и рассмеялась.

— Ты хоть сам понял, что сказал?

— А что, не лишено смысла.

Иэнель ущипнула его.

— Ай! — возопил дайн.

— Травы, говоришь? — усмехнулась девушка, — Кстати, а зачем ты меня тогда ударил, — возмущенно вспомнила она.

Урмэд вздохнул. Пересилить себя бить её было не просто.

— Что бы под ногами не мешалась.

Глава 13

Прибывшая в поместье повозка, набитая трупами, вызвала всеобщее волнение и суету. Наскоро поведав местным об их маленьком приключении, Урмэд прямо с улицы принялся вызывать Эндвида.

Тот ответил не сразу. Ждали примерно нод*. Наконец, в дрожащем мареве окна вызова, появилась всклокоченная голова правителя на голом торсе.

— Демоны дери тебя дайн, вечно ты не в подходящий момент! — напускно поморщился правитель.

— И тебе доброго дня, — ухмыльнулся серый.

— Это у вас день, а у нас глубокая ночь, причем не самая плохая ночь. Сдается мне, таких сисек ты не мял ни разу, раз решил сдернуть меня с ….

— Добрый день папочка! — ядовито поздоровалась Иэнель, высовываясь из-за спины Урмэда, — Передавай привет леди Майрет и мои ей поздравления. Настойка на капустном соке, видимо возымела действие.

Эндвид осекся на полуслове, досадно крякнул, потом весело усмехнулся, рассмотрев лица в портале.

— Спелись на мою голову, — беззлобно буркнул он, — Что там у вас, выкладывайте. По битой роже вижу, что без дела вы не сидели.

После бурного и обстоятельного рассказа, в котором, естественно, умолчалось об обряде, на суд правителя были предъявлены трупы разбойников.

— Аркнед из дома Этельгри!? — удивился Эндвид, — Хм, естественно я не посылал его никуда. Но это действительно любопытно…. Слушай, я сейчас не дома, — Эндвид замялся, — не мог бы ты закинуть этих голубчиков в мой тайный кабинет? Утром хочу спросить кой-кого, кой-о-чем. А вы отдыхайте, лечитесь, но будьте на чеку. В городе больше не появляйтесь. Если уж Аркнед прознал, где вы, то и другие могут догадаться. К сожалению, тайна о которой знают больше, чем двое, рано или поздно перестает быть тайной. Новости сообщу сразу же, если появится что-то новое.

Урмэд активировал портал и выкинул четверых мертвяков внутрь кабинета Эндвида.

— Надо будет побыстрее избавляться от них, а то вонять начнет. До утра подождут? — обратился он к дайну.

— Я их заморозил немного, к утру еще свежими будут, — кивнул серый.

— Спасибо, — поблагодарил правитель, — а то на самом интересном месте….

— Ладно, логичного завершения ночи, — подмигнул дайн.

— Чего и тебе советую, — в ответ подмигнул ему Эндвид, бровями показывая в сторону дочери.

— Папа! — возмутилась она, — Что это за сводничество?

— Мала еще, отцу перечить…, — в притворном гневе рявкнул правитель, но тут обернулся, при этом лицо его сделалось смущенно-извиняющимся и махнув рукой, разорвал связь.

Иэнель не сердилась на отца. Мамы нет очень давно, а он и так носил траур больше пяти вёсен. Можно сказать, это она уговорила его снова начать жить. Это и ей дало некоторые преимущества, потому как от отцовской чрезмерной опеки уже было не продохнуть.

Когда все дела были улажены, а кучер в надлежащем порядке получил лечение, все разошлись по комнатам.

В тиши опочивальни Иэнель казалось особенно тоскливо. Не раздеваясь, она устало повалилась в кресло. Вся эта история с замужеством выбила из колеи. Она не знала, как теперь общаться с Урмэдом и вообще, смогут ли их отношения вернуться к изначальному этапу «просто-дружбы». А может наоборот, присмотреться к нему? Нет! Об этом не может быть и речи. Она всегда мечтала об идеальных отношениях. Так, как они виделись ей в детстве — у мамы с отцом. Они были прекрасной парой, их многим ставили в пример. Он очень красиво ухаживал за ней, а однажды даже спас от дайнов.

А Урмэд…. Да, надежный, да, в меру уравновешен и сдержан, но боги — он дайн! И довольно непривлекательной наружности. С другой стороны, все ее бывшие ухажеры были красивы, богаты, обходительны, а в итоге она всё равно одна.

Мидратан. Лощеный, всегда благоухающий парфюмом и одетый с иголочки Мидратан променял ее на безродную кухарку. Ладно бы если это любовь, но Иэнель потом узнала, что он волочился за каждой легкодоступной юбкой.

Тихоня Рубердан безбожно пил. И Иэнель совершенно не хотелось быть его жилеткой для слез и спонсором бесчисленных попоек.

Утонченный, по-девичьи красивый Дарнадаль «неожиданно» оказался «астом» — тем, кто любит мужчин, а прикрывать в замужестве чью бы то ни было задницу Иэнель не собиралась. Потом оказалось, что они с Руберданом те еще друзья.

Еще был Герберт, но тот во всём советовался со своей матушкой леди Кариной и ей казалось, что если она выйдет за него за муж, то получит не мужа, а ребенка с кормилицей. А так, как детей (настоящих детей), в будущем ей очень хотелось, такой расклад ее не устраивал.

Из невеселых мыслей ее вывел стук в дверь.

На пороге стоял Урмэд, со стопкой полотенец в руках. Разбитыми губами смущенно улыбнулся на один бок.

— Поплавать не желаешь?

Они спустились на первый этаж.

Именно в эту дверь — ведущую в купальню — вошел Урмэд, когда они прибыли сюда. Еще несколько десятков ступеней вниз по узкому, выбитому в природном камне спуску, и они очутились в огромной природной пещере. Освещалась она ничем иным, как большими шляпками бирюзовых, бледно-светящихся грибов, замысловатыми зонтиками, рассеянными по стенам. Света они давали достаточно для того, чтобы не спотыкаться и сносно видеть очертания камней и фигур.

Иэнель потрясенно выдохнула.

— Мы под домом?

— Да. В эту пещеру можно попасть и с берега, но там очень неудобный вход — затерянный в скалах, притом в двух ростах над землей. Пришлось долго медитировать, чтобы понять в какой точке над поместьем она находится, а потом две весны копать проход, но оно того стоило. Тут целебный источник. Местные сказали, что это остатки от долины гейзеров и со временем он остынет. Но пока теплый. Самое важное, что местная вода отлично снимает усталость, тонизирует и лечит раны.

Иэнель лишний раз убедилась, что дайн не перестаёт ее удивлять. А ведь она думала, что тут винный погреб.

Спустились вниз.

Черная чаша бассейна была выдолблена в природном местном камне. Пять шагов в ширину и примерно двадцать в длину. Черная, словно маслянистая, вода испускала легкий парок, поднимающийся в темноту потолка.

— А как мы будем купаться, одетыми? — удивилась Иэнель.

— Ну, мы же теперь муж и жена, негоже стесняться, — невозмутимо ответил дайн и прыснул со смеху, когда у Иэнель вытянулось лицо.

— Да не пугайся, я уйду на противоположную сторону.