Тут позади толпы раздалось протяжное ирландское:

– Мисс?

Джилл с облегчением протиснулась между журналистами, пробормотав «Простите». Щеки ее пылали. Она подбежала к Рори, с улыбкой протягивающему ей стакан с чаем, и потащила его к выходу.

– Мы уже уходим, мисс? – МакЛири послушно следовал за Джилл, стоически морщась, когда горячий напиток плескал ему на руку.

– Да, – буркнула Джилл. Добравшись до выхода, она остановилась, прижав пальцы к губам. Рори улыбнулся ей и протянул стакан, затем подул на покрасневшую кожу кисти.

– Вот, чай с медом. Взял на русском стенде. Говорят, вкусно.

– Спасибо. – Жидкости осталось едва больше половины. Джилл сделала глоток и приказала себе успокоиться. – Рори… скажи, у нас разве выходила статья про истощение природных ресурсов?

– Что? – Взгляд юноши остекленел. Он походил на молодого бычка, который внезапно обнаружил стену вместо привычного входа в коровник.

– Статья про то, что когда-нибудь запасы угля в земле подойдут к концу, – объяснила Джилл.

– А… – лицо ирландца просветлело. – Да. Позавчера. Мистер Кромби исправил и отдал в печать.

Джилл нахмурилась.

– Он сам ее написал?

– Нет. Я ее написал. – С гордостью поведал Рори. Заметив недоверчивый взгляд Джилл, пояснил: – Со слов одного ученого. Я встретил его у Дворца Науки, меня туда ваш дядя направил. Я взял… как это называется? Интервью. Ученый был очень вежлив, даже когда я неправильно записывал слова, он просто поправлял меня. И очень подробно рассказал про… истощение. Сказал, что дары Матери-природы не вечны.

Девушка вздрогнула. А потом, отчего-то замирая внутри, спросила:

– А как его звали?

– Фамилия у него вроде немецкая – Шварц. Но он русский. И, что странно, без бороды.

– Почему странно? – Холодок, пробежавший по спине Джилл, куда-то подевался, стоило МакЛири, сделав свое замечание, состроить уморительно озадаченное лицо.

– Ну, я думал, все русские с длинными бородами, ходят в длинных шубах. А он был похож на английского джентльмена.

– Не все русские такие, как их изображают в «Панче», Рори. – Назидательно сказала Джилл. Но тут же, напомнив себе, что сама еще недавно ожидала появления в русском квартале страшных и жестоких казаков, улыбнулась как можно мягче. – Они не водят за собой медведей, и не живут в деревянных домиках…

«В конце концов, это легко объяснить, – подумала Джилл. – Шварцу надо продвигать свое изобретение, вот он и пугает всех вокруг „истощением“. Ну а то, что сказал американец про „Мать-природу“, так наверняка Шварц и ему напел про ресурсы».

– Хорошо, – Джилл допила чай, который показался ей слишком приторным, и протянула руку. – Давай, я посмотрю, что ты написал… – Рори, поколебавшись, со смущенным видом подал ей блокнот. – Так… тут хорошо в начале. Хм… а вот это не очень. Рори, нельзя писать «публика пялилась на изобретения». Лучше употребить другое выражение. Например, «смотрела с удивлением, с интересом, затаив дыхание, не могла оторвать глаз, была поражена, застыла в изумлении, пристально разглядывала»… Понимаешь?

– Ох, мисс. Это вы здорово сказали. И так много… А не могли бы вы написать эти выражения там же, чуть выше? Я подумаю над ними.

– Конечно. – Джилл зачеркала карандашом. – Обращайся с любым вопросом, если что-то будет непонятно, и не стесняйся. Ты ведь учишься – ничего постыдного в этом нет. Я тоже когда-то…

Джилл сдержанно кашлянула. Ладно, от небольшого вранья вреда не будет.

– Я когда-то и хуже словечки употребляла.

