— Не знаю, как вы, а я считаю, что это бесполезная трата времени и своих знаний, — заявил Амос, водя ложкой по своей пустой миске.

— Да так и говори: Августа сама не пойдет на Отбор и тебе не даст, потому что умрет от разлуки с тобой, — фыркнула Виола, на последних словах схватившись за сердце и закатив глаза, видимо, демонстрируя возможную кончину вышеупомянутой целительницы.

— Как будто вы переживете разлуку друг с другом. Иногда у меня создается ощущение, что вы и умываетесь вместе, — в тон близнецу ответил обладатель некрасиво-серых глаз.

— А кто сказал, что мы будем в разлуке? Мы вдвоем идем на Отбор. Посмотрим, кто более умный и симпатичный, — усмехнулся Валериан, пихнув сестру в бок, мол, и без того ведь ясно, кто самый умный и красивый тут. — А там как распорядится Волчица и королевы. Если нам будет суждено разлучиться, то обещаю не слишком скучать по тебе, сестренка, пока буду денно и нощно находится возле королевы.

— Барсук неблагодарный! Знала же, что мне боком выйдут все подсказки на уроках тебе! — возмущенно воскликнула Виола, накидываясь на близнеца с тычками и слабыми шлепками. Тот начал отбиваться, смеясь, явно ожидая подобной реакции.

— Эй, не деритесь! Вам и расставаться не придется, если Отбор пройду я, — Этна мягко вклинилась между близнецами, заставляя тех прекратить свою «драку» и переключая все внимание на себя.

— О, ну, разумеется. Как же самая умная и самая лучшая целительница и не пройдет Отбор, — ядовито проговорил Амос, вперив некрасивые глаза в молодую целительницу. Кажется, он начал входить во вкус, когда на его выпады отвечали. Будто это его еще больше раззадоривало.

— Я стремлюсь узнать и увидеть новое. И не держусь за одного человека, — твердо ответила Этна, отвечая на взгляд целителя, губы которого искривились в улыбке.

— Потому что держаться не за кого. Не завидуй. Найдешь своего слепого и будешь счастлива.

— Я держусь за себя. Рассчитываю и слушаю себя. Но ты слишком сильно ревнуешь Августу к любому, кто близко подошел. А она прекрасно знает, что ее любовь к тебе держится лишь на том, где сейчас она живет. Она знает, что жизнь при Дворе, пройди она Отбор, вскружит ей голову и поэтому вы вдвоем не хотите…

— Закрой. Свой. Грязный. Рот. Сиротка. — Амос почти что рычал, выплевывая слова, хмуря брови и сжимая свои кулаки. Взгляд был полон ненависти. Кажется, это был первый раз, когда слова Этны по-настоящему задели его, обнажив все страхи, которые, как он думал, были тщательно скрыты.

И Этна замолчала. Улыбнулась, заправляя выбившуюся черную прядь волос за ухо и встала из-за стола. Только сейчас она заметила, что старшие целители вперили на них свои удивленные взгляды. Для них это был первый раз, когда они увидели, как тихая целительница дает отпор на ядовитые слова. Но еще, кажется, это был первый раз, когда они своими глазами увидели подобную стычку. Встретившись взглядами с целителями, Этна вскинула голову, возвращая лицу спокойное выражение, а после собирая грязную посуду и скрываясь на самой кухне, чувствуя себя превосходно. Причинять другим боль неправильно, но лишь в тех случаях, когда это нападение, а не защита.

После того, как кухня и столовая были оставлены в тишине и чистоте, Этна скрылась в читальне. Та была довольно удивительным местом, учитывая, что книги, стоящие ровными рядами на стеллажах, не были посвящены одному лишь целительству. Там были и фолианты по истории как всего Форланда, так и конкретно Севера. Среди толстых книг стояли книги поменьше, которые приветливо открывали свои страницы, приглашая прочесть романтическую или таинственную историю, написанную каким-нибудь писателем с Юга. В общем, на одной полке могли спокойно умещаться и сборник трав и растений, и исторический фолиант вместе с романом. Но при этом все книги стояли в строгом алфавитном порядке, поэтому, если знать, что искать, то найти нужное чтиво труда не составит.

