на спину того, кто мог бы помочь, но не может.

Темницу вновь окутал мрак и тишина. Вновь она вернулась к своему нескончаемому кошмару. Но сегодня что-то изменилось. В глубине души Луна обрадовалась, она теперь не одна, хотя нечему тут радоваться. Девушка осторожно подошла к неизвестной и перевернула тело. Проверила дыхание — жива и скоро очнется. При тусклом свете с коридора, она осмотрела её лицо. Луна её не знала. Это была черноволосая девушка в маггловской одежде и обуви. По виду старше неё и без всяких травм.

«Кого же они там пытают? И кто это?», — вновь до Луны дошли приглушенные вопли сверху.

Глава 8 Диссонанс

Пробуждение вышло, будто всплываешь из-под толщи ледяной воды, где всё кругом давит и давит. Первое, что я ощутила — это холод, холод до скрежета зубов. Пару мгновений спустя веки с трудом открылись, явив мне проблески ясности в голове, но до полного осознания было ещё далеко. Взирая лишь на мрак перед собой, спустя какое-то время я смутно, но поняла, что лежу. Краем сознания ощущала своё дыхание, сердцебиение, затем скованные холодным железом руки и ноги, неуверенно подвигала ими — что-то получилось. Но в первые секунды сил хватило лишь на то, чтобы перевернуться на бок и тогда в висках стрельнуло острой болью, высыпая в глазах аж искры и пробуждая окончательно.

Арх… Плохая была идея — резко пошевелиться. Поняла… Поняла… Никаких резких движений…

Обратно упав на спину, так и пролежала на мёрзлом и жёстком полу ещё какое-то время. Боль и слабость постепенно отступили, вернулось тепло, глаза привыкли к тьме, уверенно двигала всеми конечностями, пальцами рук, в голове проявились нотки осмысленности. Не хватало только одного, не было ни крупинки памяти, в мыслях абсолютная бездонная пропасть. Я не помнила, где я, откуда пришла и как вообще здесь очутилась. В голове вертелись всякие слова, образы, но я не могла ухватиться за них, разве что было неприятное чувство тревоги, засевшее где-то глубоко, и оно явно не из-за того, что я ничего не помню. И этот странный сладковатый привкус во рту.

«Ау, народ, вы тут?», — для начала я провела «перекличку» своих «жильцов». Народ был тут и тоже поочередно просыпались вместе со мной, а кто-то и вовсе уже ликовал. Вскоре в разуме вернулся привычный шум. Отлично. Проверила своих активных. Эльси понадобится время, она из тех, кто любит поспать, ее поймаем чуть позже. А Эймс… Она не ответила, хотя и ошивалась тут где-то недалеко — это точно. Интересно, видать занята. Пока я активно прохлаждалась в попытках упорядочить мысли, со стороны раздался сухой и обессиленный девичий голосок. В такой темени я не видела, кто здесь и даже казалось, что это кто-то из моих.

— Ты проснулась?

Вроде бы простой вопрос, однако не для меня. Могло статься так, что я «проснулась» не в реальном мире. Чтобы проверить, надо боль, и то и она не всегда вносит ясность. Я больно ущипнула себя по щеке — ноль реакции, хотя щеку обожгло, это я ощутила. Ладно, похоже я не в своем сознании. К своему удивлению, уверенно встала на ноги, размялась, лязгая цепями