– Например? – Широко открыл глаза Рори, и девушка пожалела о своем стремлении придать начинающему журналисту уверенности. Но отступать было поздно.

– «Лорд Бейли пришаркал на вечеринку», – сказала Джилл и неожиданно сама рассмеялась. На нее снизошло озорное настроение, и она продолжила: – «Миссис Крофт плюхнулась в лужу». «Мистер Смит подгадил другу». «Мисс Поттс раззявила рот»…

Они захохотали в голос, и долго не могли остановиться. Мрачные мысли Джилл как рукой сняло. Она отдала блокнот Рори, тот, посерьезнев, торжественно ей поклонился и сказал:

– Спасибо.

– Не за что, – махнула рукой Джилл. – Вернемся в редакцию, скоро стемнеет.

Джилл задержалась в «Новостях», дописывая статью о выставке. Попутно она размышляла о том, что неплохо бы почитать «какую-нибудь научную книгу», поскольку, как с сожалением пришлось признать, все технические подробности о новинках она описывала со слов зазывал. Ей стало стыдно за то, что она так свысока относилась к Рори и остальным – сама-то ничем не лучше, как выясняется. Дядя, уходя, рассеянно скользнул взглядом по незаконченной статье, пробурчал «Хорошо», и удалился.

Джилл заперла редакцию и направилась через город домой. Улицы в Сайнстауне (который до Проекта назывался Хьютаун) освещались неравномерно – в основном старыми газовыми фонарями. На проспектах сияли новейшие электрические лампы, а переулки обходились тем светом, что просачивался сквозь прикрытые ставни домов. Девушка старалась избегать таких мест – не потому, что боялась чего-то, в Хьютауне отродясь не было городской преступности, хотя бы потому, что городок был слишком мал; а потому, что опасалась в темноте оступиться или шагнуть в лужу. Кратчайший путь домой вел через Спенсер-стрит, там находились в основном лавки и мастерские, а также парочка пабов. Сегодняшние события, а именно то, что Джилл узнала о толпах безработных, бродящих по Острову, никак не повлияло на ее маршрут – она и представить себе не могла, что ей грозит что-то посерьезнее испачканного подола юбки. Однако когда позади нее послышались чьи-то шаги, она вспомнила – среди тех, кто ходил в поисках работы по улицам, были и субъекты довольно жутковатой наружности. Вдруг кто-то из них не погнушается напасть на одинокую женщину, чтобы отобрать кошелек? Безденежье, голод и отчаяние еще не то с людьми делают, это Джилл понимала. Она оглянулась – и правда, в десятке шагов позади за ней шел какой-то человек. Настоящий джентльмен, да и просто человек воспитанный, завидев впереди нервно оглядывающуюся леди, тут же снял бы шляпу и предложил проводить до дома, но этот субъект молча следовал за Джилл, чуть покачиваясь при ходьбе. Девушка прибавила шагу. «Надо купить револьвер и научиться стрелять», – решила она. Сзади раздалось хриплое:

– Мадм-а-а-а-азель!

И по голосу Джилл поняла, что ее преследователь пьян.

– Прекратите, а то я позову полицию! – Пригрозила Джилл, не сбавляя скорости. Добежав до угла, она обернулась. Видимо, бродяга испугался, что девушка и впрямь поднимет крик, а рядом широкая авеню, по которой прогуливаются полисмены в блестящих касках… Кто знает? А, может, он просто упал лицом в грязь и заснул. Джилл поправила сбившуюся от бега шляпку и продолжила свой путь, сочиняя приспособление, которое позволило бы дамам отбиться от любого врага, но при этом не гремело, как револьвер, было удобным и по внешнему виду тоже подходило. Что-то элегантное и полезное, фантазировала Джилл. И чем, не дай бог, нельзя убить – только оглушить с безопасного расстояния. «Жаль, я не изобретатель», – подумала Джилл.