и каждый раз глядя на процветающие деревеньки и счастливых людей, он кипел злобой, не хуже переполненного похлёбкой котелка. В этом отношении он не отличался от любого другого забытого бога.

Порой его дурной нрав вызывал раздражение, но не могла же она отчитывать того, кто старше её. Впрочем, как и не могла быть недовольной своей долей.

Ей не хотелось ехать в столицу, не хотелось привораживать князя и уж точно не хотелось делить с ним ложе. Всё внутри противилось этому. Сердце чуяло, что в этом путешествии её ждёт нечто невероятное, но именно эта неизвестность и пугала.

В ледяном дворце никто не вел счёта времени, поэтому Весения даже не знала, сколько прожила на этом свете. Сколько дней или зим. Ведь за морем, день и ночь могли тянуться долго, а зима никогда не сменялась летом.

Весения вздохнула. Вряд ли ей будет разрешено когда-либо решать самой, что делать со своей жизнью. Но по крайней мере она постарается исполнить волю отца, даже если сердце противится этому решению.

Её оберегали всю жизнь от людей. Оберегали как священную реликвию и девушка чувствовала, что должна оправдать ожидания, просто обязана исполнить своё предназначение. Не ей, смиренной дочери некогда великого бога, решать что будет лучше для этой земли. Люди отвернулись от них, люди предали свою исконную веру, а значит нужно сделать всё возможное, что бы вернуть былую славу не только её отцу, но и всем забытым.

Весения тряхнула головой, отгоняя прочь тревожащие её мысли. Ритмичный шаг лошадей погружал в тягостную задумчивость, а тёплый солнечный свет наполнял сознание чудесными образами, которые обязательно обретут жизнь в каком-нибудь из её творений.

Ещё с детства она проявляла особую страсть к огню и стеклу, создавая прелестные изделия, недоступные руке человека. Эти стёкла могли являть разные картины, прошлого, будущего или желаемого. Именно такой подарок она и готовила князю.

Каждой избранной надлежало явить свой талант, вот и пришлось Весении потрудиться ради того, что бы впечатлить Истислава. Приворот с пустого места не сотворишь, как не создашь пламени без искры. Нужна сильная эмоция, искренний интерес. Только тогда, у неё появится шанс.

За этими мыслями, девушка и не заметила как они добрались до деревни.

— Я куплю еды, а на ночлег остановимся в другом месте, — вновь сплюнув на землю, отчеканил Яровит. — Не нравится мне тут!

— Хорошо, — кивнула Весения, немного опечаленная его решением.

Это место казалось ей милым и уютным. В воздухе не витал аромат печали, а люди выглядели довольными. Окинув взглядом улицу, Весения невольно улыбнулась. Неподалёку, трое юношей и с десяток девушек играли в снежки вместе с детьми. Их весёлый смех разрезал воздух подобно трелям пастушьей свирели.

Совсем скоро старый бог вернулся с двумя мешками еды, которую он сразу же закинул в телегу и оседлав гнедого жеребца, направился прямо через деревню, к большаку.

Целый день в седле, уже не ощущался для девушки жестокой пыткой и к тому моменту, когда холодные сумерки накрыли мир плотным одеялом, она очнулась от дивных грёз, что заполняли её голову. Так происходило каждый раз, стоило только погрузиться в созерцание, а зимний пейзаж завораживал своей причудливой красотой. Мысли всё ещё витали где-то далеко, когда она сошла с лошади и внимательно осмотрелась.

До следующей деревни они так и не доехали, и прилично проехав через лес, решили заночевать там, где их застала ночь. Воздух наполнили веселые голоса и шутки наёмников, которые начали разбивать лагерь. Вглядываясь в тёмную лесную чащу, девушка мысленно отметила, что звуки стали отдаляться, затихать и совершенно исчезли, а через мгновение Весения больше не слышала ничего.

Холодное покалывание в центре груди указывало на опасность. Шагнув в объятия мрака так быстро, что едва не рухнула на землю, Весения сжала зубы удерживая рвущиеся наружу ругательства. За пределами лагеря снег был хрустящим и плотным, из-за чего каждый шаг давался с трудом. Запутавшись в юбках она почувствовала злость, которая тут же сменилась тревогой. Весения покачнулась угодив в неглубокую ямку, но удержалась на ногах.

Темнота была такой густой, что казалось её можно зачерпывать ложкой. Покалывание превратилось в леденящий холод, но к холоду, Весения уже давно привыкла. Она могла долго лежать в снегу и не потерять чувств, однако это ощущение холода было немного иным. Оно перекатывалось под кожей мелкой каменной крошкой, что доставляло дискомфорт.

На лысоватом пригорке она увидела воина, верхом на могучем жеребце. Его силуэт выглядел угрожающе грозно, из-за чего и мужчина, и конь, показались ей огромными. Не успела Весения выдохнуть, как всадник направил жеребца вниз по склону.

Несколько наёмников, что следовали всё это время за ней, бросились навстречу незнакомцу. Один из оставшихся схватил девушку за руку и потянул на себя.

— Побудьте здесь, госпожа!

Его голос был раздражающе резким. Вытянув шею, Весения присмотрелась к несущемуся на них воину, пытаясь рассмотреть его. Она почувствовала приближение всадника ещё до того, как увидела своими глазами. Заметив наёмников, он немного замедлился и в этот момент, девушка всё поняла.

Шагнув вперёд и выполнив несколько пассов руками, она выпустила бурлящую под кожей силу. Разрушительная волна была узкой, но всё же задела несколько деревьев, вырывая их с корнем. Внезапно, волна остановилась, будто бы ударившись обо что-то.

— Изыди! — крикнула Весения, поддерживая правую руку, что удерживала разрушительную волну у горла чудища.

В ответ раздался оглушительный рёв, полный гнева.

— Я сказала — изыди! — твёрдо повторила она продолжив наступать. — Ни одному еретнику не справиться со мной, посему — изыди!

Нехотя, существо отступило и в один момент пропало. Наёмники смотрели на девушку как на юродивую, но стоило ей повернуться, как все они стыдливо опустили взгляд.

Внезапно воин рассмеялся, заставив Весению вздрогнуть, а её заступников, опомниться и обступить лошадь.

— Клянусь воздухом и водой, землёй под моими ногами и хлебом, что ем каждый день. Я пришёл с миром и не имею в своих мыслях чинить вред.

— Ты едва нашу госпожу не зашиб! — строго произнёс мужчина, что придерживал поводья, тем самым лишая всадника возможности сорваться с места и продолжить свой путь.

— Я не настолько глуп, что бы атаковать в одиночку! — произнёс незнакомец. В его голосе, глубоком и низком, всё ещё звучал страх. Мужчина снял капюшон и отпустил поводья, подняв руки вверх. — Можете считать себя в безопасности. Я уже давно в дороге и увидев огонёк вашего костра, подумал, что вы не откажете путнику в помощи.

— Ну и как тебя величать? — грозно осведомился Яровит, привлечённый шумом.

Он держал руку у меча, в