Иэнель показалось, что он обиделся. Но, может просто показалось…

Урмэд сложил полотенца на камень рядом с водой, взял себе два и тут же растворившись в темноте, отправился на другой конец бассейна.

Хитрый дайн не уточнил, а Иэнель просто забыла, что в темноте дайны видят лучше, чем айны.

Вода оказалась чуть теплей температуры тела. По приглушенному плеску поняла, что Урмэд уже плавает.

— Ну как? — встретив Иэнель на середине, спросил он.

— Это невероятно чудесно! — блаженно выдохнула принцесса, — Вода щекотит тело — это так проявляются ее полезные свойства? — уточнила Иэнель.

— Угу.

В темноте ее лицо светилось бледно-голубым, а глаза наполнились глубоким ультрамарином. Волосы, отливающие жемчугом, словно густые щупальца медузы, укрывали плечи. Она напоминала русалку, что мореходы встречают в открытом море. Урмэд с трудом отвел взгляд.

— Как наплаваешься и соберешься выходить, скажи, я отвернусь. А то подумаешь еще что…

— Урмэд! — взмолилась Иэнель, — Прости, я не хотела так резко…

— Опять не хотела, но сказала? — беззлобно усмехнулся дайн, — В гневе всегда говоришь то, что чувствуешь. И не надо извиняться, я не обидчивая девочка, тем более, что это частично мой недогляд.

Иэнель тяжело вздохнула и поплыла рядом.

— Хорошо.

Сделав еще три круга, поняла, что устала. Предупредив дайна, уселась на бортик, завернулась в полотенце. Потом натянула халат и обернула волосы. Урмэд появился с противоположной стороны бассейна. Халат себе он не брал, одним полотенцем обернул бедра, а второе перекинул через плечо.

Хорошо, что темно, Иэнель не была уверена, что не покраснела. Даже в блеклом свете грибов было видно, что сидение в библиотеках не главное его занятие. Сильное, поджарое тело бугрилось мышцами и было почти сплошь покрыто шрамами. Особенно выделялись симметричные глубокие линии на груди и плечах.

— Что это? — неожиданно, даже для себя, шепнула она.

Урмэд проследил за ее взглядом.

— Шрамирование, — будничным тоном ответил он, неосознанно проводя ладонью по груди — Это обязательный обряд каждого даггера. Он проводится, когда обучение в военной школе окончено и надо подтверждать свою верность империи и императору.

— А просто клятвы недостаточно.

— Нет. Воин должен запомнить боль. Тогда он не будет ее бояться. Это и есть его клятва.

— Варварство!

— Возможно.

— Постой, а это что?

Иэнель показала на огромную, черную в неверном свете грибов, гематому на правом боку. Дайн вздрогнул от ее прикосновения, и начал огибать, чтобы уйти.

— Пустяки, заживет. Не в первый раз.

— А ну стой! — приказала Иэнель. Наложила руки на гематому, прикрыла глаза, — Два ребра сломаны! Это по-твоему пустяки? Сядь.

Сил ругаться не было, послушался.

Нол через десять Иэнель облегченно выдохнула.

— Ребра срастила, гематому убрала, но синяк сойдет только через пару дней. Подожди еще одну нолу*, — она дотронулась до разбитой губы, а потом убрала ссадины на скуле, плече, предплечьях — которыми он закрывался от ударов.

— Спасибо — с удовольствием поворачивая торсом влево-вправо, поблагодарил он, — Мне лень на это тратить свою энергию, да и себя лечить труднее чем других.

— Это не так, — парировала Иэнель поднимаясь за ним по ступеням, — просто надо привыкнуть и потоки закольцовывать на себе, а не отдавать вовне.

— У меня никогда это хорошо не получалось.

— Могу потренировать.

— Потренируй, — согласился он.

В комнате Иэнель бросилась в объятия покрывал и подушек. Но как не укладывалась, в какую позу не ложилась, а сон не шел. Слишком насыщенный день выдался. Вспомнила праздник, обряд, мерзкого Аркнеда, избитого, свернувшегося на земле Урмэда… и сердце жалобно сжалось. Почему он позволил себя избить? Наверняка бы справился даже с четверыми. Но скорей всего давал ей время, не хотел подвергать лишней опасности.

Нервно взбила подушку, повернулась на другой бок.

Да еще несносные волосы высохли и скатались в сосульки. Лезли в глаза, нос, щекотали лицо. Предприняла попытку разобрать их руками, но лишь только запутала окончательно. В конец измучившись, встала с постели, завязала колтун нашаренной впотьмах лентой. Миру звать не стала — уже поздно, девушка наверняка крепко спит.

Помнится, Урмэд угощал ее чудесным напитком, в данной ситуации он бы точно не помешал.

Окно в опочивальне было отворено и шедший на ущерб Месяц, давал хоть какой-то свет. Малая Недэя пребывала в положении третьего «темного» дня. В гостиной, шторы были закрыты, там царила беспросветная тьма. Чтобы найти в темноте халат, сотворила шарик света и тут же завизжала.

Прямо поверх халата, свернувшись колечком, лежала змея. Отреагировав на свет, она подняла узкую голову и зашипела. Иэнель попятилась, споткнулась о домашнюю туфлю и не найдя ничего лучшего, кинула в змею. Та, обиженно сползла под стул и растворилась во тьме.

В комнату ворвался дайн с мечом и горящим в ладони заклинанием. Вместо полотенца теперь на нем были штаны. Яркий свет с его приходом вспыхнул во всей комнате.

— Что случилось, — осмотрев комнаты, подошел к бледной, напуганной Иэнель. Видя, что она жива и почти в порядке, немного расслабился.

— Там… — показала она дрожащим пальцем, — змея на моей одежде, на стуле.

Дайн осмотрел мебель.

— Нет тут ничего.

— Я ее туфлей…, а она сползла вниз, — всхлипнула Иэнель. Почему-то змей она боялась. Именно они вызывали в ней какую-то неконтролируемую гадливость и панику. Ни мышей, ни лягушек, ни пауков, ни даже ящериц не боялась, но змеи…

Урмэд погасил заклинание на ладони, положил меч на стол и полез в тень стула.

Повозившись, вынул из-под ковра схваченную за голову змейку. Она обиженно извивалась, оплетя дайну предплечье. Иэнель пискнув, попятилась к стене.

Он задумчиво осмотрел находку.

— Она не ядовита, это всего лишь маленький желтошей. Он сам тебя боится, — улыбнулся Урмэд, — смотри, как шипит.

Иэнель закрыла лицо руками и всхлипнула.

— Убери ее пожалуйста, я боюсь змей.

На шум, в проеме распахнутой настежь двери, появилась Нейдан, Мира, а за их спинами и тихоня Фиэнн.

— Что случилось, госпожа? — выпалила Мира, вперед всех пробираясь в комнату.

— Всё в порядке? — удостоверился Нейдан, быстро оценив ситуацию.

— Все хорошо, — отсылая жестом всех за дверь, уверил Урмэд, — Просто маленькая змейка, продемонстрировал он, — но я ее уже поймал. Иэнель не одета, покиньте помещение, будьте так любезны.

Все «всосались» обратно в коридор и притворили за собой дверь. Послышалось наставительное бурчание старого айна и всё стихло.

Иэнель так и стояла с закрытым руками лицом.

Дайн понял, что она не претворяется и выпустил змееныша в окно.

Только вот как он сюда пробрался? Именно в ее комнату, да еще на одежду. Дом под магической защитой в том числе и от незваной местной экзотической флоры и фауны.