– Ксюша, кто звонил? – спросил Андрей.

– Откуда я знаю? Позвонил какой-то, позвал тебя, а когда узнал, что тебя нет, то начал угрожать… Может, я что-то поняла не так… но очень испугалась.

– Испугалась? Ты? – чуть насмешливо проговорил Андрей. Ксюша вздрогнула – что, если он раскрыл ее игру. Хотя отчасти Ксю говорила правду – она действительно побаивалась этого неизвестного, который угрожал по телефону.

– Конечно. В конце концов, я всего лишь слабая женщина… беззащитная…

– Ты-то беззащитная? Ты иногда такая боевая…

– Я не боевая. Я могу притвориться бесстрашной, смелой… сделать вид, будто мне все нипочем… но на самом деле мне нечем себя защитить, нечего противопоставить опасности и угрозам, – негромко сказала Ксю, поигрывая каштаново-золотистой прядкой волос и наблюдая за Андреем из-под полуопущенных ресниц. Ее муж настороженно смотрел на нее, явно чувствуя какой-то подвох, но никак не понимая, в чем собственно, этот подвох заключается. У Ксюши иногда такое случалось: она избирала какую-то определенную манеру поведения, следовала ей постоянно, что окружающим начинало казаться, что они досконально изучили характер Ксении и теперь могут даже предсказать, как она поступит в той или иной ситуации. А Ксю тем временем вдруг резко «выходила из роли» и совершала что-то такое, что, казалось бы, совершить ну никак не могла. Так было и в этот раз. Андрей уже привык, что Ксюша с ним редко спорит, но, тем не менее, он прекрасно знал, что является причиной этому. Знал, поэтому считал, что никогда в жизни Ксю не обратится к нему за помощью и не скажет, что чего-то боится. Это ей не свойственно, она скорее, поможет кому-то сама… да и его она ведь врагом считает… Так нет, пришла, и заявляет, что ей страшно, что ее некому защитить, что ей помощь нужна… Вот и пойми ее!

И вроде ведь все правильно. Ксения женщина, его жена… у кого ей защиты искать – не у соседа же дяди Васи из квартиры напротив!

Ксюша глядела на Андрея так же пристально, как и он на нее, правда, старательно маскировала свой взгляд под задумчивое скольжение глаз по поверхности стола. Голова ее была опущена вниз, лицо приняло безмятежно-наивное выражение милого ребенка, не способного врать. Но в душе у нее бушевал ураган, а боковое зрение работала на полную мощь – молодая женщина не желала упустить ни одной мелочи. Поверит ли Андрей, удастся ли ей этим шагом навстречу усыпить его осторожность и выиграть необходимое временное перемирие?

– Ладно, не волнуйся, я все улажу, – сказал Андрей деловито, но Ксения уловила в его тоне растерянность.

– Ты знаешь, кто это был?

– Ну, есть мысли кое-какие. В общем, я разберусь…

– Хорошо… только вот пока ты будешь разбираться… Я бы хотела…

– Что? – нахмурился Андрей.

– Я бы хотела на время уехать, – ляпнула Ксю, хоть и прекрасно знала, что сейчас может последовать. Но надо было рискнуть.

– Куда еще тебе вздумалось уехать?

– Домой… в Барановичи… – будто бы со страхом пролепетала Ксю, хотя уже понимала, что все выйдет, как надо ей. Если Андрей растерян настолько, что не придушил ее в первые десять секунд, то можно действовать дальше. – Понимаешь, я по родным соскучилась, я их не видела давно… и мама все просит, чтобы я приехала… Ты хочешь, чтобы решили, будто ты меня никуда не пускаешь? Кругом и так все знают, что у нас проблем хватает…

– Ты никуда не поедешь и все! Я прекрасно помню, что во время твоей последней поездки ты вздумала подать на развод!

– Я тоже это помню, представь себе. Тогда у меня были причины развестись с тобой, а сейчас их нет. Мне нет смысла уходить от тебя… А я просто уеду на неделю, чтобы не мешать тебе, пока ты будешь разбираться со своими делами, чтобы не злить и не нервировать…

– Темнишь ты что-то, Ксения… – проговорил Андрей.

– Ну что ты как тайный агент какой-то – везде скрытый подтекст ищешь? Ладно, я тебе правду скажу. Я из-за Жени хочу уехать. Меня ты защитишь, а вот его… Это мой ребенок…

– От Марка, – уточнил Андрей.

– Хоть и так. Я хочу спасти его. Малыш не виноват ни в чем, он не должен страдать из-за того, что у него нет отца и бестолковая мать.

Андрей понимал все меньше. Ксюша какой-то непонятной, непостижимой искренностью удивляла его, говорила то, что, по идее, не способна была сказать…

– И ты умудрилась уговорить Андрея отпустить тебя? – удивленно распахнула синие глаза Дина.

– Умудрилась, – не вдаваясь в подробности ответила Ксю. А подробности были таковы: после бесчисленных Ксюшиных уговоров подозрительный Андрей отправился проверять Настю – не заметила ли та в поведении Ксю чего-то странного. И Настя – то ли умный стих на Ксению нашла, то ли из чувства благодарности за устроенный среди недели выходной – ничего не сказала о Ксюшиной отлучке. Ну, Андрей решил, что на этот раз все чисто и позволил жене уехать на неделю с ребенком.

– И как, что? Давай, рассказывай! – живо потребовала Дина.

– Потом, все потом. Лучше рассказывай ты. Что у вас нового? Где все?

– Папа на работе, Ира у подруги, Марат у своей девушки…

– Все при делах?

– Ну да.

– А у тебя что нового? – спросила Ксю. Дина поджала губы.

– Не везет мне в жизни и все, – сказала она.

– Что случилось? Никита?

– Да, и он тоже, – вздохнула Дина. – Но главным образом Олег. На правах дяди приезжает к Саше постоянно, подарками задаривает… Деньги-то у меня есть, но я не хочу из сына баловня делать. Так вот что я ему не куплю, то «дядя» обязательно купит. Уже все замечать начали, что Саша лучше к Олегу относится, чем ко мне. Особенно Марат глазастый – вечно мне соль на раны сыплет!… И сказать ведь ничего не скажешь – не могу же я деду запретить внука видеть! Попробовала раз сказать что-то такое, так у того слезы из глаз, руки трясутся… Вот и ездят сюда каждые вторые выходные… с Олегом…

– А Олег сюда чего?

– С отцом – чтоб тому плохо в дороге не стало! А на самом деле только чтоб меня допечь. А Никите, думаешь, нравится, что возле меня мужик, которому я нравлюсь, крутится? Вот и думай, как жить…

– Не подозревала я, что Олег такая сволочь…

– А я подозревала, когда с ним встречаться начала? Вернее, мы и не встречались-то – так, два раза в кино сходили и мороженое в парке съели… мне тоскливо было, а Олег старался меня отвлечь, поддержать… и решил, что все можно. Вот и не знаю, что делать.

– А ты Никиту любишь?

– Люблю. Я Никитку очень люблю и с ним быть хочу…

– А он тебя любит?

– Не знаю. Если бы любил, то разве бы вел себя так? Все ревнует, все обижается… Сам в своем Минске долбанном делает, небось, что хочет, а мне только упреки… Не знаю, Ксюх. Хуже всего, что сын от меня отдаляется. Маленький, а чуть что кричит: «Ты плохая!»