постарались запутать возможных преследователей рядом уловок, но всё испортила попавшая в беду девушка. Она задержала его, а уйти не позволила совесть. Девушку удалось спасти, но из-за задержки неизвестные накрыли его в двух шагах от безопасной зоны. Он спас одну жизнь, но этим мог оборвать другую. Справедливый размен?

«Всё обошлось», — успокоил себя Кромор, хотя смотреть в глаза брату Виллу было тяжко. Он проявил присущее к своим братьям и сёстрам добродушие и сказал, что не держит зла. И всё-таки, гадкое чувство не хотело уходить.

Третьим источником смешанных чувств были сидящие за столом мужчины. Обоих он знал лишь заочно. Первый — Венж, который помог брату Виллу победить. И это удивительно, ведь несколько месяцев назад он подставил брата Вилла и превратил его жизнь в кошмар, а отголоски тех событий до сих пор преследовали его. Второй мужчина — Керпул, охотник из Невозвращенцев, который переметнулся в отдельный, независимый ни от кого лагерь. Брат Вилл не стал бы приглашать его просто так. Если Венж сидел сдержанно, смиренно сложив руки на столе, то Керпул вальяжно подвинул кипу пергаментов и закинул ноги на стол, непочтительно осквернив белоснежный мрамор грязью с охотничьих сапог.

— Не ожидал тебя увидеть, — нарушил напряжённую тишину Венж. К Керпулу он обратился сухо, даже без натянутого дружелюбия.

— Будь добрее к своему освободителю, — спокойно ответил Керпул.

Венж недовольно посмотрел на Керпула, но охотник ответил невозмутимым взглядом.

— Что? Ты же не думал, что из темницы тебя освободила добрая фея?

Недовольство на лице Святого рыцаря уступило место недоумению. Керпул покачал головой и закатил глаза.

— Ладно. Я не прямо спаситель, но один из причастных. Отвлекал стражу.

— Но…зачем? — сдавленно спросил Венж.

— А ты поди разбери, причём в самом прямом смысле. Я всегда с трудом разбирал, что говорят…эти, — Керпул указал пальцем наверх. — Говорят как заики, но отдам должное — они грамотно навели шуму и дали по носу этой наивной шайке, которая верит в добро и розовых единорогов в мире, где нет правил.

Взгляд Венжа немного смягчился. Керпул же равнодушно поправил уложенные в правую сторону светлые волосы.

— Спасибо, но я про другое. Про тебя…ходят слухи, — продолжил Венж.

Керпул фыркнул.

— Да ладно. А ты убил двадцать восемь человек и обгадил Виллу жизнь. И это не слухи — это доказанный факт. Напомнить слушание? И как грандиозно ты обделался? — Керпул грубо ткнул пальцем. — Я был там. Я всё видел.

— Я ошибся, — тихо ответил Венж, отведя взгляд в сторону.

Из Керпула вырвался очередной смешок.

— Ошибся…Нет, дорогой. Ошибся — это когда случайно совершил глупость. Ввёл неправильный номер. Перепутал цвета по механике в битве с боссом. Ты — не ошибся. Ты показал свою сущность. Сущность трусливого парня, вцепившегося в отношения с наивной девушкой, которая терпела твои закидоны. Ты сознательно, ещё раз, сознательно убил двадцать восемь человек. Что ты сделал после? Спрятался за маску добренького мальчика, и когда Вилл прижал тебя и скинул маску, тебе ничего не оставалось, как показать истинное лицо и принять вину. Так что ты не ошибся.

Напряжение между Керпулом и Венжем было настолько сильным, что Кромор опасался даже вставить слово. Охотник же продолжал разить незримыми стрелами.

— Ошибся он…Что за вздор. Ты благородно помог Виллу и вытащил его из ямы. Молодец. Неужели думаешь, что хорошими поступками перечеркнёшь прошлое?

Венж пару раз раскрыл рот как рыба, но ничего не ответил. Передумал, или же попросту не смог ничего найти на острые стрелы Керпула.

— Я…я просто хочу стать хорошим человеком, — наконец ответил он.

— Тогда ты ещё больший дурак, — разочарованно произнёс Керпул. — Неужели ты не понял, что хороший человек — понятие относительное. Когда ты был на коне, ты был хорошим для Совета и прочих напыщенных индюков. Когда Вилл переиграл тебя, ты резко стал плохим для многих, но хорошим для неких заинтересованных лиц. Я же был хорошим для Невозвращенцев, которые использовали меня как инструмент для тёмных делишек. Когда они отняли у меня любовь, единственную девушку, которая разглядела во мне человека, я ушёл от них. Я перебил восемьдесят три человека. С особым наслаждением. Единственное, о чём я жалею, так это…

— Это…? — Кромор осмелился нарушить тишину.

— Неважно. Вилл расскажет. Пойду подышу воздухом.

Керпул встал, подошёл к двери, и когда его ладонь коснулась ручки, он обернулся.

— Прекрати жалеть себя. Ты встал на тёмную тропу по своему выбору. Меня же затолкали на неё насильно. Кому здесь ещё пожалейка нужна.

Не успела дверь за Керпулом закрыться, как в зал проскользнула девушка — в стандартном для послушниц зелёном одеянии с белой звездой.

— Приветствую, уважаемый Венж, — девушка обратилась к святому рыцарю, склонив голову так сильно, что гладкие серебристые волосы скрыли лицо.

Венж словно выплыл из размышлений и посмотрел на девушку.

— Можете помочь моему брату? Он хороший рыцарь, но у него есть…трудности, — попросила девушка, смиренно не поднимая головы.

— А…ладно, без проблем, — согласился Венж, и вместе с девушкой покинул зал.

Витающее в воздухе напряжение медленно сошло. Кромор задумчиво почесал лысину тремя сложенными пальцами. В зале было комфортно. Приятная полутьма, а немногие зажжённые факела и свечи вместе с камином создавали уют. Этот зал будто создавали под него — даже окон не было. Как колдуну, ему большего и не нужно. Костик привычно стоял рядом. В последнее время завелась привычка не отзывать его даже во время сна — так спокойнее. Несмотря на близость друзей из Кровавого культа, Костик останется с ним всегда. Вчера он озвучил желание покинуть культ, но один момент изменил всё.

Кромор разгладил лежащий кусок пергамента и вновь перечитал написанное. Выведенные неровным почерком слова не укладывались в голове и походили на шутку. Вот только…

Мастер Тейд передал, что отнестись к написанному нужно серьёзно. Ещё и Вилл сказал, что вскоре всё объяснит. И всё-таки, какая-то часть разума отказывалась верить в написанное. В пергаменте был небольшой отчёт от девушки, которая пришла две недели назад из другой игры. И если верить написанному, эта игра похожа на кошмар.

«Я пришла к вам из другой игры».

Эти слова словно отпечатались перед глазами. Одна из дверей открылась. Кромор обернулся. Первым вошёл брат Вилл, который после битвы с Малекором преобразился. Искалеченная правая рука, которую он часто прятал за перчаткой, исчезла, и на её место встала волшебная рука, красивая, безупречная, словно сотканная из потоков чистейшей магии. Лицо полно обжигающей скорби и боли, накрепко отпечатавшихся в голубых глазах. Следом в зал проскользнул Намтик. Сердце забилось быстрее. Наконец он всё узнает.

— Вилл… — почти