Разумеется, в своих знаниях Этна была более, чем уверена. Однако ее немного пугала перспектива того, что придется соперничать не только с близнецами, но и с Ауреей, которая тоже горела желанием пойти на Отбор и повторить судьбу своей матери. И помимо перспективы соперничества она переживала о том, какими именно будут испытания. Учитывая, что, став камеристкой, в какой-то мере перестаешь быть целительницей, испытания могли вообще быть не связаны с тем, в чем она была хороша. И это, пожалуй, пугало даже больше перспективы потерять подругу в этой борьбе.

Поэтому, блуждая между стеллажами, молодая целительница искала что-то, что могло быть чем-то вроде мемуаров тех целителей, что проходили Отбор. Она знала, что такие экземпляры были в читальне — те целители, что служили при Дворе, любили после разглагольствовать на бумаге о своей жизни, начиная с момента начала Отбора и до наступления триумфа, включающего в себя нудные и однообразные повествования о жизни в качестве близкого друга правителя. Вот только Этне никак не удавалось найти нечто похож…

— Ага, нашла! — она довольно улыбнулась, хватая с полки небольшую книгу в кожаной потертой обложке со скромным названием «Записки придворного целителя». Вероятно, это были не первые и не последние «Записки», но то, что сейчас нашлись хотя бы они, уже было неплохим началом.

Поэтому Этна вместе с найденной книгой села в кресло около окна, открывая дневник придворного целителя, написанный аккуратным и витиеватым почерком. Прикоснувшись пальцами к пожелтевшим страницам, она принялась за чтение.

Это было познавательно. Правда, была и парочка «но». Автор «Записок» был скуп на описание самого Двора (чем, несомненно, расстроил юную целительницу с непомерным любопытством), но не поскупился на описание правящих тогда королей (несмотря на то, что те были ровесниками и названными братьями друг другу, выглядели тогдашние правители совершенно по-разному: один был высоким, сильным и весьма привлекательным юношей, второй имел красивое лицо, но нескладное телосложение, которое компенсировалось острым умом, а третий больше походил на напуганную птицу с тихим голосом, впрочем, среди своих братьев он был самым рассудительным) и самих испытаний. Еще к сожалению Этны, целитель совсем мало уделил времени описанию Древних Дев и тому, как те благословляли пришедших на Отбор. Сообщил лишь то, что Драмэйды представляют собой весьма жуткое и странное зрелище, а воздух рядом с ними отчего-то всегда холоден.

«… Всего было три испытания — по одному на день. Об этом нам сообщили Древние и холодные Девы. С Севера нас пришло пятеро — три целителя и две шаманки. Из суровых гор пришло пятеро воителей — две девчушки, одна из которых после стала камеристкой и трое юношей, а также четверо кузнецов, две из которых оказались также девушками. От этих водных гадюк и вовсе приползли пятеро… двоих из них Драмэйды не допустили до Отбора. Уж не знаю, чего эти морские крысы затевали, но к лучшему, что их прогнали…

Наша большая компания отправилась ко Двору. Там нас встретили слуги и расположили с уютом и комфортом в одном из залов. Тот имел кровати для нашего отдыха, стоящие рядами. Убранство скудное, но вкусная и горячая пища скрасила это, особенно когда еще и принесли стол с лавками. При желании можно было также принять горячую ванну. Ближе к закату мы были приглашены в огромный тронный зал. Первое, что мне бросилось в глаза — три трона и сидящие на них братья. Они молчаливо приняли наши поклоны и лишь спустя пару дней я смог поближе с ними познакомиться. Я был слишком взволнован, чтобы осматриваться вокруг, к тому же королевский глашатай сразу же и без особых церемоний объявил короткие, но весьма емкие правила Отбора: