Надежда мгновенно разозлилась.

— Вы мне несимпатичны. Я не испытываю к вам жалости ине лезу с сочувствием.

Это чтобы все было ясно. Но я должна вам сказать, что неверю в то, что это вы довели Марину до самоубийства. Не потому, что вы такойхороший, а потому, что я не верю, чтобы здоровая красивая молодая девушка внаше время вдруг покончила жизнь самоубийством из-за конфликта с начальником.

Тем более, Марина. У меня создалось впечатление, что все,связанное с работой, ей было безразлично.

— Позвольте спросить, на чем основана ваша уверенность?

— Пожалуйста.

Она рассказала ему, что видела Маринку. перед уходом сработы и куда, по ее мнению, та направлялась. Он вертел в руках какую-тобумажку. Так и есть: повестка. Лебедев А. А., явиться 15 ноября к 10.00 вкомнату такую-то и т.д. Послезавтра, значит, после похорон. Быстро жеполяковская информация сработала. А может, просто так вызывают, для отчетности.

— Они там, в милиции, знают, что шестого у вас скандалбыл, — осторожно сказала Надежда.

Он помолчал.

— Я, наверное, не должен был себе позволять. Но язастал ее, когда она рылась у меня в столе. А я с детства, знаете ли, этого нетерплю.

— А что же ей там было нужно? — с изумлениемспросила Надежда.

— Конечно, ничего личного я там не держу. Но вот в папкебыли протоколы, приказы о повышении для всего отделения, я не успел отдать вдирекцию и убрал в стол.

Зачем ей это? Так рисковать!

— Но ведь она, по-моему, не очень расстроилась.

— Совсем не расстроилась. Отвечала мне очень зло,обозвала даже.

— А чем все кончилось?

— А ничем. Она вдруг руками так рот закрыла, как будтоее тошнит, и убежала.

— Тошнит? — переспросила Надежда. — Тошнит…Курить бросила, нервозность эта ее жуткая… Не было ли у нее неприятностей поэтой части?

Он взглянул с недоумением.

— По какой части?

— Господи, да по женской же. И как это наши тетки недогадались!

Она подбежала к Марининому столу и открыла нижний ящик.

— Что вы ищете?

— Вот, старые увольнительные.

Марина не была аккуратной, но за увольнительными следила.Сотрудники пробивали время на увольнительных в проходной, когда надо было уйтипораньше, потом эти бумажки оставались в отделе режима, а потом надо было ихзабирать и подклеивать в специальную книжку. И если какая-то увольнительнаятерялась, всех ожидали большие неприятности от режимников: и начальникалаборатории, и лаборантку, и того бедолагу, чья увольнительная.

— Зачем все это? — спросил начальник.

— Ну, Сан Саныч, вы хоть и мужчина, но были женаты идети у вас есть, так что должны понять. Вот почувствовала девушка, что у неечто-то не то, вернее, чего-то нет. Прошло время, и подозрения ее усилились. Ичто она будет делать?

— Пойдет к врачу.

— Правильно, в женскую консультацию. Это если ей срочнонужно удостовериться, беременна она или нет, чтобы срок не пропустить. А еслиона замуж собирается и ребенка родить хочет, то она нарочно в консультациюпопозже пойдет, потому что, во-первых, с замужними там совсем другой разговор,а во-вторых, чем позже пойдешь, тем больше декрет дадут, такая уж у нассистема. Так вот, мы сейчас и посмотрим: вот Маринины увольнительные запоследний месяц. Вот сначала вечером она ушла в 16.00, а потом два раза утромпозже пришла.

— Так она, может, проспала?

— Нет, вот видите, она заранее, с вечера их пробила.

— И что это значит?

— А это значит, что направили ее на сдачу анализов, аони, как известно, с утра. Моча, кровь из пальца, из вены на сахар, на RW. Увас брали когда-нибудь кровь на RW?

— Нет, вроде бы.

— А у беременных женщин три раза берут. Это реакцияВассермана, на сифилис.

— Ну и ну!

— Так вот, смотрим, пятого числа последняяувольнительная. Вы ее пятого с утра никуда не посылали?

— Да я вообще ее никуда не посылал!

— Значит, по личному делу она ходила.

Теперь смотрите: анализы действительны десять дней. Если заэто время к врачу не пойдешь и направление не получишь, сдавай все по новой.Пять плюс десять получается пятнадцатое число, а сегодня у нас тринадцатое,шестого она к врачу не могла пойти, анализ еще не готов, потом праздники.Дайте-ка мне справочник телефонный, у вас есть.

Он протянул ей справочник.

— Так, Марина жила на Охте, вот районная консультация,улица Стахановцев, дом 27.

Надежда схватила телефонную трубку.

— Ах нет, отсюда нельзя звонить. Вы вообще-то домойсобираетесь?

— Да вот, сидел тут, думал, идти ли завтра на похороныи что в милиции говорить.

— На похороны обязательно идти, а в милиции ничего неговорить, лишнего то есть.., ох, простите, что я с вами в таком тоне, —спохватилась Надежда.

— Что вы, спасибо, что со мной поговорили, а то я ужесам начал думать, что это я ее довел.

— Если бы вы подольше в нашем гадюшнике поварились, выбы уверились, что сами ее с седьмого этажа столкнули… О Господи! Человек ведьумер, а мы так о ней…

В регистратуре женской консультации раздался телефонныйзвонок.

— Скажите, пожалуйста, Заневский, 22, какой врачпринимает?

Регистраторша Зоя Семеновна посмотрела в расписание.

— Доктор Васильева, сегодня она была в утро, а завтра ввечер, с двух до восьми.

— Ой, не вешайте трубку, я вас очень попрошу, я сдавалаанализы пятого, а после праздников заходила, они куда-то делись у вас, мне занаправлением. Вы не посмотрите, нашлись ли они? Моя фамилия Киселева.

Зоя Семеновна нашла нужную папку.

— Киселева М. Е.?

— Да, Марина Евгеньевна.

— Тут ваши анализы и никуда они не терялись. Еслихотите к врачу, то на завтра записи уже нет, запишу только на пятнадцатое водиннадцать.

— Спасибо большое, я приду.

Надежда повесила трубку.

— Вот видите, Сан Саныч, все правильно, была она там.

— Думаете, она из-за этого с крыши бросилась?

— Не знаю, не знаю… Не она первая, бывает всякое. Дажеесли и бросил ее парень, ну обругают, конечно, в консультации, а все равнонаправление на аборт обязаны дать, а в больнице страшно, противно, но все-такине смертельно. А то, что она вовремя в консультацию пошла, говорит о том, чтоголовы она не потеряла. Знаете что, Сан Саныч, поручите-ка мне Марину замещать.