Эльза тут же вскочила на ноги и, к его немалому удивлению, схватила со стоящей рядом тумбочки увесистую пепельницу. Уже занеся руку для удара, она поняла, кто пришел. И тут же отвернулась, пряча слезы.

Лука поступил единственным известным ему способом. Подошел и обнял ее, забрал пепельницу, бросил это жалкое оружие на софу, развернул Эльзу к себе и позволил ей уткнуться носом в свою и без того мокрую водолазку.

– Ну чего? – тихо и как мог ласково спросил он. – Страшно? Ну сказала бы…

– Нет! – Она, чуть отстранившись, бросила на него сердитый и какой-то отчаянный взгляд. – Не страшно… Просто… Володька… его нет… и только через год!.. без него тут… И дядя Олег!.. он квартиру купил… все чужое… все не мое…

Лука прижимал ее к себе, что-то говорил, как-то успокаивал. Она позволила снять с себя пальто, позволила усадить ее на край софы. Дальше он мог бы пересадить ее себе на колени, распустить ей волосы, гладить ее по спине и плечам, поцеловать ее в висок, потом в щеку и… Мог бы… Если бы на ее месте была бы любая другая. Надо трезвее смотреть на мир!

Лука чуть отстранил ее от себя.

– Послушай, – он выдавил из себя невинную улыбку, – давай-ка достанем из холодильника закуски и выпивку. Посидим еще, поговорим, а? И… Ну, понимаешь, если я выпью, то уже не смогу сесть за руль… Приютишь меня где-нибудь тут на коврике?

Девушка улыбнулась сквозь слезы. С явным облегчением.

– Спасибо.

– Боже упаси, детка. – Он поднялся с софы, отошел чуть в сторону, от греха подальше. – Ты еще об этом пожалеешь.

– Да? – Она казалась заинтригованной.

– Видишь ли, основательно приняв, – рассказывал он, будто делился большим секретом, – я люблю петь!.. Братва говорит, что от моих воплей можно вешаться.

Эльза послала ему благодарный взгляд.

13.

Наконец-то мир успокоился! Они провели почти семейный вечер вдвоем. Выпили, поговорили ни о чем. Он даже умудрился вспомнить пару прикольных историй из своего богатого опыта, причем обошелся еще и без упоминания опасных тем – то есть демонологии, охоты на нечисть и прочего-прочего. Потом он быстро принял душ, пока она сушила утюгом его одежду. Хотя вещи и так почти высохли, пока он травил свои байки от Лукавого. Пока она была в душе, рыцарь прошелся по всему диаметру квартиры, устанавливая защиту.

А затем они спокойно разошлись по комнатам и легли спать. Он попросил ее оставить дверь между комнатами приоткрытой, дождался, пока она прекратит вертеться, и сам провалился в сон.

Ему опять привиделась Нимуэй в траурном платье и лицо спасенного мальчика с пустым взглядом. Потом опять стрельба в темноту и Черный Рыцарь. И, конечно, сияние Святыни. Но на этот раз, когда оно начало угасать, рыцарь почувствовал тревогу. Она усиливалась, росла, и в тот момент, когда предчувствие достигло апогея, он проснулся. А еще миг спустя поставленная на квартиру защита лопнула. В соседней комнате раздался крик Эльзы и звон разбиваемого стекла.

Лука слетел с кровати в один прыжок, схватив из-под подушки нож с заговоренной сталью. Он вбежал в соседнюю комнату…

Круто девки пляшут! Эльза сидела на кровати, поджав под себя ноги, опершись спиной о стену. В окне зияла огромная дыра и тянуло холодом. Разбитое стекло покрывало осколками пол, в центре этого бардака стоял волк.

– Твою мать… – расстроился Лука.

Зверь обернулся к нему, чуть наклонил голову и зарычал.

– И тебе привет!

Церемониться с оборотнем, да еще таким опытным, рыцарю совершенно не хотелось. Он собрал силы в ладонях, начал мысленно произносить заклинание.

Зубастый урод, видя, что человек не спешит нападать, оттолкнулся от пола и прыгнул на Луку. В тот момент, когда зверь сбил его с ног, рыцарь обхватил руками его голову и закончил заклинание. Ночь пронзил дикий крик боли. Голову волка жгло белое холодное пламя, не опаляя шерсти, оно проникало внутрь, лишая зверя сил и волшебства.

Уродец начал биться, отчаянно мотая головой, надеясь стряхнуть руки человека. Рыцарь, не мудрствуя, ухватил зверя за уши. От воя начинала болеть голова. Но вот волшебство спало, тело волка начало трансформироваться. Через пару минут на полу катались два человека. Теперь рыцарь, пользуясь слабостью противника, вогнал одним движением нож ему в живот, а когда придурок скрючился, отполз чуть в сторону, ухватил оборотня за волосы и полоснул по горлу.

Нет, тишина все-таки очень ценная вещь. Лука минуты две наслаждался ею, а потом все же решил, что пора посмотреть, как там Эльза.

Девушка по-прежнему сидела на кровати, все так же съежившись и опершись о стену. Она не сводила взгляда с тела на полу.

Лука нахмурился. Ее била крупная дрожь.

– Детка? – попытался он привлечь внимание девушки.

Но она даже не пошевелилась. Понятно. Шок. Плюс холод. Рыцарю тоже было некомфортно в одних джинсах. Хорошо хоть, он их не снял, чтобы с утра не шокировать Эльзу.

– Детка, – он подошел к кровати, осторожно, стараясь не наступить на осколки и не вспугнуть девушку, – иди сюда. Ты замерзла. Пойдем в соседнюю комнату, а?

Ноль внимания!

– Эльза! – перешел он на командный тон. Как ни странно, она дернулась и резко обернулась к нему. Если бы у нее еще и взгляд был бы сейчас поосмысленнее, стало бы совсем хорошо. – Отличная ночнушка! Только бретельку поправь.

Сработало! Он где-то читал, что вот такие заколы помогают вывести из шока. Хотя бы частично. Главное, ее удалось отвлечь от созерцания трупа на полу. Но поправить бретельку у нее совсем не получалось. Руки тряслись так, что рыцарь удивился, как это еще кровать ходуном не ходит. Ну ладно! Он, между прочим, уже совсем замерз.

Лука решительно влез на кровать, скинул с девушки одеяло, подтащил ее к себе, поднял на руки и, спустившись на пол, отнес в соседнюю комнату. Усадил на софу, укутал. Потом включил свет, прошел на кухню, вернулся с бутылкой водки.

– Эльза! – твердо позвал он ее.

Девушка повернулась, в ее глазах все еще стоял страх и потрясение.

– На, – он протянул ей бутылку. – Выпей. Полегчает.

Она кивнула, высунула руку из-под одеяла, взяла бутылку…

– Дорогая, – чуть усмехнулся рыцарь, – я не просил взбивать коктейль.

Она его не понимала. Все усилия девушки были направлены на то, чтобы донести сосуд до рта. Безуспешно.

Лука первый раз в жизни видел, чтобы кого-то так сильно и долго трясло. Ладно. Он в очередной раз смирился с обстоятельствами.

Сел на софу, перетащил Эльзу себе на колени, прижал к себе. Сам же влил водку ей в рот. Она судорожно сглотнула ее и закашлялась. Ну хоть что-то новое. А то все трясется и трясется. Правда, девушка, видимо, сильно замерзла. Кожа у нее была просто ледяная.

Лука начал осторожно поглаживать ее по спине и плечам, другой рукой стараясь согреть ее ладони. От ладоней он как-то незаметно перешел к предплечьям, вторая рука со спины девушки переместилась ей на бедро.