— Таков мой гражданский долг. А я ведь знала, что была права насчет того негодяя. Человек, который загораживает дорогу другим, просто не может оказаться приличным. До свидания, и больше не сидите на детских качелях, а то в следующий раз какая-нибудь наблюдательная женщина сообщит о вас куда следует! — она еще раз улыбнулась ему и ушла.

Максим тоже отправился домой, чтобы наконец поесть и выспаться, поскольку завтра намечался важный день. Однако больше всего хотелось ему, чтобы и Алина была сейчас дома. Вот только в квартире соседки не оказалось, хотя на холодильнике висела записка, что в духовке его дожидается мясной пирог. Алина — настоящий друг, а как же вкусно она готовит! Голодный Максим мгновенно уничтожил почти все блюдо, поставил чайник, а после услышал, как открывается входная дверь.

— Ну неужели ты вернулась! — крикнул он из кухни. — Огромное спасибо за ужин, я целый день ничего не ел, и ты меня буквально спасла. Было божественно. Блин, надеюсь, ты не голодная? Я что-то не подумал и все съел.

— Приветики, — отозвалась веселым голосом Алина, кинув на полку в прихожей связку ключей. — Так и знала, что ты высоко оценишь мой шедевр. Расслабься, меня уже накормили. Как твои дела, как продвигается расследование?

Максим с недовольством отметил, что, похоже, у Алины с этим Сашей пока все идет хорошо. Ну, посмотрим, что будет дальше. И тут же сказал:

— Есть новости. Кажется, я могу доказать, что Егоров не убивал.

— Ты шутишь? — Алина бросилась на кухню. — Ну, немедленно все мне рассказывай!

Когда Максим закончил, она сидела, широко раскрыв от удивления рот:

— Обалдеть!

— Теперь главное, чтобы улики не подвели, а свидетели начали говорить правду.

— Макс, — замялась Алина, — слушай, я понимаю, что лезу не в свое дело, но все равно хочу поделиться с тобой некоторыми соображениями. Эти мысли посещали меня давно. И думаю, что это правда может быть очень важно.

— Выкладывай.

— Я ведь уже говорила, что давно подписана на Матильду. Конечно, ты можешь мне не поверить, посчитать все это бредом, но я почти уверена, что мои догадки верны.

— Алина, ближе к делу. Это раздражает, когда ты тянешь кота за хвост.

— Раздражает так же, как когда ты не можешь тарелку в раковину поставить или разбрасываешь свои вещи, между прочим, в нашем общем зале?

— Алина! — слегка повысил голос Максим.

— Все, я передумала! Забудь!

— Ну ладно, прости. Что там у тебя за идея?

Алина рассказала о своих предположениях. Когда она закончила, с открытым ртом сидел уже Максим.

— Я тебе отвечаю, — добавила она, — другого объяснения просто нет. Все один в один как по учебнику.

Максим переваривал пирог и информацию, в тот же момент осознавая, что Алина, в противоположность его многочисленным любовницам, может похвастаться не только кулинарными способностями, шикарной внешностью и отменным чувством юмора, но еще и незаурядным умом. Кажется, раньше Максим многого не замечал.

Глава 10. Версия подтверждается

На следующий день ровно в восемь тридцать утра Максим сидел в кабинете следователя Скворцова и излагал свою версию событий вечера, когда Матильда умерла.

— Надо сказать, я удивлен, — после некоторой паузы проговорил следователь, — что ты так серьезно взялся за это дело. Я так понимаю, по личной просьбе свидетельницы Колесниченко? — язвительно добавил он.

— Ты что, конечно, нет. Работаю на добровольных началах, — ответил Максим.

— Понял. Что ж, мне нравится твоя теория: жизнеспособная, а главное, проверяемая. Только, Макс, давай договоримся, что с этой минуты мы берем всю работу на себя, а ты не встреваешь. Улики должны быть получены с соблюдением процедуры, иначе в суде нас размажут.

— И когда вы приступите? У меня особый интерес: хочется, чтобы Егоров поскорее вышел на свободу.

— Ой, ну только ты не начинай, ладно? Все с вашим Егоровым нормально! Сидит себе в одиночной камере, горя не знает. Колесниченко крови нам всем знатно попортила, чтобы обеспечить ему самое комфортное содержание. Так что Ромочка, можно сказать, в санатории побывал.

После этих слов следователь Скворцов взял в руки телефон и сделал пару звонков, раздав подчиненным указания о том, куда ехать, с кем говорить и что искать. Они попрощались, и Максим, который неожиданно для себя почувствовал, что начинает немного нервничать, отправился в офис. Весь прошлый вечер и сегодняшнее утро его мобильный обрывала Марина, поэтому по пути пришлось ей все-таки набрать и в очередной раз заверить, что скоро все разрешится. Подождать, уговаривал Максим, оставалось совсем чуть-чуть.

В редакции стоял типичный галдеж, но теперь причина была вовсе не в деле Матильды. Просто жизнь не останавливается, даже если в вашем городе происходит громкое убийство. Пройдет совсем немного времени, и трагедия, вовремя не подкрепленная внезапно вскрывшимися жуткими подробностями, перейдет из разряда сенсации в разряд заурядного события вчерашнего дня. Да, всем еще интересно узнать, кто и почему совершил преступление, но говорить об этом двадцать четыре на семь больше не будут. В редакции шумно, потому что там кипит работа, ведь где-то еще случались смерти, ограбления и изнасилования, звезды скандалили, разводились, ученые корпели над созданием биологического оружия, способного уничтожить всякую жизнь, разрабатывали новые вакцины и вирусы — много всего происходило в эти минуты, и журналисты усердно трудились, чтобы оповестить об этом жаждущий свежих новостей народ.

Максим сделал кофе и приступил к своим непосредственным обязанностям. Работа не занимает так много времени, если опыт дополняет талант. А в Максиме эти качества на сто процентов сочетались. По прошествии стольких лет он легко превращал голые факты в горячий материал, приправляя публикации щепоткой чудовищности и ужаса. Подготовив, согласовав и разместив на сайте все запланированное, Максим глянул на часы: прошло уже почти полдня, но от Скворцова никаких вестей не было. И ему не оставалось ничего другого, как продолжить терпеливо ждать звонка.

Легкое волнение, однако, так и не покинуло Максима, напротив, с каждым пройденным часом напряжение только росло. Во-первых, это было его первое расследование убийства, что в целом уже звучит серьезно. Во-вторых, Максим допускал, что улики, на которые он так рассчитывал, в квартире Романа Егорова могли и отсутствовать, и в таком случае доказать его невиновность окажется гораздо сложнее. А еще само по себе мучительно ожидание: вроде и понимаешь, что сделать ничего нельзя, но так трудно переключиться с важной проблемы на что-то менее значимое, когда дело, которое занимало всю твою голову, вот-вот должно достигнуть логического конца. Максим откинулся на спинку кресла и почувствовал, что опять жутко голоден (да, питание у него в последние дни совсем не очень). Отбросив идею