приятное столкновение.

Горислав осуждающе покачал головой.

— Это слишком простое объяснение, да и сама госпожа сказала, что этих головорезов кто-то нанял. Нужно узнать, почему они напали на нас именно здесь, как долго следили и кто им заплатил. Не думаю, что целый отряд, хоть немного походит на лёгкую добычу. Вы лучше вооружены, лучше укомплектованы, опять же, отряд не сборище отбросов. Есть свой командир, какая-никакая дисциплина…

— Горислав, прошу вас, давайте не будем об этом, — прервала его речь Весения.

— Просим прощения госпожа, но звучит всё разумно. Так бы и сам Маридар сказал. Место не дикое и не лихое, мы когда карты смотрели, командир обсуждал с Егором, что можно расслабиться, мол спокойно всё. К тому же, эти земли принадлежат наместнику Злотчину. Сама дорога изъезжена мало, тут только простые люди ездят. Думаю, существует лишь одна причина происшедшего, и раз один из них самой госпоже признался, то сомнений быть не может, — он взглянул на Весению. — Прежде мы не подвергались нападению, но теперь не следует этому удивляться, поскольку мы оберегаем бесценное сокровище!

— Что же это за сокровище? — поинтересовался Горислав, уставившись на наёмника как на юродивого.

Тот поколебался, но, пожав плечами, кивнул в сторону девушки, после чего стыдливо опустил взгляд.

— Нам так командир сказал.

— Что ты имеешь в виду? Почему? — спросил он, и тут же лицо его залилось краской, едва пришло осознание невежества, которое можно было распознать в безобидном вопросе. — Прошу меня извинить. Я не имел в виду, что вы не представляете ценности, наоборот. Просто я не совсем понимаю, с кем имею честь говорить.

На языке вертелось ещё много чего, в том числе и более умелые извинения, но мужчина понял, что ему лучше остановиться, пока он не сморозил ещё какую-нибудь глупость.

Госпожа Весения поселилась в его мыслях с того самого момента, как вышла из-за спины наёмника. В его мыслях, она была просто Весенией. Сама девушка, в это время буравила взглядом землю. Её пальцы судорожно переплетенные на коленях, выдавали волнение. Она выглядела бледной, словно была больна, а судя по мимолётному прикосновению, ещё и холодна как лёд. Только сейчас Горислав обратил внимание, что одежда девушки не настолько тёплая, что бы спокойно себя чувствовать на открытом воздухе.

Почувствовав себя грубым и неотёсанным бревном, безосновательно требующим ответа на вопросы, мужчина сглотнул вязкую слюну. В горле застрял колючий ком.

«Как я мог забыться и нагрубить?» — принялся сокрушаться он, не зная что и делать в данной ситуации. На них напали и прежде чем лезть не в своё дело, следовало подумать. — «Ей должно быть и так не просто. Некоторые погибли, вероятно, она хорошо их знала и вероятнее всего, она чувствует себя виноватой, а тут я со своим любопытством».

Следовало извиниться и уйти, но ему было слишком тяжело сделать ей такое одолжение. То, с каким достоинством держалась Весения всё это время, невольно заставляло восхищаться, хотя Гориславу и не нужна была причина для этого. Собственные чувства, казались мужчине головоломкой, которую он даже не пытался сложить воедино. Однако он понимал, что нельзя грубо давить на девушку из одного только эгоистичного желания, удовлетворить своё любопытство.

Мужчина поднялся и хотел было извиниться, но Весения его опередила.

— Ничего страшного, — глухо отозвалась она и подняв на Горислава взгляд, тяжело вздохнула, — Я еду к князю Истиславу и если мне повезёт, то стану его княжной.

Сердце рухнуло камнем вниз. Его спасительница была уже предназначена мужчине. Горислав знал, что ни одна из девушек, приглашённых на княжеский смотр, не покинет столицы не обручённой. Даже тех, кого князь отвергал, выдавали замуж за преданных и высокопоставленных людей.

С такими способностями, Весении будут открыты многие двери, но отчего-то, она совсем не выглядела счастливой. Именно сейчас, её слова про сундук и невыразимая печаль в глубине прозрачных глаз, стали ему понятны.

Молчание с каждым мгновением становилось всё более неудобным, но Горислав не мог и слова вымолвить. Поздравления прозвучали бы неуместно, а извинения — глупо.

Девушка метнула на него взгляд из-под ресниц, положила руку на его ладонь и поднялась. Глядя ей в след, мужчина жалел только об одном, о том, что не может понять эту загадочную золотоволосую красавицу, которая прошлой ночью спасла ему жизнь.

Весения шла медленно, словно каждый шаг причинял ей боль, но Горислав так и не осмеливался проследовать за ней, окликнуть или найти правильные, для данной ситуации слова.

Поэтому, просто смотрел ей вслед.

Глава 3

Устроившись на тёплых шкурах, Весения устремила свой взор, наверх. Туда, где грубо очищенное бревно удерживало тканевый полог. Прислушиваясь к каждому шороху в лагере, девушка всеми силами пыталась вернуться к мыслям о долге.

Судя по шуму, наёмники уже разместили раненых и принялись допрашивать пленных. Грязная брань, которая то и дело доносилась с той стороны, доказывала, что разбойники почти ничего не знают о своём нанимателе.

Весения закуталась в плащ до самого подбородка, спасаясь от бьющего изнутри холода. Слова Яровита оставили ноющую царапину глубоко внутри. Несмотря на грубый тон, он был прав.

Её долг — сделать всё возможное, что бы подобраться к князю как можно ближе. Никакое сочувствие не может быть дороже цели, ради которой ей пришлось покинуть дом. Именно сейчас, привычное послушание давалось тяжелее всего.

«Почему так сложно? Почему я не могу быть такой же бесчувственной как Яровит?» — думала она, прижав руки к груди и пытаясь согреться.

Всякий раз, когда Весения закрывала глаза, мешанина образов и переживаний устраивали настоящую войну в её голове, и никакими усилиями, девушке не удавалось восстановить привычное спокойствие. Сколько бы она не силилась, но всё не могла выкинуть из головы образ Горислава.

Векшицы учили её прислушиваться к чувствам, ведь именно женская природа наиболее близка к тонким материям. Прикрыв глаза и сосредоточившись на своих ощущениях, Весения услышала стук собственного сердца, будто бы это был глухой барабан.

Не выдержав этого напряжения, девушка резко поднялась и подползла к резному сундуку, в котором хранились её вещи. Достав из груды платьев голубой свёрток, она вернулась на прежнее место и достала искомый предмет.

Это было не слишком широкое серебряное блюдо, с резным краем. По ободу, оно было украшено угловатыми аквамаринами, которые идеально вплетались в дивный узор. Взяв из вазы небольшое жёлтое яблоко, девушка поставила его в центр и принялась крутить по внутренней кайме там, где заканчивался узор.

— Векшица Ясенька, покажись.

Яблоко принялось раскручиваться с большей силой, уже без помощи Весении, что было