— Тогда вон то, зелёное, — он подтолкнул меня в сторону прилавка. — Взамен порванного под моей кроватью.

Нежно-салатовая прелесть из летящей ткани приковывала взгляд. И момент моей заминки приняли за согласие. Не успела я опомниться, как мне вручили свёрток с покупкой, в который по просьбе царя влезло ещё платье и пара платков. Я краснела, с ужасом наблюдала, сколько монет утекает в руку продавца и горячо благодарила Драгана. С платьями у меня действительно беда. Но мои наряды всё же на порядок дешевле.

Только радостные мгновения заканчивались. Драган менялся. Загоревшаяся в нём искра эмоций будто гасла. А вместе с ней и наше хорошее настроение. Всеволод сильно расстроился и молчал всю обратную дорогу. Забава пыталась разговорить ставшего немногословным дядю вопросами. Даже заикнулась про своё замужество, но напоролась на жёсткое «рано», и тоже замолкла.

— Девушке всё же пора начать выходить в свет, — осторожно заметил Владик, потрепав девушку по плечу. — Для неё это важно.

— Рано, — повторил Драган, глядя в окно.

— Не рано, — возразила я.

— Я устала от такой жизни, — всхлипнула Забава, подскакивая со скамьи.

Карета как раз остановилась перед воротами усадьбы. Она выпрыгнула наружу и понеслась к дому.

— Я… ну в общем, — Владик махнул рукой и побежал за ней. — Куда рванула?

— Отстань, — буркнула она, но была схвачена за руку.

Уж не знаю, что он ей выговаривал, но к дому она дошла уже вполне спокойно, там дождалась у крыльца Драгана и извинилась. Правда, царю будто было всё равно. Он лишь кивнул, сказал, что не злится и ушёл, оставив нас в растрёпанных чувствах.

— Ничего не меняется, — тоскливо вздохнула Забава, растерев веки.

— Меняется, но нужно время, — упрямо качнула я головой. — Он весь день был… живым. И снова оживёт.

Всеволод взял меня за руку, с надеждой глядя в мои глаза.

— Идём в библиотеке, великий профессор, будешь меня учить.

Он через силу улыбнулся и кивнул. Учёный, само собой, отправился с нами. А Игни остался с нашей парочкой. Похоже, они собирались свинтить вместе в городе, но не смогли сбежать или остались при Драгане. Только Владик выглядел довольным, а вот Забава не очень. Надо будет допросить его о характере их отношений. Сама я уже увязаю, не хватало ещё, чтобы и водяной вляпался в любовь.

— Света, ты правда веришь, что дядя вернётся? — спросил меня Всеволод, когда я вечером уложила его в кровать.

Манул уже свернулся у него в ногах, намеренный и эту ночь провести возле нового друга и коллеги.

— Верю, — твёрдо произнесла я, погладив его по макушке. — Он уже возвращается. Чувства в нём проснутся, а потом и память. Просто нужно время.

— Может, не надо память? — грустно нахмурил он брови. — Тогда он вспомнит то, из-за чего захотел забыть. Вдруг он снова захочет забыть, Света?

Я растерялась на секунду. Мы пытаемся вернуть царю память, чтобы он вспомнил местонахождение необходимых нам артефактов. Но не подло ли это? Чем больше я узнаю Драгана и его семью, тем сильнее чувство вины.

— Помнить нужно, даже плохое. Воспоминания делают нас такими, какие мы есть. И они не всегда бывают хорошими. Но смотри, если бы все воспоминания были хорошими, ты бы потерял их ценность.

— Что это значит?

— Ты можешь осознать хорошее что-то или нет только в сравнении. Чтобы радоваться хорошему, надо знать и плохое. Пока не попробуешь невкусную еду, не поймёшь, насколько замечательно готовит Глаша.

— Кажется, понимаю, — серьёзно кивнул он.

— Ты же профессор, — нагнувшись, я поцеловала его в лоб.

Комнату Всеволода покидала в задумчивости. Только казалось, что жизнь налаживается, и что заветная дверь домой совсем близко. Родители ведь там с ума сходят. Но ничего, я ведь действительно не собираюсь сдаваться. Завтра снова придумаю, как расшевелить царя. А пока схожу, полью цветок. И нужно притащить удобрения.

Впереди у двери спальни Драгана зашевелилось что-то тёмное. На этот раз я всё же вскрикнула. А тень отделилась, вступая в свет, входящий через окна. И я различила в ней очертания фигуры царя. Он уверенной походкой приближался ко мне. Наступал, мрачно и молчаливо. Потому я невольно сделала шаг назад, когда он остановился, замерев буквально перед моим носом. Голубые глаза мерцали во тьме. Черты лица тонули в полумраке. Дрожь пробежала по телу, когда его ладонь скользнула по моей щеке. Я на автомате попыталась отпрянуть, но он удержал меня за плечо второй рукой.

— Не чувствую, — произнёс он словно через силу.

— Что?

— Прикосновение, я его снова не чувствую, — его голос звенел от гнева и напряжения.

— Ну…. — растерялась я. — Может руку помассировать?

— Если бы всё было так просто, — он ещё приблизился. Прислонился лбом к моему лбу. Лицо защекотало его прерывистое дыхание. — Ты хочешь этого? Вернуть мне чувства?

— Д-да, — я облизала пересохшие от волнения губы.

— С ними вернутся и воспоминания. Страшные воспоминания о моём прошлом. Это тебя не пугает?

— Немного, — ответила я честно. — Но… вы…

— Ты, — исправил он меня.

— Ты не кажешься злым человеком.

— Я не человек.

— Ну вот, что за дурацкая привычка перебивать? — буркнула я.

— Слушаю, — мягко усмехнулся он.

— Я скучаю по бабушке, но я бы ни за что не захотела её забывать. Вот и ты должен вспомнить тех, кого любили. Будет грустно, сложно и тяжело. Только это меня пугает, что тебе будет больно.

— И меня тоже, — с натугой в голосе прошептал он и отстранился. — Идём.

Драган потянул меня за собой.

— Куда это?

— В сад, поливать цветок.

***

На выходе из дома мы столкнулись с Агатой. Женщина прошлась по мне неодобрительным взглядом, после чего сообщила:

— Я хотела проверить детей. Всеволод уже спит?

— Светлана прекрасно справляется со своими обязанностями, — оборвал её довольно жёстко Драган, недовольный задержкой.

— Это прекрасно, — кашлянула она от неожиданности, и чуть склонила голову. — Доброй ночи, хозяин.

— Доброй, — он потянул меня в сторону сада.

Я ощущала на спине злой взгляд Агаты, пока мы не скрылись в арке входа.

— Она всегда такая? — спросила я тихо.

— Агата работает в моём доме много лет. Иногда забывается, — только и ответил он.

— Нужно взять лейку и удобрения, — спохватилась я, но Драган меня не отпустил.

— Я перенесу всё необходимое, — заверил он меня.

— Круто, когда можно переносить предметы.