Кандренков, — вместе с секретарем вашего райкома, председателем исполкома и товарищами из областного управления сельского хозяйства обсудим планы вашего колхоза на следующую пятилетку.

После этого я со всеми попрощался и вернулся за свой стол, где меня ожидал Васнецов. С ним мы обсудили всё, что я услышал, на радостях выпили под котлеты по-киевски, затем еще и еще, и, когда банкет закончился, я сильно навеселе вышел на пронзительный московский воздух.

Поймать такси не составило труда, целая стая машин паслась возле дома союзов, и я поехал к родителям Кости.

«Вот такая вот застольная дипломатия по-советски с непредсказуемыми последствиями» — думал я смотря в окно на пробегающие мимо меня пейзажи ночной Москвы образца ноября тысяча девятьсот семидесятого года.

«Не думал не гадал а депутатом стал», — скаламбурил я про себя и усмехнулся, «как бы мне всё это боком не вышло, слишком уж всё серьезно закрутилось».

* * *

— Высоко ты забрался, Саша, — сказал мне Доронин Старший, когда мы расселись в их столовой, и я под очередную бутылку с закуской, на сей раз столичной водки, пересказал всё что произошло со мной за этот вечер, — выше только звёзды. Смотри не оступись, больно падать будет.

— Да я всё понимаю, Арсений Викторович. Но куда деваться? Назвался груздем, полезай в кузов. Мне, на самом деле, это депутатство поперек горла.

— Зря ты так, Саша. Депутат это не только почёт, достаток и возможность проголосовать «за» по не тобой согласованным вопросам. Это еще и возможности, очень большие возможности. Кстати, ты уже думал что делать с деньгами?

— Которые за премию? — зачем-то уточнил я.

— Ага, с ними.

— Нет, а что?

— Поверь, тебе нужно их куда-то пожертвовать. Или в Советский в фонд мира, например. Тебе теперь нужна безупречная биография. Так что так будет лучше. И вот еще что... как у тебя на личном фронте?

— Что вы имеете в виду?

— Жениться тебе надо. Чем быстрее тем лучше. Холостой депутат верховного совета это нонсенс...

* * *

Я ворочался в постели и всё никак не мог заснуть. Что-то я не готов себя связывать узами брака. Да и кого под венец звать? Не Веру же и уж тем более не Калугину. В мысли пробрался образ Лукиной, но у нас с ней ничего и не было пока, так что тоже рано о таком думать.

С этими мыслями я и уснул.

Демонстрация на седьмое ноября мне запомнилась в основном пронзительным ветром и холодом. Из-за этого ветра моя встреча с Мацкевичем не состоялась, товарищ министр слёг с высокой температурой, так что я просто вернулся к себе в колхоз. В министерство нужно было ехать уже после нового года.

Но это даже хорошо, было время как следует подготовится к этому разговору.

И очень интересно, что же мне скажет Кандренков в обкоме.

Глава 2

Кабинет Кандренкова был просторным и светлым. На стенах висели дорогие сердцу каждого коммуниста портреты. Фридрих Энгельс, Карл Маркс, Владимир Ильич Ленин, всесоюзный староста товарищ Калинин и «Дорогой Леонид Ильич», ну а как без него? Брежнев сейчас главный.

Ну а на столе перед собой я увидел стопку документов, телефоны, целых два, печати и небольшую лампу. На кресле за столом сидел сам Андрей Андреевич. Но, увидев меня, он решил ненадолго встать, чтобы пожать мне руку, после чего вернулся на своё место.

— Располагайтесь, Александр Александрович. Обсудить нужно много чего, так что настраивайтесь на долгий разговор.

— Конечно, — улыбнулся я, — мне и самому есть о чём с вами поговорить.

— Предлагаю начать с актуальной темы. Недавно вы получили государственную награду и, возможно, заметили, что почти все видные деятели из тех, кого наградили вместе с вами, прямо там же, на сцене, пожертвовали её в один из фондов.

Я хотел сразу же ответить на это, но Кандренков жестом меня остановил и продолжил:

— Я знаю, что вы очень молоды и, возможно, недооцениваете значение репутации для карьеры. Но поверьте мне, это очень важно. Поэтому рекомендую вам, пока не поздно, пожертвуйте наградные деньги в один из фондов. Советую вам по-дружески, как человек заинтересованный в том, чтобы каждый депутат от нашей области, коим вы несомненно уже станете, был примером для сограждан.

Наконец он закончил, и я кивнул.

— Разумеется я не собирался оставлять эти деньги себе. Я же член партии! Но, как раз вы, как человек заинтересованный в развитии нашей области, должны понять моё желание пожертвовать эти деньги на развитие доверенного мне колхоза.

— Что вы имеете в виду? — поднял бровь Кандренков.

— Вы знаете, что «Новый Путь» сейчас быстрорастущий колхоз. У нас проживают всё больше молодых семей, много холостых людей, которые тоже потенциально в скором будущем обзаведутся парой. К тому же, я планирую и дальше привлекать к нам новых молодых специалистов. Я веду к тому, что нам в колхозе срочно нужен детский сад. А тут сами понимаете, нужно строить всё добротно, учитывая все нормы и правила безопасности. Вот в это я и хочу вложить полученные от награды деньги, а также часть колхозных фондов и прибыли с теплицы.

Кандренков слушал меня внимательно, но по его лицу не похоже было, что моя речь его впечатлила.

— Судя по вашим словам, вы собираетесь заложить здание сразу с прицелом на рост колхоза. Но, что если вы переоцениваете свои силы? У нас в области не самые дружелюбные условия для сельского хозяйства. Ваши успехи похвальны, но не бежите ли вы впереди паровоза, думая, что сумеете привлечь к себе много людей.

За окном кто-то громко свистнул, чуть не сбив меня с мысли, но я улыбнулся и ответил:

— Не хочу лишнего бахвальства, но к нам уже приезжают люди, и это помимо научных работников, которые обслуживают ЭВМ или работают на опытной станции НИИ защиты растений. Мы уже построили бараки из-за нехватки жилья и заложили в план постройку многоквартирного дома. К слову, мы уже около полугода плотно и плодотворно работаем с Калужским строительным трестом. Полагаю, они с удовольствием возьмутся за ещё один проект для нашего колхоза, если включить его в план. Я налью себе воды?

Я жестом указал на графин и стаканы, которые стояли на столе неподалёку. Кандренков кивнул. И, сделав глоток, я продолжил:

— Нет никаких причин думать, что развитие колхоза заглохнет. А что