наполняемую жидким кислородом и водородом, начало обтекать парами от испарений. Владимир вспомнил, как несколько лет назад от избытка кислорода в воздухе заживо сгорели солдаты, которые стали играться, поджигая веревки. Когда загорелась синим пламенем их одежда, даже пожарные не смогли помочь им.

Напряжение растет. Владимир перебрался в диспетчерский пункт, где на единственном диване перед взлетом досыпал полковник Попов, начальник авиационной группы Космических войск. Он убедился, что вся линия воздушного пространства над полигоном перекрыта. Рядовые Красильников и Анопко энергично следили за посадкой и взлетом летательных аппаратов в районе аэродрома. В соответствии с режимом полетов там мог находиться и летать только один самолет – МиГ-25 Магомеда Толбоева.

В голове у Владимира чувства причастности к событию запуска нового корабля перемешались с сомнениями: что, если опять не получится? Он еще не свет вышел вниз на площадку и зашагал по магистральной рулежной дорожке, остановился и бросил взгляд на шестиэтажное диспетчерское здание – оно светилось, как новогодняя елка, внутри вовсю кипит работа. Волнение нарастает. Он посмотрел на горизонт и увидел в свете ослепительных огней прожекторов обращенный в небо величественный корабль – «Буран». А в сплошных низких облаках огромное тусклое пятно отраженного света рисовал замысловатый рисунок – такое ощущение как будто небо и облака не хотят отпускать корабль в небо. Только большой коллектив не сдается и не спит. «Неужели, опять не получится? – рассуждал Владимир. – Надо запустить любой ценой и это произведет фурор в мировых средствах информации, близкий к полету первого человека в космос…».

Ветер против «Бурана»

Ветер сильный и, буйствуя, метет все по пустыне и несет в себе песок, забивая глаза вперемешку со снежной крупой. Он грохочет в железном настиле и давит на стекла окон, пытаясь вырваться внутрь. Сплошная низкая облачность. Солнце взошло, но его не видно.

Начальник полетов Корсак сцепил руки за шеей и закрыл глаза. Все с нетерпением ждут его решение, за которое, если что, ему придется отвечать головой. Метеоусловия против инструкции по запуску. Но Бакланов! Зачем он торопит? Политика сегодня впереди телеги. Корсак со вздохом опускает руки: «Всё! Взлетаем». Это его личное обдуманное и мужественное решение. Люди понимают – всю ответственность он взял на себя.

– Соедините меня с Чилингаровым… Артур, дайте согласие на запуск. Я решил запустить корабль.

Молчание.

– Запустить «Буран» в буран?

– Так точно.

Ожидание.

– Ветер еще не затихнул, Василий Дмитриевич, Он может только усилится. Но если так, тогда давайте все вместе. Лично я подписываюсь.

– И я уже собрал пятьсот подписей от всех служб и специалистов.

– А вы не подумали о самолете наблюдения?

– Я о нем забыл.

– Я с ним поговорю, – сказал Артур.

* * *

– Магомед! – механический голос Артура по радиосвязи.

– Я слушаю Вас.

– Магомед, смотри сюда, – сказал Чилингаров, – скорость ветра сто двадцать километров в час, низкая сплошная облачность, видимость минимальная. Ты готов в таких метеоусловиях взлететь? – В нотках его голоса звучала просьба.

– Готов, – коротко отчеканил Магомед, не оставляя для себя мостов для отступления. – Я готов.

– Ты подумал о посадке? Ветер не утихнет, наоборот усилится.

– Я готов.

Владимир, стоявший рядом с Магомедом, изучал его лицо, пытаясь понять, чем он аргументирует свое решение – ведь одного мастерства против стихии может оказаться недостаточным. Он почувствовал, что в этом молодом летчике есть сила, которая может убеждать других.

Такое ощущение, как будто и небеса настроены против «Бурана». И только коллектив не сдается, не спит и не отдыхает. На совещании главный конструктор Лозино-Лозинский больше молчал с опущенной головой, думая о чем-то о своем, и лишь в конце сказал:

– Проделана огромная работа, товарищи. Накануне пуска всем нужно успокоиться и привести свои чувства и нервы в порядок, чуть-чуть отдохнуть, не расслабляясь до конца.

Такое чувство, как будто он знает то, о чем никто не догадывается. Но что?

Команда на взлет

Постановка задачи на 15 ноября 1988 года

Владимир, устав стоять за спинами операторов, ушел в комнату, где продолжал отдыхать Толбоев. Как-то, примостившись на стуле, он задремал, но вскоре его разбудил голос дежурного офицера, который дал команду Толбоеву готовиться к вылету.

* * *

Утром в 6.00.

– Пятьдесят пятый!.. Пятьдесят пятый!.. – прозвучал сигнал с командного пункта. Магомед, услышав свой позывной, быстро отреагировал.

– Девятьсот пятьдесят пятый на связи.

– Готовьтесь к взлету!

– Есть!

Магомед начал одеваться в летный скафандр. Лямка запуталась, и Владимир подошел и помог с узлами, внутри себя желая удачного полета. Многое будет зависеть от того, как поведут себя четыре спускаемых двигателя, без которых, если их в будущем не спускать парашютами для многоразового использования, программа может стать неподъемной для страны. Это понимали все.

* * *

Время старта неумолимо приближается. Ветер не стихает. При низкой облачности серый горизонт кажется предательским, заставляя людей волноваться и переживать. А какое было небо чистое и радушное 29 октября! Почему тогда не получилось!

Владимир заходит на диспетчерский пункт и, мысленно посчитав скорость звука и движение ударной волны, дает команду операторам:

– Если увидите вспышку, – язык не поворачивается сказать «катастрофа», – всем лечь возле стены и не шевелиться…

Он видит Толбоева, приближающегося к самолету – такое ощущение, как будто вместе с «Бураном» взлетает именно он.

МиГ разбегается и уходит в облака. Владимир выбежал на балкон пятого этажа: он должен успеть заметить и зафиксировать.

Владимир отсчитывает секунды до 6:00. Он тяжело дышит, еле сдерживая волнение. И вот он – пуск, которого ждали столько лет.

Ровно в 6:00 свет прожекторов начинает отступать под надвигающимися облаками выхлопных газов, и через несколько секунд это огромное бурлящее огненным красным светом творение медленно приходит в движение. За спинами операторов все руководство из Москвы затаило дыхание. Тысячи глаз в разных концах полигона приковали свои взгляды к кораблю и ожидают чуда.

Медленный ход неистовой силы, окутанной огнем и черными газами, впечатляет до слез. Через секунду сзади вырисовывается кометный мерцающий хвост. В воздухе стоит рокочущий гул, смешанный с непрекращающимся завыванием небывалого ветра.

Еще через секунду свинцовые облака полностью проглотили корабль, сделанный человеком, который по воле Земли все больше и больше втягивается в изучение других планет. У человечества, как и у человека, есть своя судьба. Оно сегодня сделало еще один шаг.

Все опустили головы, задранные к небу, и с облегчением вздохнули, жалея о том, что все так быстро закончилось, завидуя лишь двоим, кому посчастливилось наблюдать за дальнейшим подъемом «Бурана» – это были летчик Магомед Толбоев и бортоператор Сергей Жадовский.