— Надо уходить! — услышала Оксана свой, но слегка надтреснутый по-старчески голос. — Но завтра нам пути нет. Пойдем, пока не село солнце.

— Да ты что?! — возмутилась девушка. — Куда на ночь-то глядя? Да и с чего ты это взяла?

— Вижу. Просто поверь на слово, объяснять некогда!

Быстро собрав руны в мешочек, старуха встала, взяла приготовленный узелок и властным кивком головы показала внучке на дверь. Как она и предчувствовала, та не слишком торопилась беспрекословно выполнять ее указания. Надув губы, девушка глубже залезла на лавку и потребовала: «Ну, объясни!»

В сердцах хлопнув дверью, старуха вышла на крыльцо и огляделась. Вечерняя тишина не предвещала никакой беды. Она посмотрела на запад. Солнце стремительно приближалось к горизонту. Сердце сжалось от бессилия. Все-таки как тяжело воспитывать ведьму! Малейшее ограничение ее воли, как это делают все праведные христиане, воспитывая своих чад, лишает ее силы, без которой невозможно постижение ведовских наук. А молодая, необузданная ответственностью воля без должных знаний может обернуться трагедией. «Ну что ж, — решила старуха, — пойдем через огонь и землю. Сама виновата, но другого выхода нет». И с этой мыслью она вошла в дом.

— Ты хочешь объяснения? Будь по-твоему, — сказала она, садясь на скамейку. — Не успеет солнце утонуть за горизонтом, как ты все увидишь сама.

Сначала внучка сидела спокойно, глядя, как розовеет занавеска на окне, но спустя несколько минут на ее лице отразились замешательство и испуг.

— Бабуль, чего ты? Правда, идти надо? Так пойдем тогда! Что же ты уселась-то? — Она вскочила.

— Поздно, — ответила старуха. — Нас уже окружили. Выйди, покажись им на прощание.

Девушка выглянула в окно и в ужасе отпрянула. Старухе не надо было выглядывать, она и так знала, что к калитке приближается толпа обезумевших людей с зажженными факелами.

— Бабуля!!! — Девчонка упала на колени перед оцепеневшей старухой и начала трясти ее за плечи. — Бабуля! Что ты молчишь? Что делать?!

Оксана почувствовала, как ужас сковывает мышцы, и поняла, что она уже в теле девушки.

«Спокойно! — приказала она себе. — Что сказала бабушка? Выйди и покажись им!»

На дрожащих ногах Ксенька встала и пошла к двери. Было страшно, но Оксана заставила и себя, и ту, в чьем теле сейчас находилась, выйти за порог.

— Что вам нужно? — изобразив удивление, спросила она у мужчин, которые обкладывали соломой дом.

— Что вы делаете?

Оксана почувствовала, как губы Ксеньки растянулись в обворожительнейшей улыбке. При этом по всему ее телу пошла горячая волна какой-то энергии. Один из мужчин начал быстро-быстро осенять себя крестным знамением, другой вдруг схватился за сердце и медленно осел на землю. Но тут в калитку вбежала женщина в черном платье с большим кованым крестом в руках и навела его на Ксеньку, как пистолет. Оксана усмехнулась: «Неужели она на самом деле думает, что этой железячкой можно меня напугать?» Но к ее удивлению, все мужчины оправились от замешательства и продолжили свое дело.

— За что? — ангельским голосом спросила Ксенька у женщины.

— А ты не знаешь за что?! — со злым прищуром ответила та. — Все ты знаешь! А ну иди в дом! — и она начала наступать на Ксеньку, держа перед собой крест.

Оксана нисколько не боялась креста, понимая, что он безопасен, если, конечно, женщина не решит применить его в качестве оружия. Но тело само отступало назад, и, в конце концов, женщина загнала ее обратно в дом. Оксана услышала, как дверь подперли чем-то тяжелым, а через несколько секунд почувствовала едкий запах. Занавеска на окне заиграла алыми всполохами, и сквозь щели в дом поползли серые струйки дыма. Треск огня, который она так любила слушать зимними вечерами, на этот раз доносился не из глубины печи, а со всех сторон. Стены мгновенно нагрелись, стало нечем дышать, дым щипал глаза. Ксенька упала на пол, в ужасе теребя ногу, казалось бесчувственной бабки.

И старая ведьма внезапно ожила. Спокойным голосом она приказала: «Лезь в печь!» Ксенька не сразу поняла, но, увидев, куда указывает рука старухи, беспрекословно, не требуя никаких дополнительных объяснений, нырнула в жерло русской печи. «Через трубу», — подумала Оксана, но влезшая за ней следом бабуля, наоборот, разгребла золу и открыла люк в подземный ход. С проворством кошки ведьма вниз головой нырнула в узкий лаз и исчезла во тьме.

Оксана открыла глаза и медленно, успокаивая бешено колотящееся сердце, разжала побелевшие пальцы, вцепившиеся в подушку. «Туда?! Да легче уж сгореть заживо, чем там застрять». Переведя дух и собравшись, Оксана вернулась в тело перепуганной Ксеньки. Размышлять было некогда, дым плотными клубами обнимал свою жертву, не пропуская чистого воздуха, и только из черной дыры тянуло запахом сырости и жизни. Оксана еще раз попыталась залезть туда, но тело сопротивлялось. Она могла только выйти из Ксеньки и, сидя на кровати, «смотреть кино», как та ползет через подземный ход и спасается вместе с бабкой. Но что-то подсказывало, что таким образом проблему не решить.

Снова и снова Оксана пыталась залезть в спасительный тоннель, но снова и снова неуправляемая сила выталкивала ее обратно. «Что ж такого ужасного могло произойти, что поселило в душе страх настолько сильный, что даже перед лицом смерти он не отступает?» — подумала Оксана.

Она поставила сидящую в печи Ксеньку на стоп-кадр и отправилась искать старуху.

Подземный ход вывел ведьму в лес. Она вылезла из узкой щели между двумя камнями. Ее пальцы были ободраны в кровь, ногти поломаны, видимо, пришлось копать там, где подземный ход местами обвалился, а местами зарос корнями деревьев. Ведьма доползла до мелкого ручейка и умылась, потом села на траву рядом с камнями и несколько секунд с надеждой смотрела на выход. Внучка не появлялась. Тогда старуха в отчаянии упала на землю, схватив себя за волосы, и глухо застонала. Потом она резко встала, вытерла слезы с морщинистых щек и крепко обняла первое попавшееся дерево, прижавшись лбом к стволу. Какое-то время она так стояла, а потом отцепилась и, снова подойдя к лазу, помогла выбраться исцарапанной чумазой внучке.

Ксеньку всю трясло, глаза ее блуждали, как будто она впервые в жизни видела деревья и небо. Оксана поняла, что, спасая ей жизнь, старуха была вынуждена сломить ее волю и обречь тем самым на полусонное существование обычного человека.

— Идем! — сказала ведьма, и Ксенька безропотно, как пугливая собачонка, пошла следом за бабушкой.

Оксана встала, чтобы размять уставшее от напряжения тело, потянулась и выглянула в окно. Половинка луны грустно смотрела с неба.

«Надо менять ситуацию, — решила Оксана. — Но сама я не справлюсь. Нужно звать помощника». И не успела она задуматься над тем, кто в этой ситуации мог бы ей помочь, как вспомнился «светящийся старик» Серафим Саровский. Оксана мысленно снова оказалась в той маленькой провинциальной церкви, сидя на полу напротив освещенной солнцем иконы, с которой ласково глядел на нее святой.