Первая мысль: как она догадалась? На моем лиценикаких следов, мне тогда вообще повезло: ни переломов, ни ссадин, ни ушибов.Потом скажут, что я родилась в рубашке. Только бампер машины стал напоминатькакой-то экзотический цветок, да помято левое крыло. Через неделю я должна получитьмашину из ремонта. А вдруг в этих картах что-то есть?

— Авария, — кивнула я подвыразительным взглядом женщины.

— Вы могли погибнуть, но этого, славабогу, не случилось. Но ничто не бывает просто так. Теперь вам предстоит двагода сомнений, метаний, беспокойства. Помните, их надо просто пережить. А потомвсе будет хорошо. Видите карту? Вы встретите свою любовь.

— Через два года?

— Нет, раньше. Но из-за вашего состояниявы долго не сможете понять, что человек рядом с вами — ваш избранник. Но когданаконец поймете, станете по-настоящему счастливы. Так говорят карты. А они нелгут.

«Что ж, за шестьсот рублей не так уж иплохо, — подумала я. — По крайней мере, мне обещано счастье».Обещанного, как известно, три года ждут, а она сказала — меньше двух, выходит,мне повезло.

— Вы сомневаетесь? — улыбнуласьженщина, понаблюдав за мной.

— Нет, — пожала я плечами. Я,конечно, сомневалась, но авария не давала мне покоя. Как она догадалась?

— Вы очень романтичны, — заметилаженщина. — Вам кажется, что вас тяготит одиночество, но оно вам нравится.Вы любите мечтать, а по-настоящему мечтать можно только в одиночестве. Вкресле, с любимой книжкой в руках, когда горят свечи, звучит музыка… Какуюмузыку вы любите? Вивальди?

— Верди.

— Да-да, Верди, — кивнулаона. — Травиата умирает. Белые камелии, жертвенная любовь… Горячий чай,плед в клеточку, и вы впятером…

Мне стало трудно дышать, руки вспотели, и яспросила растерянно:

— Что вы сказали?

— Одиночество впятером, — улыбнуласьона. — Это совсем простая загадка. Разве нет?

— Да, наверное, — кивнула я. И потомуже не могла думать ни о чем, кроме этих ее слов. Может быть, вправду загадкасовеем простая? Не может она в самом деле знать…

Когда мне было семнадцать лет, я написаластихотворение:

Мы сидим впятером

И плачем над счастьем,

И смеемся над горем.

Мы сидим впятером,

И удача над нами,

И разлука над морем.

Мы сидим впятером,

Перекинемся взглядом

И опять замолчим.

Мы сидим впятером,

Ничего нам не надо,

Никого не хотим.

Мы сидим впятером,

Обсуждаем погоду

И смущенно моргаем.

Мы сидим впятером,

Кипятим к чаю воду

И печаль запиваем.

Мы сидим впятером.

Мы одни во Вселенной.

Мы сидим впятером:

Я и стены.

Конечно, она не может знать. Это совпадение,совпадение. Она еще что-то говорила, теперь я уже не могу вспомнить что. Знаютолько, что разговор меня увлек и я уже никуда не спешила.

— Когда вы родились? — спросилаженщина. — Хотите, я составлю ваш гороскоп? Это вам ничего не будетстоить.

— Почему же…

— Вы мне нравитесь, — сказалаона. — Далеко не все, кто приходит сюда, мне нравятся.

Она, не поднимаясь с кресла, подкатила ближестол на колесиках, раздался щелчок, крышка стола отъехала в сторону, и яувидела экран.

— Компьютер?

— Конечно. Куда сейчас безкомпьютера? — улыбнулась женщина.

* * *

Я пробыла у нее больше двух часов. Я много осебе рассказывала. Как-то так вышло. Никогда до этого я так много не говорила осебе. Звезды подтвердили, что некоторое время я буду пребывать в состояниинестабильности, а потом… потом счастье, конечно.

В дверь позвонили.

— Извините, — сказала женщина ипошла встречать очередного клиента. А мне вдруг стало стыдно. Я веду себяужасно глупо. Визит к гадалке — само по себе глупость, а раскрывать ей душу… Япоторопилась проститься, заплатив положенные шестьсот рублей. Домой явозвращалась пешком, все еще браня себя и даже злясь. Уже возле дома решила,что к моей сегодняшней болтовне стоит отнестись как к разговорам в купе сослучайным попутчиком. Выбросить из головы и забыть. И я действительно забыла,по крайней мере не вспоминала ни об этой женщине, ни о ее предсказании.

Но в тот последний вечер моей прежней жизни янеожиданно вспомнила наш разговор, обвела взглядом свою комнату и улыбнулась.

— Совпадение, — прошептала я, рисуясердечко на стекле. — Совпадение, и ничего больше.

Я перевела взгляд на часы: пора ложиться.Запах лаванды должен навевать романтические сны. Я поставила томикПереса-Реверте на его законное место в шкафу, легла и счастливо закрыла глаза.В одном гадалка, безусловно, права: мечтать лучше всего в одиночестве.

* * *

Утром будильник не зазвонил, села батарейка.Хорошо, что мой внутренний будильник никогда меня не подводил, я открыла глазаровно в семь. Подождала звонка, удивилась, приподнялась на локте и дажепотрясла будильник, который показывал половину четвертого утра. Ненужныедвижения, которые делаешь автоматически, не думая, а потом досадуя на себя.

— Безобразие, — сказала я, должнобыть, адресуясь к батарейке, и на носочках прошествовала в ванную. В детстве ямечтала стать балериной. И сейчас иногда я вижу себя Одеттой, огромный залрукоплещет, а я превращаюсь в прекрасную белую птицу. И вот уже ни зала, нилюдского шума, только бесконечный простор неба…

Душ, чашка кофе, бутерброд. Макияж, укладкаволос («Я могла бы работать парикмахером», — неизменно думаю я, ловкоорудуя щеткой и феном). Ежедневник в сумку, ключи от машины, распахиваю входнуюдверь.

Дорога на работу, легкая паника, что нет местана стоянке, первое «привет» на входе, кивки направо и налево, улыбки. Обычноеутро.

* * *